"Фантастика 2024-30". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
В общем, не прошло и часа, как Каррис отплыл от берега через воды озера Прианон. Здесь измученный маг едва ли не впервые изменил своему принципу не высовываться из экипажа или каюты. Наслышанный, и много читавший о красотах Прианона, он не мог просто забиться в тесный деревянный ящик. Он остался на палубе во время отплытия и был награждён видом великолепнейшего заката, растворяющегося в хрустальных водах величественного озера.
В целом озеро Прианон произвело на молодого волшебника неизгладимое впечатление. Он уже много раз плавал по океанам, но всегда – в виду берега, и теперь он впервые оказался в настоящем царстве воды. Куда ни глянь – она была везде, до самого горизонта. Прозрачность воды просто потрясала – в большинстве мест озеро было не глубже двадцати футов, и при ярком солнечном свете зачарованно склонившийся над низким бортом
Многие называли озеро Прианон волшебным и исцеляющим. Может быть, в нём действительно было нечто – какая-то душа, но не такая недобрая, как в его сводном брате – озере Симмер, а душа возвышенная, склонная к созерцанию и созиданию. Испокон веков берега Прианона заселяли лирры, хотя теперь их уже было не так много, как в прежние времена. Быть может, именно их сущность древнего народа и передалась водам этого озера.
Так или иначе, но за те пару дней, что длился их переход к истоку Труона, Каррис значительно воспрял духом, словно подпитываясь этой энергией. Впервые с того дня, как он сел на корабль в Кинае, он чувствовал себя почти сносно. Тошнота прошла, исчезли изнуряющая слабость и головная боль, почти не беспокоило лицо. То и дело он ловил себя на щемящей мысли о том, как было бы славно навеки поселиться здесь, на одном из берегов благословенного озера, и прожить жизнь честным трудом рыболова, каждый день любуясь красотами и впитывая порами кожи ту живительную силу, что проистекала из этих светлых глубин.
Но всё это было лишь несбыточными мечтами. Честолюбие ли, или же некое призвание гнали будущего великого мага вперёд. Он чувствовал, он знал, что его судьба лежит там, впереди, вдали от этих прекрасных вод. Поэтому, как не очаровало его озеро Прианон, но сердце всё же сжалось в радостном предчувствии, когда вдали показались постройки, обозначавшие устье Труона.
Как все величайшие богатыри когда-то были маленькими детьми, так и могучий Труон когда-то был совсем небольшой речушкой в том месте, где он проистекал из вскормившего его озера. Когда-то, сотни лет назад, у самого устья его ширина составляла не более пятнадцати-двадцати футов. И лишь ниже по течению великая река постепенно прибавляла полноводности, впитывая в себя множество ручейков, текущих среди густых лесов, и превращалась в самую величественную из рек Паэтты.
Однако это было не по нраву людям, облюбовавшим этот путь как связующую ось между севером и югом. Когда-то купцам приходилось волоком тащить свои корабли по узкому и неглубокому месту, нанимая бурлаков. Но едва лишь Латион, оправившись от опустошающих Смутных дней, вновь возомнил себя величайшим королевством мира, он попытался приручить великую реку, подчинить её.
Торговые связи с Саррассой были слишком важны для молодого, набирающего силы королевства, поэтому много средств и энергии было направлено на изменение истока Труона. Тысячи людей изнурительно трудились, расширяя и углубляя реку на протяжении более чем сорока миль. На это потребовалось время жизни нескольких поколений, но всё же работа была сделана, и теперь торговые судёнышки, пересекая Прианон, могли прямиком направляться сразу по реке, не останавливаясь и не тратя времени на перегрузку товаров. Даже здесь, в месте, где река встречалась с озером, её ширина составляла около двухсот пятидесяти футов, а глубина была не меньше семи футов, так что даже довольно крупные суда шли без риска сесть на мель.
Теперь впереди оставался последний этап путешествия. Не сходя с корабля, Каррис не более чем через две недели должен был оказаться в Латионе. Мимо него лениво проплывали пейзажи страны, в которую он так стремился. Они не слишком-то отличались от его родных мест, разве что деревушки были побогаче, да земля потучнее. Каждый вечер ботик приставал к одному из многих причалов, рядом с которым обязательно был неплохой постоялый двор, и там они ночевали до утра.
Похоже, Каррис действительно шёл на поправку. Его руки больше не дрожали, а взгляд перестал быть мутным и бессмысленным. Его уже не тошнило, а боль в обожжённом лице хоть и не исчезла до конца, но была не слишком-то заметной. Скорее это были некие неприятные ощущения, от которых легко можно было отвлечься. Каррис наконец вернулся к «Магии граней», и мысли его уже не плясали как прежде.
Теперь он вновь мог коротать время за чтением, а когда уставал – перед его взором в любой момент были виды берега, которые при всей своей кажущейся однообразности всегда могли одарить внимательного наблюдателя чем-то интересным.И когда судно, мягко стукнувшись о сырые доски, пристало к причалу Латиона, Каррис был уже вполне готов к новой жизни. Он смотрел на город, который ему предстояло победить и которым предстояло править. Он сделал лишь первый шаг к цели, ступил на первую ступень высокой лестницы, но в эту секунду он очень собой гордился. Да, он оступился, но сумел не просто подняться, но и приблизиться к своему горизонту, который, как верил Каррис, со временем распахнётся, объяв собой и весь этот мир, и самые небеса.
Глава 20. Снова Каладиус
Город не впечатлил молодого мага. Район доков, где пристал его ботик, выглядел скорее как скопище складов – множество приземистых и длинных дощатых сооружений тянулось вдоль реки. И повсюду мельтешили люди – большей частью простые работники и грузчики. На вкус Карриса речные ворота в столицу одного из величайших королевств Паэтты можно было бы сделать и попрезентабельнее.
Совершенно не зная, куда идти, молодой человек отчего-то постеснялся выглядеть провинциалом и расспрашивать дорогу, и решил, что просто пойдёт куда глаза глядят. В конце концов, у него была уйма свободного времени. Так что Каррис, постаравшись придать всей своей фигуре как можно более независимый вид, зашагал вглубь этих шумных переулков, поминутно прижимаясь к дощатым стенам, чтобы пропустить очередного носильщика или телегу.
Вскоре он оказался в кварталах той части Латиона, которую жители упорно именовали Новым городом, несмотря на то что эти бывшие посады вошли в городскую черту несколько столетий назад. Это были, в основном, весьма небогатые кварталы, кое-где превращающиеся в откровенные трущобы. И всё же здесь было намного чище, чем в бедных кварталах Золотого Шатра, и эти улицы немногим отличались от окраин Киная.
Каррис довольно быстро сориентировался, да это и нетрудно было сделать – центр Латиона, именуемый, конечно же, Старым городом, найти было совсем несложно – его опоясывала старая крепостная стена, а над ней возвышались стрелы Арионновых храмов. Он тут же направился туда, ведь именно в стенах Старого города, как он знал, находится знаменитейшая Латионская академия, где он, возможно, однажды станет полноправным студиозусом.
Волшебник не спешил – он жадно смотрел по сторонам, впитывая виды незнакомого города, в который стремился так давно. Нельзя сказать, что он был потрясён или восхищён – пожалуй, Кинай всё же выглядел величественнее и монументальнее, однако же в груди Карриса трепетало какое-то необычное волнение, словно предвкушение чего-то особенного. Он словно предчувствовал, насколько тесно свяжется его судьба с судьбой этого города, и насколько великие дни ожидают его впереди.
Латион был не так велик, как Кинай, но всё же достаточно велик, чтобы неокрепший ещё Каррис устал, дойдя до центра города. Возможно, он где-то заплутал, поскольку улицы были довольно извилисты и запутанны. Однако в конце концов он добрался до знаменитого Академического квартала.
Это было совершенно удивительное место, и уж точно другого такого не было ни в одном другом городе мира. Кварталы игорных домов – пожалуйста, кварталы борделей – сколько угодно, но так, чтобы отдать в центре города участок земли, который по периметру не обойдёшь, быть может, и за час, в полное и безраздельное властвование учёным и магам… Нечто подобное лишь однажды возникало в истории мира – город Шеар, великий город учёных Кидуанской империи. Но – увы! – этот город был мёртв уже давно, ещё со времён Смутных дней. Так что Латион в этом смысле был теперь единственным и неповторимым.
Это был один из самых малолюдных кварталов. Каррис брёл по отличной мостовой мимо величественных зданий, многие из которых насчитывали не одну сотню лет, и почти не встречал прохожих. Возможно, большинство обитателей Академического квартала корпели сейчас над своими пергаментами и фолиантами.
Собственно, это и была Латионская академия Высоких наук. Это было не одно здание, и даже не несколько. Весь Академический квартал и был самой Академией, где молодые студиозусы постигали вершины наук, а признанные мэтры трудились над расширением горизонтов. Каррису хотелось думать, что однажды и он станет одним из обитателей этого волшебного мира.