"Фантастика 2024-54".Компиляция. Книги 1-20

По телевизору старый и удобный, как плюшевый мишка, пьянчужка-президент деревянным голосом читал свое новогоднее отречение. И полномочия переходят к премьер-министру. Да кто он вообще такой? За последние несколько лет изрядное число выразительных и не очень личностей занимало сей гиблый пост, так что Дружников перестал следить за их пестрым, бесконечным в смене калейдоскопом, и не обращал на «петрушек» никакого внимания. Спокойно ждал выборов, уже и негласную агитацию вел во всю, кого стращал, кого намечал в жертвы двигателю. А после новогодних игрищ и торжеств собирался приступить к делу всерьез. Теперь можно растереть и забыть. Но как же ловко, черт возьми!

Беспокоила Дружникова не столько темная и тихая личность нового наследника высокого трона, сколько порт приписки этой личности. Опять, опять проклятая тайная служба становилась на его пути. Обманула, выиграла, раздавила. А он, дурак, уповал на двигатель и на выборы. Ага, станут они дожидаться, пока Дружников сделает свой ход, ударили первыми. Гады, гады! Но он в долгу не останется, теперь все, теперь или пан, или пропал, он тоже пойдет на крайние меры. Не сразу, конечно, а только при первом же удобном случае…! Одного простого повеления двигателю достаточно, чтобы этот хрупкий человечек, нынешний «и.о. президента» не проснулся завтрашним утром. И не проснулся бы! Да вот беда, тесть намекнул, что любое несвоевременное вмешательство вызовет чрезвычайное положение в стране и некая организация получит почти диктаторскую власть. Этого Дружникову допускать было никак нельзя.

Дружников бесновался в бессильном гневе, швырялся в экран первыми попавшимися под руку предметами, хорошо хоть, не разбил. Довел себя до пены у рта, судорог и заикания, и совершенно напрасно. Предаваясь в последние месяцы сладким и честолюбивым мечтам, строя и выхаживая далекие планы, Дружников несколько упустил из виду реальный мир. Оттого сильно преувеличил собственное свое значение в нем. Он видел себя могучим и непобедимым супертяжеловесом, которого подлый противник, в тайне от судей, поверг на ринге запрещенным приемом. В единственном, решающем для обоих сражении. На самом деле никакого сражения не было, и ринга не было тоже.

Вражеская сторона, которую Дружников для краткости именовал просто «организация», вовсе не имела его в виду. И даже более того, не принимала в расчетах само его существование. Дружников был слишком мелок для них. Чей-то зять, чей-то муж, варит свой грязный навар на Урале, и мечтает, дурачок, о президентских выборах. Господин Прынцалов, тот хоть имел понятие, действовал мудро и дальновидно в перспективе коммерческой рекламы. Но не был столь глуп, чтобы охотиться на президентское кресло всерьез. Дружников же, со своими амбициями у «организации» в лучшем случае вызывал пренебрежительных смех, если вообще что-либо вызывал. Как моська у слона. Никто с ним не дрался и специальных, расчетливых козней не строил. Дружников в данном случае являл собой анекдотический персонаж, Неуловимого Джо, которого никто и не собирался брать в плен. «Организация», по понятным причинам, о двигателе пока ничего не знала и не ведала, да и без него была достаточно сильна. Но крохотный лишний атом в душе Дружникова уже превысил собой критическую массу, и смертоносная реакция началась.

!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

В программе обнаружен вирус…

(Сверкая венцом и шелестя бесподобной музыкой крыльев, к престолу приблизился Варах, ключник и серафим, склонился перед ступенями, сияя светом множества глаз.

– Дело сделано, Господин. Как на то была Твоя воля.

Пятеро других серафимов у престола одобрительно заискрились всеми цветами радуги, и в свою очередь склонились перед Владыкой. Иегуда, строгий, карающий и оттого самый отчаянный, проявил храбрость и любопытство:

– Отчего, если позволено мне узнать, Властелину моему было угодно..?

Господь засмеялся, и в небесах запел хрустальный дождь, а грешники в аду на мгновение прервали свои стенания.

– Ах, Иегуда, что за прекрасный узор у нас получился. Давно я так славно не играл на земле. Ты не находишь?

– Воля твоя, Господин, но мой ум, однако, течет во времени и не все способен охватить в единый миг, – с ворчливым добродушием отозвался Иегуда, серафим, несущий возмездие нечестивым. – Но не помогаем ли мы невольно множить зло?

– Свободная воля, мой друг, свободная воля. Не забывай об этом, – мягко отозвался задумчивый Силах, ангел молитвы.

Господь улыбнулся и ему, а серафиму по левую Свою руку молвил:

– Да, свободная воля. Ты, мой верный Гавриил, ступай на землю вновь. Ибо пришла пора, чтобы избранный Мной от несовершенных и малых сих сказал себе и тем, кто следует за ним во тьме: «Будьте, как я, ибо и я, как вы!» Отсюда пути Мои разойдутся и умножатся к славе!

Гавриил, вместо улыбки, залучился прозрачным светом и в мгновение ока устремился к земле в едином взмахе крыльев.)

Запущена антивирусная программа…

Жар сделался удушливым и невыносимым, Вилим Александрович проснулся в поту, с сильно колотящимся сердцем. В квартире, однако, окна стояли нараспашку, и привычный холод свободно вливался с морозной улицы. Отчего же вдруг сделалось так жарко? Старое, верблюжье одеяло вряд ли могло стать причиной перегрева, а ничем другим генералиссимус не был сверху укрыт. Спал по спартанской привычке, как всегда, в одних трусах и в атмосфере, мало отличной по температуре от естественно-природной. А на дворе, если верить синоптикам, должно без малого натянуть до минус десяти. Уж не заболел ли он ненароком? Да как определить, если телесные недуги по доброй воле никогда еще не заглядывали к нему в гости? Но тут Вилим Александрович вспомнил, и его снова кинуло в жар. Видение, не видение, во сне его посетило нечто. Ощущение, озарение, немедленное знание, выхваченное ниоткуда. И стало страшно. Оттого, что он увидел – пути предназначено свершиться, и первый шаг уже сделан. Не им. Настал последний шанс отступиться и выйти из игры, но некуда ему отступать. По крайней мере, не туда, куда единственно возможно. Тогда Вилим Александрович, приняв неизбежное, внезапно и вдруг остыл, и успокоился, то было мудрое решение. Лег дальше, спокойно и смиренно, спать. Все равно, знание не забудется и не исчезнет. В этом он был отчего-то непоколебимо и абсолютно уверен.

– Это и есть твой секрет? О котором мне нечего беспокоится? – спросил он у Лены Матвеевой на следующий день.

– В общем, да. Разве есть повод для беспокойства? – в свою очередь спросила Лена, но как-то растерянно и несмело. И это ее Вилли? Этот угрюмый и сосредоточенный в концентрации силы генералиссимус ничего не имел общего с усталым и грустным человеком, некогда просившим ее о бескорыстной любви и дружеской поддержке.

– Он его убьет. Не сегодня и не завтра. Но убьет при первом удобном случае, который сам же создаст, – не предположил, но безапелляционно утвердительно сообщил ей генералиссимус.

– Кто кого убьет? И зачем? – Лена уже совершенно отказывалась понимать происходящее.

– Дружников – нового президента. Твой сюрприз только что выпустил джина из бутылки. Теперь нам стоит ожидать разрушения городов и возведения дворца. И это не будет башня из слоновой кости. Но храм Кащея на черепах… Бедный, бедный мой! Он погубит остатки собственной души и еще многих вместе с собой! – генералиссимус скорбно поднес ладонь к пылающему лбу и тихо застонал.

– Я так понимаю, у тебя утренний, ритуальный приступ любви к Дружникову? – полувопросительно, полуутвердительно сказала Лена. – Ничего, это сейчас пройдет.

– Приступ любви? А, нет, это я так. Это совершенно неважно. Но вы даже не понимаете, что натворили! – Вилли сокрушенно покачал головой. – Вы вырвали у тигра кость, когда он едва изготовился ее съесть. И тигр теперь в бешенстве.

– Ну, знаешь! Не хватало еще, чтобы у нас взялись потакать желаниям какого-то Дружникова! И потом, у нас в управлении сидят обычные люди, без вихрей, и без вечных двигателей. Может, конечно, это люди не совсем обычные, а очень большие и могущественные, но не в сверхъестественном смысле. Откуда кому было знать? Ты сам не хотел ничьей помощи и уверял меня, что от нашей службы один только вред?