"Фантастика 2024-45". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
– Будет сделано, шеф!
– Ну вот и хорошо. Распечатай, пожалуйста, все, что найдешь. А мне нужно кое-что еще подготовить.
Это самое «кое-что» большую часть времени хранится у меня в ящике стола. Тем самым я нарушаю закон, но нарушаю осознанно – по-моему, нет ничего более идиотского, чем хранить оружие в запертом сейфе. Вполне вероятно, что, когда оно тебе понадобится, будет уже не до поисков ключа и набора шифра. Поэтому мой револьвер «Van Helsing» хранится в ящике стола. Заряженным. Лучше нарушить закон и остаться в живых, чем законопослушно умереть.
Почему я не ношу его с собой? Как ни парадоксально это прозвучит, но наибольшая опасность мне грозит именно в конторе. Ее адрес в Тени известен, и любой недоброжелатель, решивший пересчитать мне кости, знает, что там он точно сможет меня найти.
Револьвер я беру с собой в тех редких случаях, когда на прихотливой дорожке расследования есть вероятность пересечься с существами кровожадными и аморальными. Нет, я не о спамерах.
Сегодня я был настроен всего лишь поговорить, но вампиры как раз потому так опасны, что совершенно непредсказуемы.
Я тщательно вычистил и смазал револьвер, зарядил в барабан усиленные патроны. Некоторое время колебался, брать или не брать коробку с запасными патронами, но решил, что это уже профессиональная паранойя дает о себе знать. Развязывать войну я не планировал.
На улице начало смеркаться. Чего я и ждал – вампиры в это время выбираются в город, в гнезде останется только сам барон и несколько его приближенных. С ними общаться безопаснее, чем с молодняком.
В дверь позвонили. На лестничной площадке мялся какой-то пухлый мальчик, одетый совсем не по погоде в черные кожаные штаны и тяжелые ботинки чуть не до колен. Черную футболку украшал какой-то замысловатый логотип из роз и черепов, на простоватом лице в нескольких местах безжалостно торчал пирсинг. Из висящих на шее наушников доносились заунывные звуки, напоминающие похоронный марш в исполнении рок-бэнда.
– Вот. – Пухлый гот сунул мне в руки небольшую коробку. – Передайте Синдерелле.
– Э-э-э… а что это? – растерянно спросил я, но мой собеседник уже заткнул уши наушниками и торжественно удалился.
Похоже, Золушка решила все-таки облагодетельствовать меня каким-то из изобретений лучших умов «Черной лилии».
– Синдерелла, тут тебе принц туфельку хрустальную прислал, – сообщил я Женьке, возвращаясь в комнату.
Девчонка, как раз поившая чжуполуна теплым молоком, отставила в сторону бутылку, вызвав недовольное хрюканье Ми-ми. Вообще, судя по тому, как охотно свинодракон поглощал питье, не так уж и плохо ему было. Паштет, все это время не сводивший жадного взгляда с молока, запрыгнул на диван, облизал горлышко бутылки и сердито фыркнул. Видимо, добавление в молоко меда кот счел профанацией.
– Дай-ка сюда! – Женька развернула упаковку и извлекла небольшой шар из пластика, разительно напоминающий игрушечную гранату. – Ага, то, что нужно. Это для тебя, Вик.
– Спасибо. И что же это?
– Световая граната. Мы в «Черной лилии», том вампирском форуме, про который я рассказывала, часто обсуждали, какое оружие может использоваться против вампиров. Осиновые колья и чеснок ты забраковал, но ведь солнечного света они действительно боятся?
– Ну не так сильно, как принято считать, но да, он вызывает у вампиров сильные ожоги. От боли они теряют способность осмысленно действовать. Ну и если вампир окажется под прямыми солнечными лучами надолго, то может сгореть полностью.
– Супер! – обрадовалась Женька. – Тогда эта штуковина как раз для тебя. Я ведь знаю, как ты не любишь убивать даже тех, кого стоило бы. Держи. Это мы с ребятами ради интереса собрали опытный образец.
– Световая граната, – проворчал я, разглядывая игрушку. – Это вроде тех, что у
антитеррористических подразделений?– Не-а, это вроде одноразовой фотовспышки. Никакого взрыва. Просто выдерни чеку и подбрось над головой. И глаза прикрой – будет яркая вспышка, по спектру близкая к солнечному свету. Только сразу подбрасывай, она срабатывает буквально мгновенно – мы не стали возиться с детонатором.
– Это, конечно, звучит круто, – осторожно произнес я, – но вы хотя бы испытывали эту штуку?
– Ты че, мне не доверяешь?! Да я сама все рассчитывала и своими руками собирала! Нет чтобы спасибо сказать!
– Значит, нет.
– Ну… нет. А что там проверять? Схема проще, чем в электрочайнике. Никаких сбоев быть не может! Я ведь тебя раньше не подводила, если че!
Тут Женька правду сказала – мне уже доводилось испытывать ее технику прямо в «боевых» условиях. И она меня действительно не подводила. Я молча спрятал световую гранату в карман куртки.
– Вик… – Женька смущенно опустила глаза. – Ты только не подумай чего… я хотела тебе кое-что сказать…
– Да ладно, Жень, ты чего? Все будет в порядке! Я обещаю быть осторожным.
– Что? А, ну да… конечно… но я, ващет, о другом. Если получится, поймаешь для меня маленького вампирчика?
Ретроспектива
1483 год, восточное побережье Африки, город Куанга
Агата пнула стража в бедро, но тот лишь хрюкнул и, перевернувшись на другой бок, захрапел еще сильнее. Второй стражник не спал, но лучше бы уж спал, чем бессмысленно пялить мутные заплывшие глазки на кончик собственного носа и пускать слюну. Верховная нгомбо выругалась и вошла в покои короля.
Выругалась снова.
Его величество Луанонгу Свирепый пребывал в том же расслабленном состоянии, что и стражники. Разве что глазками лупал более-менее осмысленно. Что, в общем, было неудивительно – организм короля подвергался регулярным тренировкам и вполне успешно справлялся с опьянением.
Агата остановилась напротив кресла, которое Луанонгу подарили купцы, когда тот еще не называл себя королем, да и слова-то такого не знал. С тех пор прошло много лет, но его величество сохранил нежную привязанность к креслу, которое важно именовал троном. Видимо, в его голове это кресло прочно увязалось с багасерой, которую он впервые также отведал из рук португальских купцов. Агата до сих пор проклинала тот день и то, что не смогла предвидеть, насколько губительным окажется для короля и для всего государства визит странно одетых людей с лицами, цветом напоминающими брюхо рыбы. Они были разительно похожи на повелителей, и в душе Агаты всколыхнулся давно похороненный страх. Но пришельцы оказались только внешне похожи на демонов, нгомбо не почувствовала в них ни крупицы колдовской силы. Обычные люди, решила она тогда. Безобидные.
Знать бы заранее, чем все кончится, посоветовала бы Луанонгу, тогда – просто вождю племени, гнать этих «безобидных» в три шеи. Или, еще надежнее, скормить крокодилам! Чтобы не вернулись в свою Португалию, не показали там золото и слоновую кость, чтобы не приплыли вновь – заложить на берегу крепость. Агата слишком поздно поняла, что рыболицые купцы как термиты: стоит им появиться в доме, и от них уже не избавишься.
Началось все с более-менее честной торговли. Агата только приветствовала возможность обменивать местные товары на заморские. Оживленная торговля шла на пользу племени. Но постепенно вместо полезных товаров Луанонгу стал закупать все больше и больше спиртных напитков, первенство среди которых всегда оставалось за первой любовью – багасерой. Поначалу это было даже выгодно. Спиртное охотно раскупали и внутри племени, и торговцы из соседних племен. Но постепенно король сам же стал основным потребителем этого товара. А также все приближенные, бравшие пример с его величества. В конце концов Луанонгу и вовсе перестал отдавать себе отчет в том, что делает. То ни с того ни с сего выгонит советника, а на его место возьмет другого, да такого болвана, что не знаешь, смеяться или плакать. То со скандалом прогонит делегацию от соседнего племени, союза с которым добивались несколько лет, опять же без всяких причин. Главное же, это Агата узнала буквально на днях, стал продавать португальцам людей. Не только рабов, но и соплеменников.