"Фантастика 2024-48". Компиляция. Книги 1-29
Шрифт:
Судя по его недовольной роже, ничего криминального он не нашел, а камень Щедров догадался сразу вернуть на место. Пыли же в склепе было столько, что дополнительный столб грязи от падения камня внимание не привлек, а все оставшиеся от открытия проема следы мы так старательно затоптали, что никакой зацепки не оставили. Так что, по нашей с Щедровым версии, наш дебил однокурсник что-то напутал с артефактом, в итоге нас выбросило прямо в этот склеп, где мы сначала пытались осмотреться и найти выход, а потом, собственно, и вышли на глазах у изумленной публики. А так как они подошли немного позже, чем мы выбрались из прохода, и не слышали грохота, который издал камень при падении, то наша версия вполне походила на правдивую. Почему-то мы, не сговариваясь, решили умолчать и о стрыге, и о библиотеке. А
— Так, Климова, Комарова, а-ну, марш отсюда, — приказал Семен, девушкам. — Вам все равно здесь ничего не светит, эти недоросли не вашей лиги...
Он не успел договорить, потому что ворота кладбища, оказавшегося очень небольшим, осветились ярким светом, и к воротам подъехала длинная машина. Про машины я уже узнавал в Сети, чтобы не выглядеть городским сумасшедшим, застывшим с открытым ртом у этого чуда, в котором сочетались техника и магия приблизительно в равных количествах. Конкретно эта машина представляла собой длинный лимузин. С водительского места выпрыгнул высокий подтянутый человек и поклонился мне.
— Петр Алексеевич, меня послали за вами и вашим другом, чтобы я отвез вас в поместье.
— А почему не в школу, — немного удивился я, чем высказал свою озабоченность вслух.
— Не могу знать, Петр Алексеевич. — Ровно ответил он. Ну, конечно, ему-то откуда это знать. Я кивнул, стараясь скрыть волнение и накатившее на меня раздражение.
— А скажи, любезный, — я не знал, как зовут водителя, поэтому мой ответ прозвучал немного пафосно, — кроме нас эти очаровательные девушки смогут поехать в машине?
— Конечно, — водитель слегка нахмурился, переводя взгляд с меня на потупившихся девчонок, Щедрова и обратно. — А...
— Господи, мы вовсе не кутить собираемся. Просто девушки учатся в ремесленной академии, и здесь у них был практикум, а сейчас все-таки ночь и идти одним по Москве в общежитие было бы небезопасно.
— А, вы в этом плане, — водитель кивнул скривившемуся некроманту, которого подвезти никто не предложил, но я сомневаюсь, что он пришел на кладбище пешком, да и когда машина подъезжала, то осветила не только ворота, но и стоявшую возле них машину. Водитель, тем временем, открыл заднюю дверь. — Девушки, прошу, — девчонки, хихикая, полезли внутрь роскошного автомобиля, за ними последовал Щедров, я же обернулся к некроманту.
— До свиданья, Семен Яковлевич, — он улыбнулся краешками губ. — Спасибо, что похлопотали за нас и позволили побыть с вами, пока не приехала машина.
— Не за что. И, Романов, подумай насчет занятий по некромантии, данные у тебя отличные, а хорошие некроманты даже для кланов — большая редкость. Мы буквально на вес золота иной раз идем, а иногда можем справиться даже там, где пасуют клирики, когда нежить не надо непременно убивать, а можно договориться, например, когда речь идет о вампирах, или высокоорганизованных личах. Так что, обязательно подумай.
— Я подумаю, спасибо за совет, — после этого я прошел к машине и с внутренним трепетом залез внутрь. Водитель тут же закрыл за мной дверь, и мы тронулись в сторону дома моих родителей.
Волнуясь перед предстоящей встречей, я практически не участвовал в разговоре с девушками, перед которыми Щедров распустил хвост. В голове помимо волнения от встречи с отцом крутилась одна мысль, которая не давала мне покоя. Если некроманты очень редкий и ценный зверь, то как-то неправильно получается, что их во время обучения так низко ценят. Как я понял, академия была не элитной и за учеников никто не хлопотал. Было бы лучше и правильнее кланам изначально договариваться со студентами, еще во время обучения, предлагать им работу, помогать в учебе, чтобы те самые полезные некроманты потом трудились на кланы, а не выходили во взрослую жизнь свободными пташками. Как-то не на опережения кланы работают, а особенно, учитывая количество расплодившейся на территории Империи нежити — это было глупо и нецелесообразно.
Не на каждой же территории стоит монастырь с клириками. Да и не в нежити дело. Такое подспорье в боевой силе очень может подсобить в местечковых разборках между собой. Я уже навскидку насчитал минимум пять способов, как применить этот дар в прямом и непрямом противостоянии кланов. Нужно с дедом поговорить об этом, потому что я прекрасно понимаю, что такое нерациональное использование живой силы, что будет и дальше гложить меня, пока я не пойму все истинные подоплеки таких решений.Машина мягко покачивалась и совсем не напоминала езду в карете, где иной раз, казалось все то что съел на какой-нибудь особо коварной кочке оставишь, да и пахло не в пример лучше.
До общежития доехали довольно быстро, хотя, подозреваю, что пешком этот путь занял бы много времени. Девушки вылезли из машины при помощи все того же водителя, который открыл дверь и подал им руку. Когда я прощался, то заметил, что в окнах то и дело появляются женские головки, смотрящие на развернувшееся зрелище с изрядным любопытством. Дверь машины закрылась, девушки помахали нам руками, и мы снова поехали по освещенным улицам города, в котором я совершенно не узнавал Москву. Слишком большой город. Улицы слишком широкие, фонари слишком яркие, а дороги слишком гладкие. И лишь Кремль, мимо которого мы проехали, стоял посреди площади, как вечный часовой так сильно изменившегося города.
Родители жили в довольно большом доме всего в трех кварталах от Кремля. Дом был окружен небольшим садом, и к входу вела подъездная дорожка. Для столицы такие площади были признаками обеспеченности. Но, посмотрев по дороге в окно на несколько других особняков, стоящих на этой улице, я понял, что такой эффект был достигнут за счет того, что сам дом существенно уступал в объемах всем другим. Всего два этажа, и по размерам не столь огромный, как соседний особняк, к примеру.
— Вяземская жаловалась летом моей матери, что у вас дом слишком тесный, совсем не подходит для великосветских приемов, — философски заметил Щедров, когда машина остановилась. — И правда не слишком большой, зато сад чудесный. Здесь в городе чем-то нужно жертвовать.
— Я тоже думаю, что это княгиню Вяземскую никаким образом не касается размер нашего дома, сомневаюсь, что ее кто-то насильно на прием волок, — сухо заметил я, чувствуя, как сердце замирает, потому что дверь в этот момент отворилась, и на крыльцо выбежала невысокая женщина, в которой я сразу же узнал мать, несмотря на то, что знал ее лишь по портретам.
— Петр, о, Петр, — она подбежала ко мне и порывисто обняла. Я даже сначала растерялся, а потом осторожно приобнял ее за плечи. — Твоего отца вызвали в Кремль, а твой дед сейчас в школе, вместе с родителями Славы, — она кивком головы приветствовала Щедрова, что дало мне полное представление о том, что клан Щедровых или равный нам, или стоит на ступень ниже.
— Это из-за меня? — я сглотнул стоящий в горле ком.
— Никто не знает, живы вы вообще или нет. Андрей Агушин применил какой-то запрещенный артефакт, сейчас твоего отца как какого-то преступника допрашивают, выясняя, знал ли он о подобных игрушках предполагаемого жениха своей дочери. Это какой-то кошмар, — мать наконец-то отпустила меня. — Я не знала, жив ли ты, еще и Алексея увезли. Когда тот мужчина, который вас нашел, прислал сообщение, я думала, что с ума сойду от радости. Сразу же всем сообщила, что опасность миновала, и твоим родителям, Слава, тоже сумела сообщить через Петра Алексеевича. В школе сейчас тоже творится что-то плохо контролируемое, связи нет, хорошо, что Петр Алексеевич был еще в дороге, когда мне удалось с ним связаться. Вы прямо сейчас должны туда переместиться с помощью портала, который прислал директор.
Она все говорила и говорила, хватая меня за руки, за плечи и заливаясь слезами. Мне удалось перехватить ее руки.
— Мама, успокойся, все будет хорошо, — и улыбнулся, когда она уткнулась лбом мне в плечо, все-таки я пошел в деда и был гораздо выше нее. — Все будет хорошо, я тебе обещаю.
— Да, да я верю тебе, — она провела ладонью по моей щеке и тут же убрала руку. — Отправляйтесь, — сняв с пальца кольцо, бросила его на дорожку и тихонько произнесла слово-ключ, активировавшее портал.