"Фантастика 2024-3". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
— Сказал кому-нибудь кочевников поискать?
— А чего их искать? — Лысый снова зевнул — На соседней улице есть небольшой рынок, там как раз один приехал, шкурами торгует. Ему уже сказали, чтобы пришёл.
Я даже головой качнул.
— Как ты всё успеваешь?!
Лысый снова зевнул, и, вставая, с усмешкой бросил.
— Дрыхнуть меньше надо.
Посидев ещё немного, вышел во двор, но проверять и командовать не хотелось, и я устроился на скамеечке у крыльца. Солнышко уже припекала, и меня снова потянуло в сон. Немного напрягало почти полное отсутствие наёмников, и я мысленно стал прикидывать кто где. Восемь раненых, скорее всего, отдыхают на сеновале. Человек десять из тех, кто стоял
Только начал задрёмывать, как рядом раздалось:
— Эй, служивый! — кого ещё принесло и к кому обращаются? Тут же кто-то пнул меня по сапогу — Эй, просыпайся!
Похоже, кому-то придётся начистить морду за грубость. Приоткрыв глаза, разглядел поджарого мужчину среднего роста.
— Чего тебе?
— Мне? Ничего. Но утром приходил кто-то из ваших и сказал, что ваш барон хочет поговорить с кем-нибудь из кочевников. Я пришёл. Иди, скажи своему барону.
Кочевник говорил без всякого уважения, но в этом я сам был виноват. Парадную одежду я одевал всего пару раз, и сейчас внешне ничем не отличался от любого другого наёмника из собственного отряда. Вздохнув, я сел поудобнее.
— Я барон.
Кочевник оглядел меня с головы до ног.
— Не врёшь?
— Тебе что, мои грамоты и родословную показать?
Мужчина снова оглядел меня.
— Да мне вообще-то без разницы. Если и врёшь, то перед своим хозяином будешь оправдываться сам.
— Эт точно — кивнул я и сам внимательно оглядел мужчину.
Внешне кочевники (во всяком случае, те, кого я видел) выглядели вполне как европейцы, разве что глаза чуть раскосые. Этот тоже ничем не отличался от моих наёмников, и разницу можно было заметить только в деталях. Меч чуть сильнее изогнут. Покрой сапог чуть другой. У куртки запАх больше да ещё и какая-то вышивка на рукавах и по низу. Шапка чем-то отдалённо напоминала наши будёновки. А ещё бросилось в глаза чрезмерно худое лицо. Такое бывает, когда люди недоедают или сильно болеют.
— Ты сам-то кто?
— Вивант из рода Люмжина.
— А я барон Крайна, Хранитель леди Вероны. Будем знакомы.
На Виванта мои титулы не произвели ни малейшего впечатления.
— Что хотел?
— Поговорить хотел, узнать, что у вас творится.
— И зачем тебе это?
— Хочу помочь. У нас тут есть... хм... некоторый запас товаров, и я подумал, что они больше пригодятся вам, кочевникам. А ещё, наверное, надо будет прикупить продовольствие и ещё что нужное.
Во взгляде Виванта появилась настороженность и даже какая-то непонятная враждебность.
— С чего вдруг такая доброта?
Глупо было ожидать мгновенной благодарности от совершенно чужого человека, но необходимость ещё и упрашивать принять помощь, да и откровенная неприязнь во взгляде кочевника мгновенно всколыхнули дремавшее в душе раздражение.
— Если ты уже забыл, я — Хранитель леди Вероны, а значит хранитель её земель, и меня касается всё, что касается леди Вероны. Я убивал ваших воинов, когда они напали на пограничные посты земель леди Вероны. Я сражался бок о бок с Дарджином, мы вместе старались защитить ваших женщин и детей, укрывшихся на землях леди Вероны. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы ваши женщины и дети пережили ближайший год, и без сомнений и сожалений вырежу всех до единого, если вы попытаетесь сделать что-то против леди Вероны. Как говорят на моей далёкой родине — ничего личного, только ради дела. Я — Хранитель, и этим всё сказано. Я не прошу ни любви, ни уважения, мне важно только благополучие леди Вероны. Помни об этом.
Кочевник мрачно смотрел на меня.
— Ты знал Дарджина?
— Я разговаривал с ним как
с тобой, мы вместе ехали в тот последний бой.Кочевник скривился.
— Только Дарджин погиб, а ты сидишь здесь и хвалишься своими подвигами.
Возразить было нечего, оправдываться — глупо, но я всё-таки медленно, старательно подбирая слова, попытался объяснить свои действия.
— Ты прав, мы тогда вообще не думали, что кто-то останется в живых. Но это случилось, и я до сих пор не знаю, почему и как это произошло. Ты можешь не верить мне, можешь плевать в мою сторону, можешь не есть хлеб, который я привезу, не брать в руки меч и не седлать коня, которых я привезу. Это делается не для тебя — ты воин, и выживешь даже в пустыне. Это делается для ваших женщин и детей, которые могут умереть от голода. Поэтому я снова спрашиваю — ты поможешь выбрать и купить именно то, что вам сейчас нужно, или мне выбирать на своё усмотрение?
Кочевник долго молчал, глядя тяжёлым взглядом мне в переносицу. Видно было, что он разрывается между желанием зарубить меня и чувством долга перед родом, и долг всё-таки победил.
— Нам очень много чего нужно — буркнул он, наконец.
— Во дворе стоит восемнадцать повозок с товарами, которые мы забрали у солдат герцога Велина. Что пригодится — оставим, что не нужно — продадим. В загоне напротив полсотни лошадей для вас. В повозках ещё оружие примерно для сотни воинов. Зерна нет, и его придётся покупать. Если этим займёшься ты, то может даже получится купить подешевле.
— На это нужны деньги.
— Я могу выделить... — тут я задумался. Сколько? Мне ещё перед наёмниками и Вероной отчитываться. Ладно, деньги дело наживное — Я могу выделить пятьсот золотом — у кочевника — расширились глаза от изумления — Бери только самое необходимое, в первую очередь продовольствие. Я не собираюсь указывать тебе что покупать, но мы пока мало знаем друг друга, так что деньги будут у моего человека. Ты выбираешь, торгуешься, он расплачивается и отчитывается передо мной.
Кочевник поморщился, но кивнул.
— Когда всё нужно купить?
— Думаю, дня три мы точно простоим, так что не торопись, а то торгаши это поймут и поднимут цены.
Мужчина вдруг улыбнулся.
— Я ведь тоже не первый день здесь. С торговлей сейчас плохо, так что мне с радостью и большой скидкой продадут всё что угодно.
— Гнильё только не бери — для своих всё-таки — вдруг забеспокоился я.
— Мне поклясться?
— Я просто расскажу остальным, что все закупки делал ты — усмехнулся я — Думаю, слова ваших женщин и старейшин будут для тебя намного весомей, чем клятва перед каким-то хранителем.
Кочевник хмыкнул.
— Я сам буду проверять каждый мешок.
— Значит договорились. Подождём до вечера — может кто-нибудь придёт за своим товаром, а тогда уж и проверим что у нас есть.
— Никто не придёт — вдруг заявил Вивант.
— Это почему? — удивился я.
— Какой дурак рискнёт заявлять свои права при маге? А вдруг ты нечаянно ошибся, спутав свой товар с чужим? И лишаться из-за этого руки? Дураков нет.
— Ты уже знаешь об этом условии?
— Так вчера вечером уже все знали, ночью крутились, прикидывая и так, и этак, а утром твёрдо решили — собственные руки гораздо дороже даже десятка золотых.
— Неужели нет уверенности, что опознают свой товар?
— А если ошибёшься хоть в одной иголке? К тому же, часть товара торгаши Сундура везли, а часть купцы с других земель. Мастеровые, кто и в самом деле мог бы узнать свой труд по малейшей царапине, деньги за него всё равно уже получили, так зачем рисковать из-за лишней монеты?
— Ну ладно, — с некоторым сомнением протянул я — пойдём смотреть товары.
Повозки стояли рядами, и разгружать их было достаточно удобно. Я приказал собрать всех свободных на разгрузку, и вскоре двор стал напоминать базар. Чего только не было в ящиках и мешках! Всякая мелочь типа ниток и иголок, ткани, посуда, одежда и пр. и пр.