"Фантастика 2024-6". Компиляция. Книги 1-20

... и поверх него падает Альдо.

Получивший от меня фильтром по голове. Полтора литра воды в прочном пластике оказались вполне солидным аргументом.

Все лежат на полу. Лаан размазывает по лицу кровь. Нос, скорее всего, сломан. Альдо отрубился, поэтому его силуэт постепенно становится прозрачным, и виновник всего безобразия покидает нас на какое-то время. Хайо и тенник лежат друг на друге, нимало друг другом не интересуясь. Только я стою со своим оружием массового поражения в руке и медленно подбираю цензурные слова.

— М... олодцы, господа Смотрители. Просто законченные молодцы!

Да уж, если нашу славную компанию и можно назвать дружной, то вот слаженной и хорошо организованной — едва ли. Анархия, которая никак не разродится порядком, классический случай.

Клинический, можно сказать.

Подхожу к когтистому мальчишке, приседаю на корточки, глажу его по пепельно-серым встрепанным волосам. Он косится на меня желтым глазом — настоящий волчонок. Отталкиваю когтистые руки-лапы от живота, за который он ухватился, несколько раз с нажимом провожу рукой — по часовой стрелке и обратно.

— Отпустило?

Волчонок кивает.

— Ну тогда будь умницей, посиди тихонечко.

К этому времени Хайо разгибается и садится на полу, глядя на меня двумя очень разными глазами. С правым все в порядке — узкий, темный, серьезный. Второго же почти не видно за свежей опухолью, явным следом чьего-то кулака.

— Это кто тебя?

Хайо молча кивает на тенника, тот втягивает шею и прячет подбородок в ворот куртки. Встаю, иду в ванную, беру полотенце и смачиваю его в ледяной воде, возвращаюсь, вытираю Лаану лицо и сооружаю компресс. Лаан сидит, прислонившись к стене, запрокинув голову и вытирая краем полотенца текущие из глаз слезы. Удары в нос болезненны и вызывают слезотечение, вспоминается мне какое-то пособие по самообороне. Несмотря ни на что, вид у Лаана спокойный и дружелюбный. Как всегда. Краем глаза он следит за мной.

Мне хочется его стукнуть — за то, что стоял и смотрел и не остановил драчунов. Тоже мне повод для любопытства! Впрочем, вряд ли дело в любопытстве. Лаан просто слегка ленив и вмешивается, только если дело действительно того стоит. Мелкую стычку он явно не считает поводом для применения своих атрибутов миротворца — кулаков.

— Хайо, что вы тут устроили? Зачем?

— Он пришел, — кивок на тенника, — без спроса. Из стены вылез.

— Я говорить пришел... — бухтит волчонок.

— Ну и Альдо к нему пристал. Как обычно. — Можно не пояснять, все знают, что Альдо ненавидит тенников. Сами тенники тоже знают. — Ну, сначала он кулаками отмахивался. Хорошо так отмахивался. В общем, смешно было. В глаз вот мне засветил. По-честному, в общем. Потом Альдо ему подножку поставил и решил по полу повалять. А он подпрыгнул — и когтями. Ну и все.

В глаз засветил? Хайо? Чудные дела творятся в Городе. Или Хайо решил сыграть с мальчишкой в поддавки, за что и огреб? Тенники — ребята шустрые, скорость их реакции непредсказуема. Иной доходяга может вдруг продемонстрировать такую быстроту движений, что остается только позавидовать. Ладно, Хайо, кажется, синяком только доволен. Нечасто ему попадаются достойные спарринг-партнеры, вот он и пытается поиграть с кем попало.

— А за что ты Альдо?

— А за все. — Тут тоже можно в подробности не вдаваться: что Хайо большой поборник справедливости — знают все. Как в понятия о ней укладывается давняя дружба с главным скандалистом Города — тайна.

— Ясненько. Молодцы. Пошли в кухню, чай будем пить.

Лаана приглашать дважды не нужно — он бросает полотенце, обгоняет меня и начинает стучать посудой так, что слышно и здесь. Хайо поднимается и протягивает мальчишке руку. Тот смотрит на руку, в лицо Хайо, потом поднимает глаза на меня. Я выразительно хмурю брови и делаю страшные глаза. Тенник соизволяет принять руку, встает и начинает отряхиваться с таким видом, будто его костюму беспризорника могло повредить лежание на нашем полу.

Жду пару минут, потом не выдерживаю — тоже мне чистюля выискался.

— Пошли, пошли...

Я замыкаю шествие, надеясь, что смогу расслабиться. В отсутствие Альдо, редкостного красавчика, изрядного подлеца и уникального истерика, это представляется вполне реальным. А скорого возвращения белобрысого ожидать не стоит. Скорее всего его выбросило на одну из первых завес. Но даже если и нет — на путь сюда ему потребуется несколько часов.

Терять сознание на верхней завесе не рекомендуется.

Особенно — от удара по голове. Временное исчезновение гарантировано.

И мы пьем чай, заваренный Лааном, — с корицей, имбирем и гвоздикой и, по желанию, с красным вином. Хайо подливает вина больше, чем заварки, и кипятком пренебрегает. Я таких крайностей не люблю, пью, как делает сам Лаан — пару столовых ложек вина, на два пальца заварки, остальное — вода. Не кипяток, немного попрохладнее. По мнению бородатого любителя чая, кипятком заваривают только варвары. А люди, мало-мальски смыслящие в чаепитии, пользуются слегка остуженной водой.

Сходимся мы с ним в одном — чай с сахаром пить нельзя. Это уже не чай и не сахар, а сладкая бурда. Впрочем, Хайо эти наши представления по барабану. Хотя вот кому бы пошло соблюдение всех правил чайной церемонии, так это ему. Темноволосого, скуластого и слегка раскосого Хайо легче всего представить в каком-нибудь чайном домике, облаченным в японские одеяния и с парой мечей, лежащих неподалеку.

Внешность порой обманчива — он дерется врукопашную, стиль борьбы некий смешанный. Он всегда готов рассказать, откуда тот или иной прием, но у меня в голове все это задерживается плохо. Да и искусство Востока Хайо вовсе не привлекает. Его основные увлечения — мотоциклы и парапланы.

Из сладкого — чернослив, нафаршированный грецкими орехами в меду, и шоколадные вафли, тоненькие и хрустящие. Тенник аж облизывается и на правах несправедливо обиженного дважды протягивает кружку за новой порцией чая. Обычно тенники не очень-то жалуют пищу людей. Да и крепкие напитки у них сугубо свои — на мой вкус, редкая дрянь. Но этот — из клана верхних, видно сразу. Они меньше отличаются от нас.

Допивая вторую кружку, я поворачиваюсь к нашей жертве и спрашиваю:

— И о чем же ты пришел говорить, камикадзе?

Мальчишка хмурится и, сложив губы трубочкой, всасывает чай. Натуральный беспризорник...

— Ну, как хочешь.

— Про метро.

Хайо закатывает глаза и тихо стонет. У меня тоже пропадает аппетит.

— Что с метро?

— Нужно чистить синюю ветку. Всю, повдоль.

— Ай, спасибо, хорошо, положите на комод... — напевает Лаан, усмехаясь. Нос у него уже пришел в совершенно нормальный вид — напрасно я думала, что сломан. На этом медведе все заживает, как на... допустим, на собаке.