"Фантастика 2024-42". Компиляция. Книги 1-21

— Стой, тварь! Стой!

Он остановился, не зная, что делать дальше. Страх приморозил ноги к земле. Гаврила не успел как следует испугаться, как у самой земли кусты раздвинулись, и ему прямо в ноги бросилась…курица.

— Кудах… Кудах… — орала птица, спасаясь от чего-то страшного. При виде курицы Гаврила воспрянул духом. Сами собой руки стали делать нехитрую деревенскую работу. Он наклонился, качнулся в бок, и, как только курица подумала, что ей удалось сбежать, ухватил ту за крыло. Она заорала так, словно догадывалась о своей судьбе. В кустах затрещало ещё громче, но курица в руках как-то примирила его с действительностью.

В обнимку с ней было не так страшно ждать неприятностей.

Глава 11

В человеке, что вышел из кустов следом за курицей, не было ничего страшного.

Глаза разве что. Они у незнакомца блестели как две ледышки, но стоило ему улыбнуться, как Гаврила увидел, как лёд тает, тает, обращаясь в ничто. Никакой он не страшный и не грозный, понял Гаврила, обыкновенный хороший человек, а не тать, не разбойник…

С той же улыбкой на губах он остановился в двух шагах. Гаврила, понимая, что держит чужое, протянул ему свою добычу. Тот ловко подхватил её, мимоходом как-то свернул курице голову и сказал:

— Ну, прохожий… Похоже, что полкурицы ты заработал… Не жрамши, наверное? Или откажешься из гордости?

Гаврила только сглотнул. Щедрый незнакомец понял его правильно.

— Тогда дров принеси, а я её пока…

Он сделал рукой жест, не суливший курице ничего хорошего.

Подстёгиваемый голодом, Гаврила вихрем пронёсся по кустам, набрав охапку сушнины, но как он не торопился Масленников, незнакомец оказался ещё быстрее. К тому времени как Масленников подошёл к огню, над ним на прутике вертелась куриная тушка. Он нерешительно потоптался рядом — мало ли вдруг да передумал доброхот, но тот кивнул, указывая на место по другую сторону костра.

— Как звать-то тебя, добрый человек? Кто ты?

— Да считай, что купец, — после мгновенного колебания ответил незнакомец. — Да. Купец…

— Коврами торгуешь?

Гаврила робко тронул скатанный в трубку ковру. Занятый курицей благодетель поднял голову.

— Что? Да. И коврами тоже…

— А звать тебя как?

— Игнациусом родители прозвали…

Гаврила посмотрел на него с симпатией, как на равного. Надо же, как не повезло человеку. А по виду и не скажешь.

— Да-а-а-а… Учудили твои отец с матерью… Что это они так? Не любили тебя, что ли?

Игнациус пожал плечами.

— Назвали и назвали… А ты кто?

Гаврила по привычке подбоченился, надеясь, что его имя что-нибудь скажет незнакомцу.

— Гаврила я Масленников.

Он ошибся. В этих местах его уже не знали.

— Купец? Маслом торгуешь?

Гаврила махнул рукой, отметая все печали в прошлое. Ну не знает его никто, так и хорошо. Так легче от князя прятаться.

— Отец торговал…Пока не разорился…

У Игнациуса в голове бродили совсем другие мысли. Он осторожно потрогал истекающую над пламенем жирную тушку ножом и решительно снял её с костра. Курицу он украл ночью же, выбрав ту, что пожирнее. Понимал, что её придётся и ему есть.

Сбросив жаркое на широкий лист лопуха, одним ударом он рассёк птицу на две части. Облако пара рванулось вверх, прямо к жадно раздутым ноздрям Гаврилы. Взяв свою половину, Игнациус жестом предложил Гавриле другую. Того дважды просить не пришлось. Его челюсти сомкнулись, вырывая куски белого мяса. Курица даже не исчезла в одно мгновение. Она растаяла. Глядя, как славянин жадно отрывает куски мяса, Игнациус подумал.

— «Голодный… Денег нет… Украсть или отобрать не решился… Один не дойдёт. Такому попутчик нужен. Согласится… Должен согласиться…»

— Ты, прям, волшебник, — облизывая пальцы, прочавкал Гаврила, прервав его мысли.

— Неужели заметно? — как-то странно спросил попутчик. В его глазах опять мелькнули давешние льдинки, но теперь Гаврила не обратил на них внимания.

— А то! — восторженно сказал он. — Такую курицу даже в печи приготовить, может и сам я бы не смог, а тут на простом костре, без травок…

Убив в себе голод, Масленников стал смотреть на мир веселее. Он восхищённо покачал головой.

— Ну, волшебник — не волшебник… — облегчённо сказал Игнациус, — а около колдунов потёрся. С одним даже, можно сказать, дружбу вожу…

— А я тоже, — не ударил в грязь лицом Гаврила. — И князей и колдунов знаю…

Он понизил голос и произнёс, подняв повыше, к лицу нового знакомого полу своей волчевки. От неё шибало уксусом, но тот и не поморщился.

— Видишь волчевку? Князь подарил!

Игнациус только головой покачал. Гаврила усмотрел в его жесте недоверие и горячо добавил.

— Да я вообще в Киев по колдовскому делу иду…

— Да ты важный человек! — спохватившись воскликнул Игнациус. Облизывать пальцы он не стал, а вытер их о траву. Гаврила хотел, было поддакнуть ему, но некстати вспомнил вчерашний день. Он потускнел и ничего не ответил, просто махнул рукой — мол понимай как знаешь. Игнациус, словно не заметил Гавриловой грусти, продолжил:

— А я ведь тоже в Киев иду… И тоже по делу…

Гаврила без любопытства кивнул. Понятно, что за дела у купца — товар, деньги, опять товар… «А хорошо бы вместе с ним, прям до самого Киева…» — подумал он, глядя на куриные кости. — «Жаль, только, что телеги у него с собой нет». Он на всякий случай оглянулся. Телеги и вправду не было.

— А что без товара? Хоть бы телегу с собой захватил… С одного ковра не сильно разбогатеешь.

— Вот за тем и иду, — кивком согласился с ним Игнациус. — Попали у меня три телеги с товаром. Найти не могу, а друг мой Митридан…

Гаврила от неожиданности схватил нового товарища за руку прямо через костёр.

— Митридан? Ты сказал Митридан?

— Ну, сказал… — как мог удивлённо и с робостью ответил Игнациус — А что, сказать нельзя?

— Истинно, мне Боги ворожат! — хлопнул себя по коленям Гаврила, и добавил, глядя на ничего не понимающего купца:

— Ей, ей есть Боги на небе!

Игнациус отодвинулся от него.

— Бог-то есть. Да ты ли в разуме? Что с тобой такое?

— В разуме, в разуме… Не бойся. Я ведь тоже к нему иду, к Митридану…

Несколько мгновений Игнациус молчал, потом рассмеялся.

— А я её тварью обозвал…

Гаврила поднял брови.

— Курицу, — пояснил Игнациус, кивнув на кучку костей и перьев, оставшихся от птицы. — А она меня не только накормила, Она мне ещё и попутчика дала…

Гаврила улыбнулся во все зубы. Он посмотрел на нож, на поджарую фигуру, на кошель, что торчал из-за пояса. С таким попутчиком, да до самого Киева…

— А ты, видно, человек бывалый, — продолжил Игнациус, — много чего в жизни повидал.