"Фантастика 2024-48". Компиляция. Книги 1-29
Шрифт:
Опасался я того, что буду бесконечно долго блуждать по большому дому в поисках деда, зря. Пeтр Алексеевич ждал меня в просторном холле, облокотившись на перила широкой лестницы, прямо напротив входа.
— Ты мог сообщить, что сегодня возвращаешься, я бы прислал кого, встретить по-человечески, — сказал он вместо приветствия, пристально глядя на меня пронзительным взглядом. Скорее всего, я действительно изменился, потому как иной причины для такого изучения собственной персоны дедом придумать не мог.
— Вот! А я говорил! Я говорил! — заорал Петька. — И не нужно было бы ноги бить. Это же уму не постижимо,
— Вот же, стрекозёл какой, — усмехнулся дед, переводя взгляд на оборотня.
— Не так уж и много километров мы прошли, — прервал я Петькины жалобы. — И вообще, ты всё сегодняшнее утро на травке провалялся, а я, между прочим, на прорыве был. Прямо с ликвидации монастырь покинул. А перед этим у меня серьёзная тренировка была. И мне не показалось, что слишком долго мы шли.
— Тем более, нужно было дать ногам отдых, расслабиться. Если бы постарался, тебе еще служанку какую отрядили, чтобы ножки помассажировала. Что ты так на меня смотришь, я же о тебе забочусь, — поднял он руку вверх с оттопыренным указательным пальцем, словно, какую-то дельную мысль излагал. — И вообще, после того адового измывательства над послушниками, которое почему-то называется тренировками, какой-то десяток километров для тебя, это тьфу, просто растереть и выбросить. А вот мы с Сонечкой к подобным измывательствам не привыкли. Ладно, меня тебе не жаль совсем, так хоть кошечку бы пожалел, изверг. — Пeтр Алексеевич продолжал смотреть с любопытством на болтливого оборотня, а я выкинул локоть назад, попав ему точно между рёбер. — Оу! Больно же, — он отскочил от меня подальше, потирая ушибленный бок. — Чего дерёшься?
— Заткнись, кретин, — процедил я сквозь зубы, наблюдая за дедом. — Не слушай его, вечно болтает без меры, никак не может язык прикусить.
— То, что двойник твой болтает почище самой мерзкой сплетницы, я уже давно понял, только и в его болтовне можно услышать кое-что весьма познавательное. Например, о том, что тренировки у клириков больше на пытки похожи, — прищурился дед, задумчиво потерев рукой подбородок.
— Это не так, — я покачал головой. — Нормальные там тренировки. Да, с непривычки каждая косточка ноет. Но, попробуй на лошадь сесть после большого перерыва, и не так болеть будешь. Обвыкнуться надо и всех делов.
— Куртку сними. — Внезапно приказал дед.
— Зачем? — я нахмурился, с трудом поборов желание закутаться посильнее.
— За надом. Снимай, — я растерянно оглянулся на Петьку, но тот лишь насуплено плечами пожал, мол, не понимает он, что это на деда нашло такого.
Но, глава клана отдал приказ, и у меня не было ни малейшего повода не подчиниться этому приказу. В конце концов, дед не заставлял меня сделать что-то сверхъестественное. Просто мне было не до конца понятно, зачем ему понадобилось меня раздевать.
Положив на пол мешок с вещами, я нехотя расстегнул все застежки и стянул с себя куртку, бросив её на лестничные перила. Под курткой на мне была надета только майка. Легкую кольчужную рубаху, которая носилась под курткой, я снял в своей келье, когда вещи собирал. Всё-таки домой собирался, а не на прорыв очередной, а в рубахе было жарковато.
Дед все так же не отводил от меня взгляда, а потом протянул руку
и дотронулся до плеча, на котором всё ещё виднелся местами красноватый шрам от, по-моему, позавчерашней тренировки.— Да, я вижу, обвыкаться пришлось долго. И много на тебе подобных украшений? — он отступил на шаг, чтобы луче меня видеть.
— Нет, не много. Да и этот пройдет скоро. Он… — я задумался, как бы объяснить. — Он не настоящий. Просто мой разум в тот момент работал на таком пределе, что иллюзию принял за правду, и тело среагировало соответственно.
— А если бы твой разум решил, что тебя убили, ты бы умер? — дед смотрел в упор, а я в который раз осознал, насколько у него тяжелый взгляд. Прямо как у Петра Алексеевича из моей реальности.
— Нет, за этим строго следил наставник, — я вздохнул. Ну, не признаваться же ему, что на самом деле много раз «умирал» в тренировочном субпространстве. Да и знать ему об этом не следует.
— Что ты там про прорыв говорил? Участились они, не спорю, но сомневаюсь, что ты был единственным, кого не хватало для его ликвидации? — уже более мягко спросил Петр Алексеевич, больше с любопытством, нежели с угрозой или укором.
— Сам знаешь, что работы там много, даже для младших клириков, — попытался я слукавить, обойдя скользкую тему. — И вообще, ты же знаешь, что я не в праве рассказывать всё в подробностях. Устав запрещает посторонним разглашать тайны монастыря, — ровно проговорил, видя, как едва заметно кивнул дед своим мыслям, словно такого ответа от меня и ожидая.
— Не договариваешь ты мне много, Пётр. Но, хорош. Чего уж там. На море тебя надо, на пару деньков. Все девки твои будут, только на пляж выйдешь. — Он задумался, а затем стукнул кулаком по раскрытой ладони. — Решено. Сейчас у меня поездка по делам намечается. Завтра вечером вернусь. А потом свожу вас с Натальей на море. Телепорты имеются, опять же есть, где жить. Пара дней ничего не решит, все одно в первые дни ничему никого учить не будут. А общее собрание и выступление ректора назначено на пятое сентября, как раз, чтобы все опоздавшие успели явиться.
— Так тебя завтра не будет? — спросил я, хватая куртку и накидывая её на плечи.
— И сегодня вечером. А потом поедем на море. Я тоже давненько уже косточки не грел. Да и искупаться охота, — кивнул дед.
— Это было бы неплохо, — ответил я уклончиво, потому что никогда не забуду того берега моря, где погибла Настя. — Я бы хотел завтра сходить в пещеру, посмотреть на шар.
Сам не знаю, что это за блажь пришла в голову. Просто, как удар по голове, осознание: раз Петра Алексеевича завтра не будет дома, то я могу без особых помех посмотреть на артефакт.
— Не думаю, что это хорошая идея, — нахмурившись, произнёс дед, а Петька так и вовсе у виска пальцем покрутил, что-то насвистывая при этом.
— Мне это нужно, — повторил я, упрямо сжав губы. И какой леший меня за язык дернул свои мысли вслух озвучить, ясно же было, что дед добро на это не даст. — Пора уже начинать разбираться в том, что происходит. В монастыре я не только ноги в беге стирал, но и информацию какую-никакую почерпнуть смог.
— Ну, хорошо, я прикажу охране с тобой пойти. Хоть возле входа покараулят, — после небольшой паузы, во время которой воцарилась гнетущая тишина, проговорил Петр Алексеевич.