"Фантастика 2024-41". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
— До сих пор не находили…
— Тогда тебе повезло. Тогда все-таки пещеры. Значит горы. Там это вероятнее всего. И третий путь — самый простой. Тебе по роду занятий известно, что для сохранения экологических связей заповедника с остальным лесом защитное поле над реками имеет одностороннюю — по течению — проницаемость. Это значит, что им достаточно найти место, где река или ручей текут к нам.
Сергей выслушал это сообщение с каменным лицом.
— Смею тебя уверить, что это им будет сделать сложнее всего. Все эти ручейки учтены и перегорожены силиконовыми сетями.
—
— Ничего. Рыбе это только на пользу. Целее будет. Так значит горы?
— Да, пожалуй. Шансов у них там будет больше.
Чен сказал это уже стоя в дверях.
— Как освободишься, зайди все-таки в спортзал…
Оставшись один, Сергей долго сидел задумавшись. Со всем напряжением ума он мысленно перебирал пожитки, что успели унести от разбойников монах и экс-библиотекарь.
— Только мешок… — сказал он, наконец, уверившись, что не ошибается. — Только мешок. Откуда там почтовые голуби?
А потом ему пришла в голову простая мысль.
— Может быть, Старший Брат и не врал…
Сергей наклонился к пульту и включил разговор сначала. Ему хватило секунды, чтоб узнать, то, что он хотел.
Встреча, только что просмотренная им, судя по таймеру, произошла в тот момент, когда он бродил вокруг бивуака Хамады, примериваясь как бы по искуснее выкрасть монаха и Шумона из разбойничьего логова.
Теперь разговор в кабинете у Шефа представился ему совсем в другом свете.
Не имея никаких сведений от Шумона и брата Таки, Старший Брат Атари, руководствуясь какими-то своими интересами начал интригу против эркмасса и теперь от Шумона требовалось только подтверждение того, что оказал Атари.
Сергей понял, что имел ввиду Шеф говоря о том, что Шумон может теперь надеяться только на них. Как носитель какой-то другой информации Шумон стал для Старшего Брата не только не нужен, но и опасен. И защитить его в этой ситуации мог только он — Сергей Кузнецов.
Полчаса спустя он уже поднимался над «Усадьбой», а «Лесные бродяги» со всего Дурбанского леса расползались вдоль стоны, разыскивая двух беспокойных туземцев.
Глава 9
Членов Совета спасало только то, что слуги неустанно подносили съестное и выпивку. По земным меркам они заседали уже часов шесть. К сожалению, ничего из этого изобилия не доставалось Александру Алексеевичу, стоявшему невдалеке от бушевавших страстей. Незваный гость стоял скромно и завидовал аппетиту гостей.
— Ничего они не решат, — сказал Сергей сквозь зевок… — Говорильня.
Он себя чувствовал куда как комфортнее. Он-то сидел в своем кабинете и прихлебывал охлажденный ананасовый сок, наблюдая за происходящим через «невидимку» прогрессора.
— Посмотрим. Вон монах как дергается, — ответил Никулин, машинально прикрывая рот.
— Да на Старшего Брата вся надежда… — согласился Сергей. — Ногами как перебирает… Прям жеребец!
Наконец монах не выдержал. Он встал, и быстрым шагом пробежав по воде, подошел к Императору.
— Это для тебя одного! — провозгласил Черет.
Хотя любопытных в зале не нашлось, его рука предостерегающе повисла над покрывалом. Под куском материи угадывалась то ли шкатулка, то ли маленький ящик.— Это не клоун… Это фокусник какой-то, — сказал Александр Алексеевич. — Сейчас оттуда зайца достанет. Боевого. Ядовитого…
— Боевого?
— Ну не корову же? Ты на покрывало посмотри.
Он уже разобрался некоторых аспектах здешней жизни. Покрывало украшала вышивка — первое воплощение Кархи. Означало оно, по здешним религиозным заблуждениям, могущество и созидание. Так что вряд ли под таким чехлом скрывался заяц обыкновенный.
— Ну, не знаю… Этот хитрован может и удивить.
— Чем? Ты что ли клерикалов не знаешь? Мощи притащил какие-нибудь. Кожу и кости.
Пока они переговаривались, Черет поставил свою ношу перед Императором. Тот потянул покрывало, но Старший Брат зажал его, не давая сползти. Император недоуменно посмотрел на монаха.
— Только для тебя, — повторил монах значительно.
С тем же выражением удивления, которое могло обернуться и гневом, и радостью, он что-то сделал там, вроде как крышку открыл. Александр Алексеевич стоял шагах в десяти от Императора, но даже если б он стоял в одном шаге от Мовсия, то все одно ничего не разглядел бы — покрывало плотно окутывало тайну.
— «Шмеля!» — сказал Сергей, но Никулин не пошевелился. Кто же мог подумать, что понадобиться «шмель», если он сам тут стоял и уходить никуда не собирался.
Выражение удивления, что пребывало на лице Императора, не превратилось ни в гнев, ни в счастливую улыбку. Только удивление.
— Зачем ты мне это подсунул? — спросил он монаха. — Зачем? Я это видел уже!
— Это — нет!
Старший Брат смотрел ему прямо в глаза.
— Это— дело рук Братьев! Вера творит чудеса!
Руки монарха под покрывалом стремительно заметались. Сергей мог поклясться, что удивление Мовсия переросло в растерянность.
— Это?
— Да! Теперь ты знаешь, что и у нас есть сила, освященная Кархой!
Монах вытащил поднос из Императорских рук и так ничего и не показав тянущим шеи членам Госсовета, пошел прочь, в полной уверенности в том, что он сделал все что нужно.
— Что ж он такого ему показал? — озвучил Сергей вопрос, вертевшийся на языке не только у Александра Алексеевича. — Сходил бы ты за ним, посмотрел, что к чему…
Любопытство и так толкало прогрессора в спину, но Шура взял себя в руки. В зале совета творились серьезные дела, да и вода никуда не делась…
В том месте от стены до болота оставалось совсем недалеко. Монах и безбожник не прошли и трех поприщ, как лес вокруг них постепенно и превратился сначала в клубок колючих кустарников, а затем в поросшую сочной травой равнину.
Вдалеке она в свою очередь плавно переходила в покрытое зеленовато-коричневой коркой мха знаменитую Замскую трясину. Там, редкими отметинами на фоне светлого еще неба, торчали отдельные деревья, росшие на невесть как оказавшихся в глубине болота клочках суши.