"Фантастика 2024-31". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
«Не нервничай, — проявился в сознании голос Таро. — Я не дам тебе спать».
«Я и не собирался. — Ильнар поморщился и добавил: — Но спасибо».
Чтоб отвлечься от желания спать, он принялся считать шаги, не забывая сканировать местность вокруг себя с помощью дара. Девяносто три… Слева снова показались крабики, шустрые такие. Сто девятнадцать… Интересно, эти ягоды только мышам есть можно? Двести сорок восемь… Хотя, пожалуй, есть что-то в мертвом городе — прямой путь в призраки.
Триста шестьдесят шесть… Четыреста двадцать… Пятьсот девяносто восемь…
Каон остановился
— Встаньте рядом, быстро, — скомандовал Ориен, роняя рюкзак на землю и выдергивая из ножен тонкий нож. — Ближе, ну!
Друзья встали спиной к спине. Ильнар с растущим беспокойством огляделся, проследил взгляд каона и тоже заметил несущееся над куполами полупрозрачное темное облако.
— Что это?
— Увидишь. Стойте тихо, если не хотите стать обедом!
Ориен кончиком лезвия начертил на своей ладони какой-то знак и вскинул руку. Одно короткое слово — и линии начали едва заметно светиться голубым.
«Ты точно знаешь, что делаешь?» — уточнил Таро. Обращался он явно не к Ильнару, и Ориен обернувшись, сверкнул улыбкой:
— Что, дан колдун, страшно?
Маг легонько вздохнул и отвечать не стал. Ильнар, упрямо сощурившись, наблюдал, как нечто, оказавшееся стаей крупных черных птиц, с целеустремленной молчаливостью несется над городом. Было в этом молчании что-то жуткое, и когда стая пронеслась над головами, интуит внезапно осознал, как напряглись мышцы в ожидании нападения. Ориен хитро взглянул на него, а потом вдруг оглушительно свистнул.
Стая развернулась в единый миг — и пошла в атаку.
— Не дергайтесь, — свистящим шепотом повторил Ориен. Ильнар чувствовал беспокойство Эла, мрачную сосредоточенность Кира, но каон, хоть и был напряжен, явно не видел опасности. Оставалось верить ему на слово.
Птицы неслись прямо на них, стоять и ничего не делать было практически невозможно, и усилий на это уходило не меньше, чем ушло бы на попытку убежать. Да и бежать было бесполезно, догнали бы в два счета. В голове металась успокаивающая мысль, что Ориен ведь действительно должен знать, что делает, и Ильнар стоял, стиснув зубы, наперекор здравому смыслу и инстинктам пытаясь не думать о том, что будет очень глупо погибнуть просто потому, что показаться трусом было страшнее.
Он даже заставил себя держать глаза открытыми, лишь в последний миг задержал дыхание, ожидая удара когтей… но его не последовало.
Стая скользнула мимо, разделяясь надвое и смыкаясь за их спинами. Птицы разворачивались и неслись по кругу и вверх, иногда задевая кончиками жестких перьев, и Ильнару казалось, что он стоит в центре вихря, а поднимаемый крыльями ветер и шум лишь дополняли иллюзию. Разглядеть птиц толком не удавалось, но взгляд то и дело выхватывал из круговерти черных перьев то круглые желтые глаза, то изогнутые когти.
Он не понял, сколько времени прошло, но в какой-то миг птицы одновременно рванулись вверх и в стороны, рассыпавшись по окрестностям. Ильнар медленно прикрыл глаза, восстанавливая сбившееся дыхание. Ориен обернулся на спутников и хмыкнул:
— Ничего, нервы крепкие.
— Если это была шутка, то глупая, — в тоне Кира звучало неудовольствие. Эл промолчал, настроение майора
он явно разделял. Каон усмехнулся и снова вскинул руку. Захлопали крылья, и через пару мгновений на локте Ориена уже сидела, недовольно нахохлившись, одна из черных птиц.— Красавица, правда? — Ориен погладил тварь по широкому клюву, и та, прищурив глаза, тихонько заворчала. На взгляд Ильнара, тварь напоминала помесь совы с дикобразом, и красивого в ней не было ничего — кривые когти, злобный взгляд и перья-иглы во все стороны.
— Гадость какая, — честно сказал он. Птица вздыбила перья на загривке и низко, хрипло зашипела, раззявив зазубренный клюв и открыв на обозрение два ряда мелких зубов у самой глотки и тонкий длинный язык. Интуита передернуло, и он на всякий случай шагнул назад. Спрашивается, если у тебя уже есть клюв, зачем тебе зубы?
— Хочешь погладить птичку? — поинтересовался каон. Ильнар недоверчиво покосился сперва на друзей, потом на тварь:
— А она не ядовитая?
— Ядовитая, — охотно подтвердил Ориен. — Так что если надумаешь, не забудь перчатки. Мне-то можно, у меня иммунитет, а тебе… скажем, маленькой царапины достаточно, чтобы свалиться с лихорадкой на пару часов. Помереть не помрешь, но ощущения будут пренеприятнейшие. — Он приподнял руку, птица недовольно взъерошила перья, но осталась сидеть на сгибе локтя. — Ну что, рискнешь? Или струсил?
Ну вот еще. В конце концов, когда еще доведется подержать в руках тварь, в предках которой явно отметилось что-то потустороннее?
Ильнар натянул перчатки, стараясь не вспоминать об обстоятельствах, при которых их подарили. Кажется, целая вечность прошла с тех пор, когда Фин поздравлял его с днем рождения… При мысли о напарнике настроение упало еще ниже, интуит зло тряхнул головой и решительно протянул руку.
Черные перья даже сквозь плотную защитную ткань казались жесткими и острыми. Стоило их коснуться, как птица, недовольно заворчав, отпрянула — похоже, что Ильнар нравился ей ничуть не больше, чем она ему.
— Ну, девочка, не сердись, — Ориен небрежным жестом потрепал тварь по макушке. Та фыркнула, но от руки интуита больше не отстранялась, хотя смотрела сварливо и недоверчиво, нетерпеливо переступала с лапы на лапу. Мол, ходят тут всякие, тянут немытые грабли…
— А подержать хочешь?
Ильнар даже не успел кивнуть, как Ориен, легко перехватив свою ношу, усадил ее на рукав интуита. Птица сердито захлопала крыльями, и Ильнар едва не схлопотал перьями по носу, но успел увернуться.
— Предупреждать же надо!
Птица была с ним солидарна, она шипела, скрипела несмазанной дверью и издавала совершенно неописуемые звуки. Когти, разумеется, немедленно проткнули рукав и крепко сжали предплечье, и Ильнар мимолетно порадовался, что перчатки длинные и плотные.
А потом птица, обернувшись, уставилась ему в глаза, и все мысли из головы сдуло начисто.
…Полет над лесом, стремительный слаженный, стая — словно единое целое. Общее сознание зорко следит за происходящим, чей-то чуткий слух улавливает присутствие — на территории стаи появились чужаки. Развернуться, перестроиться, ускориться — кто здесь, кто тревожит покой мертвого города?