"Фантастика 2024-30". Компиляция. Книги 1-25

— Если вы станете и дальше бросать тень на честное имя моей сестры, то, клянусь памятью матери, вы жестоко поплатитесь за это! Пересказывая басни глупой служанки, вы сами становитесь преступниками! Прочь отсюда! Я даю вам час, чтобы выехать из замка! Можете взять с собой всё, что сможете унести! Я запрещаю вам искать встречи с Камиллой! А если я когда-нибудь услышу, что кто-то треплет её имя этой грязной историей — я буду знать, кто в этом виноват, и тогда берегитесь! Пошли вон!

Дрожащие и плачущие, Борг и Желда покинули главную залу, оставив Увилла в одиночестве. Тот без сил рухнул в кресло, спрятав пылающее лицо в ладонях. Неужели правда просочится? Интересно, где та бутылка? Нужно обязательно расспросить тех, кто нашёл Даффа и тех, кто осматривал его комнату.

А ещё нужно поговорить со служанкой, у которой оказался слишком длинный язык и слишком хорошее воображение. Эта история должна затухнуть сейчас, пока ещё она похожа на маленький уголёк, упавший на соломенную крышу. Если вовремя не принять мер — вскоре всё вокруг может заполыхать…

Глава 18. Отец

Увилл и Давин смогли поговорить наедине лишь однажды — накануне дня ступления, после которого все лорды вновь должны были разъехаться по своим доменам. Признаться, юноша постарался бы избежать и этого разговора, но ему нужно было кое-что прояснить.

— Ничего не хочешь мне рассказать? — с ходу поинтересовался Давин.

Какой у него нехороший взгляд! Цепкий и острый, словно колючка акации. Давин был мрачен и совсем не спешил поздравлять названного сына с победой. Его лицо скорее подошло бы катастрофическому разгрому. И разговор обещал быть весьма неприятным.

— А ты даже не хочешь меня поздравить? — Увилл попытался парировать удар.

— Всё зависит от того, какие ответы я получу, — Давин тоже умел быть несгибаемым, и Увиллу это было прекрасно известно.

— И какие же ответы тебя интересуют? — как бы Увиллу ни хотелось сейчас юлить, пытаясь вытащить разговор из опасной трясины, он понимал, что у него ничего не выйдет. Можно было, конечно, просто игнорировать этот разговор, как он частенько делал раньше, но юноша понимал, что Давин пришёл сюда за ответами и не уйдёт, не получив их.

— Ты слыхал, о чём шепчутся в замке?

— Какое мне дело до сплетен черни? — презрительно фыркнул Увилл, хотя внутри у него всё сжалось.

— Увилл, я прошу тебя ответить честно, — лицо Давина было сумрачно; было видно, что он боится услышать ответ, но и не спросить не может. — Ты причастен к смерти Даффа?

— Но меня даже не было здесь! — возразил Увилл.

— Я знаю… — и лицо Давина на мгновение исказила гримаса боли. — Но Камилла… Могла ли она?..

Всё-таки было похоже, что чувства Давина к этой девушке были очень сильны. Похоже, он куда охотней признал бы убийцу в собственном сыне, чем в той, что так напоминала ему Лауру.

— Отравить Даффа? — Увилл, почувствовав эту слабину, тут же кинулся в наступление. — А сам-то ты как думаешь, отец? Ты хорошо знаешь Камиллу — уж куда лучше меня! Скажи — могла ли она решиться на такое?

— Та Камилла, которую я знал когда-то, не могла… — глухо проговорил Давин. — Но я знаю, как ты можешь действовать на людей, Увилл. Ты мог вынудить её…

— Меня здесь даже не было! — напомнил ему Увилл.

— Я знаю, — казалось, каждое слово, произнесённое Давином, падало на него же тяжёлым камнем — старый лорд даже горбился, будто и впрямь нёс непосильное бремя. — Я проезжал через Годинцы.

— Ну вот… — выдавил Увилл, хотя горло его будто перехватило ледяными пальцами. — Значит, ты знаешь, что я был там…

— Да, хозяин гостиницы был весьма словоохотлив, — тяжко кивнул Давин. — И он рассказал, с каким нетерпением ты ожидал гонца, и как умчался на запад посреди ночи, едва тот появился…

Увилл почувствовал, что ему не хватает дыхания. Только столь самоуверенный человек как он мог попасть в такую нелепую ловушку. Действительно — ему даже в голову не пришло до сих пор, как легко может рассыпаться его алиби. Ему-то казалось, что он не оставил за собой никаких следов! Но вот это глупое решение ожидать гонца в этих треклятых Годинцах вмиг разрушило всё.

— Молчишь? — в голосе Давина послышался надрыв. — Какой же ты подлец! Как ты посмел втянуть в это Камиллу? Как ты посмел сделать её убийцей?

— Тише, отец! — в ужасе вскричал Увилл, ошалело озираясь по сторонам. — Во имя богов, не так громко!

— Значит, ты больше ничего не отрицаешь… — прошептал Давин, едва шевеля губами.

— Такие обвинения могут повредить и невиновному, — пролепетал Увилл.

— Ещё тогда, когда я лишь узнал о смерти Даффа, у меня уже мелькнуло подозрение. Но тогда я был о тебе лучшего мнения, и не думал, что ты способен на подобную подлость ради своей мести. Я очень хотел думать, что это — лишь странное совпадение, не более того. Но в Годинцах я понял всё… И хуже всего, что ты вовлёк в свой чудовищный план Камиллу! Уже за одно это ты никогда не будешь прощён ни богами, ни людьми, Увилл! Несчастная девушка!.. Каково ей теперь жить дальше? Она превратилась в скорбный призрак, и в этом лишь твоя вина!

— Я отдал бы руку за возможность сделать это самому и не перекладывать бремя на Камиллу! — горячо прошептал Увилл. — Арионн Милосердный видит всё, и он знает, что вина целиком лежит на мне! Я готов взять её грех на себя, и призываю в том в свидетели богов! Поверь, отец, я понимаю, какую тяжкую ношу возложил на сестру.

— Ничего ты не понимаешь! — яростно возразил Давин. — В этом весь ты! Для тебя все люди — лишь твои орудия! Ты перешагнёшь через любого, сломаешь жизнь даже собственной матери, гнусно воспользуешься даже собственной сестрой!.. Но до недавнего времени я полагал, что у тебя есть граница, через которую тебе не перешагнуть… Увы… В тебе нет ни капли чести, Увилл!

— Если бы я убил его на дуэли, то у меня была бы честь, да? — злобно оскалился юноша. — Что ж, быть может, то, что ты считаешь бесчестием — лишь здравый смысл? Я избежал бойни, отец! Ты сам говорил, что я разворошу осиное гнездо и залью кровью центральные домены. Но я нашёл выход, разве нет? Как видишь — теперь я вернул себе то, что моё по праву, и за это поплатился жизнью лишь один человек. Человек, который был этого достоин!

— Достоин? — горько усмехнулся Давин. — Да в сравнении с тобой Дафф был святее монашки! Если он был достоин такой смерти за то, что совершил, то чего же тогда достоин ты?

— Только не надо делать из него мученика! — вскричал Увилл, но, спохватившись, тут же понизил голос.

— Понимаешь ли ты, что не просто повторил его путь, но достиг в нём новых бездн? Так же, как в своё время Дафф, ты отнял домен у Борга, который по праву мог считать его своим…

— Он…

— Он по праву мог считать его своим! — отчеканил Давин. — Он здесь родился и прожил всю жизнь. И теперь вдруг явился ты и прямо на могиле его отца отнял у парня отчий дом и домен. И изгнал его с позором. Я уж не говорю о том, что ты же и убил его отца! Молись всем богам, Увилл, чтоб Борг не был похож на тебя! Потому что в противном случае однажды он придёт за тобой!