"Фантастика 2024-6". Компиляция. Книги 1-20

– Проникся?

Денис кивнул. Во-первых, врать не имело смысла. А во-вторых, прежде ему не приходилось видеть ничего подобного. Зрелище потрясало, и верить в то, что перед тобой обыкновенный кошмар, который развеется с приходом утра, не выходило, хоть тресни.

– Вот ведь придурок, – заявил мальчишка, снова становясь обычным ребенком. Он смешно сморщил нос и надул пухлые губы. – Пацан, да ты анимок пересмотрел, если ищешь злобного говнюка, кого-то порабощающего, – и тотчас посерьезнел, мгновенно став Им, – мы и я одно и то же.

Наверное, ощущать себя личностью и вместе с тем знать, что не одинок, – это счастье. Быть собой и одновременно Им – коллективным разумом. Вот только Дэн, к своим восемнадцати едва не спятивший от вечного одиночества, подобного хотел вряд ли. А сомнения предпочитал гнать как можно дальше. Он попытался подумать о чем-то другом и внезапно пришел к мысли о причинах этого сна.

Была ли Зона повинна в его контактах с эмиониками или тот самый светящийся камушек? Тамара нашла его, когда отлучалась любоваться «ведьмиными огоньками» в самом начале пути. Тогда все были начеку. Ворон и Дэн присматривались к членам группы, и все равно им будто кто-то намеренно отвел глаза.

– Ну, наконец-то! – нетерпеливо бросил мальчишка. – Да ты порядочный тугодум, пацан! – А Оно пояснило, видимо, не слишком рассчитывая на уровень мыслительных способностей «гоминида»: – Двое.

Дэна подкинуло на постели. В себя он пришел, когда уже несся по коридору, даже не удосужившись одеться поприличнее. В чем спал, в том и выскочил, но и это он сообразил, уже врываясь в импровизированный медицинский блок, куда поместили Тамару.

Глава 2

Девушку унесли медики. Денис понятия не имел, где Тамара находится. На обзорную экскурсию по центру он тоже не пошел, предпочтя остаться с Вороном. И лишь мельком слышал, что под госпиталь и лаборатории оборудованы помещения Центра боевых искусств. Но он пришел именно туда, куда было нужно, – не смог бы не найти.

Лифтом он, естественно, не воспользовался, хотя это было бы и проще – войти в кабину и ощутить, на какую кнопку следовало бы нажать. Слова сталкера все еще звучали в памяти, а Ворону он уже привык верить.

Дэн вышел на лестничную площадку и в нерешительности остановился на первой ступени. Предположительно ему следовало идти вниз, однако какое-то странное внутреннее ощущение протестовало.

Денис прикрыл глаза, расслабился, вдохнул почти стерильный кондиционированный воздух, ароматизированный искусственным запахом клубники, и его, словно полицейскую ищейку, потянуло наверх. Излучение небольшого осколка мощнейшего артефакта, которому Дэн дал прозвание «Мидас», невозможно было перепутать ни с чем. Будь он тысячу раз неладен!

Пролет. Еще один. Ступени-ступени-ступени… Лампочка искусственного света принялась мигать, стоило Дэну приблизиться к ней. А другая – на следующем этаже – погасла с громким хлопком. И вновь: ступени-ступени-ступени… Усталости он не чувствовал. Тело казалось легким и послушным. Возможно, происходящее было всего лишь продолжением кошмара – Денис уже почти поверил в это.

Взбежав на следующий этаж, он толкнул плечом дверь. Та оказалась не заперта. Впереди лежал длинный коридор, уводящий куда-то в светлый холл. Но Денису идти туда не требовалось. Нужная дверь располагалась близко.

Он двинулся вперед, машинально отсчитывая:

– Одна, вторая… пятая… шестнадцатая…

Перед двадцатой он остановился, толкнул покрашенную под благородный дуб фанеру и остановился, разглядывая сверкающий ужасающе-прекрасным золотистым сиянием камушек. Его, похоже, и не думали скрывать. А возможно, камень сам переместился на самое видное место.

Первый осколок «Мидаса» был обманкой. Все, включая Дэна, приняли за него обычное «огниво». Денис даже решил, что кто-то преобразовал в «Мидас» самый обычный артефакт, но ошибся. Вот он – настоящий, заморочивший всех.

Он лежал на небольшом столике, вплотную пододвинутом к кровати, между каких-то лекарств и вазы с искусственной веткой сирени. Сиял, притягивал, манил лживым обещанием тепла и счастья, просился на руки, как бездомный щенок.

Саму Тамару он заметил лишь когда та заговорила.

– Унюхал, мутант недоделанный. – Ее голос дребезжал, в нем проскакивали визгливо-истеричные нотки, и Дэн морщился не столько от оскорбительных слов, сколько от звучания. Когда водят ногтем по стеклу, ощущения очень похожи.

– Ему здесь не место, – произнес Денис как мог спокойнее. Он старался дышать глубже, не поддаваться воздействию артефакта, не слишком сильно обращать внимание на слова и верить в то, что их произносит не Тамара, а тварь, рожденная камнем. Как там говорил Ворон? Люди оскотиниваются?.. Именно так.

Если убрать «Мидас», то девушка станет прежней. Он сделал первый неуверенный шаг в направлении артефакта.

– Только попробуй! – Крик напомнил отвратительное звучание бормашины, но выносить его стало чуть легче. – Я… я… Тебя дяде сдать надо, на опыты!..

Девушка оглядела его, себя и широко улыбнулась. Она была раздета почти полностью. Наготу прикрывала лишь тонкая ночная рубашка с легкомысленным кружевом на груди и подоле. Вряд ли ее выдали медики, скорее, Тамара притащила с собой. Изящные пальчики коснулись узенькой бретельки, та легко соскользнула с округлого плечика. Вторая рука девушки тем временем провела по груди, пальцы нащупали выпирающий под тканью сосок, очертили…

Денис сглотнул, закашлялся внезапно оцарапавшим горло воздухом и вцепился в дверную ручку. Сухость в горле оказалась такой, будто он не пил неделю, а тело отреагировало на движения девушки более чем однозначно.

– Я позову кого-нибудь, – прохрипел он.

– Дурачок, – фыркнула девушка почти ласково и рванула рубашку на груди. – Сама позову.

Вопль, ударивший по ушам вслед за этим обещанием, оглушил, вогнал Дениса в какой-то ступор. Он совершенно перестал осознавать течение времени. Да он и самого себя будто перестал ощущать. Сознание равнодушно фиксировало происходящее.

Он видел, как рванулся к Тамаре. Начал размышлять – зачем? Затыкать рот смысла уже не имело. Через несколько секунд сюда кто-нибудь вбежит, и если увидит Дэна в таком положении, его вину уже не получится оспорить. Однако он продолжал движение все равно и вряд ли мог остановиться.