"Фантастика 2024-61"! Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
– Ждите. Выйдем тремя машинами через несколько часов. О времени выхода сообщу дополнительно.
С выездом Платон торопиться не стал – Боцман с Тайрой и курсантами решили поискать на броневиках датчики системы распознавания свой-чужой, и нашли их только через три часа. Теория теорией, но необходимо было точно знать, работают ли эти датчики на двух оставшихся броневиках. Оказалось, что работают.
Сам Платон с Тигром, Шушей и Марком Бу изучали гараж на предмет входа в подземелье, но в поисках не преуспели. Зато наткнулись на кладовку с продуктами и затарились очень качественными консервами и бутилированной водой (предыдущие продуктовые запасы выкинули все, кроме ящиков со сгущённым молоком).
– Ты, как всегда, с новобранцами. Скоро жить будем как в казарме или в детском саду, – подколол Платона Гость, оглядывая ровную шеренгу новичков.
– Прикалываться потом будешь, – отбрил Платон приятеля. – Раненых посмотри – у нас двое тяжёлых, и поговорить надо серьёзно.
– Поговорить серьёзно надо, – веселье Гостя как рукой сняло. – Егерь всё бухтит и бухтит не по делу. В последнее время с ним что-то происходит. Как наваждение какое. Вчера даже орать на Катёну принялся. Истерил совсем не по-детски. Видимо, мирно переубедить Катёну у него не получается, и он начал на неё давить, а девчонка к такому обращению не привыкла и привыкать не собирается. В её семье отец с матерью голос на детей никогда не повышали. Не говоря уже о том, чтобы авторитетом придавить. Катёна сегодня утром сказала, чтобы Егерь к ней близко больше не подходил. Достал он её окончательно и, похоже, бесповоротно. Катёна к Славке с Кнопкой тянется, а те сам знаешь, как к отряду относятся. Прав ты был с Егерем. У него одно желание – заховаться в каком-нибудь медвежьем углу, прикинуться ветошью и не отсвечивать. И никак ему не удаётся объяснить, что с такими желаниями в Улье долго не живут.
На что Платон ответил.
– Ничего страшного. Егеря вылечим, в край дадим в рожу. Может, так дойдёт лучше. Разброд и шатание купируем новичками. У меня новости серьёзнее, но сначала займись раненными бойцами и пожалуйста, ничему не удивляйся, а я пока с Егерем поговорю.
Сразу поговорить с Егерем Платону не удалось. Увидев винтовки снайперов, на нерадивого папашу и Яри насели новоиспечённые курсанты. Кнопке с её малошумным пулемётом тоже пришлось несладко – Марк Бу, увидев такое чудо техники и женственности, споткнулся на ровном месте и упал прямо в объятья удивлённой девушки.
Платон так и не понял, что парню понравилось больше всего – пулемёт, Кнопкины выпуклости или то, как она поймала его на лету и, не напрягаясь, поставила на ноги. И это восьмидесятикилограммового солдата, обвешанного всевозможным стреляющим железом.
Гость по совету Платона вместе со Славой запряг ухаживать за ранеными Катёну, а среди них оказался Генка Иволга – мальчишка приблизительно возраста любимицы всего отряда. Сказать, что изрезанный ножом Иволга был сражён в самое сердце, это вообще не сказать ничего.
По авторитетному заявлению Гостя, наблюдавшего эту удивительную встречу, стрела проказника Амура пробила Иволгу насквозь и пригвоздила к земле. Отчего тяжело раненый озорник из смертоубийственной спецшколы стал тихим и покладистым, как фиалка на газоне, чего с ним не случалось с самого его зачатия.
В свою очередь Катёна благосклонно отнеслась к новому почитателю, а так как Иволга был действительно серьёзно ранен, ухаживала за ним как за маленьким дитём. Иволга от такого внимания млел и таял, растекаясь по опавшей сосновой хвое, как масло по раскалённой сковородке.
Первое, что сделал Платон, как только решил все вопросы с Гостем, так это перевёл отряд подальше от воняющего трупным запахом минного поля. Получилось, в самый ближайший сосновый лес. Вернее, отряд убежал в этот лес пешком, а Платон с Боцманом, Тайрой, Иволгой и Белой, загрузившись в броневики, уехали в самый
дальний край заминированного поля и загнали тяжёлые машины на прелестную поляну соснового кластера.Этот кластер был медленным и перезагрузился совсем недавно. Здесь имело смысл сделать тайники и скинуть в них всё привезённое ими великолепие, а затем, сняв с броневиков системы распознавания свой-чужой, загнать тяжёлые машины на минное поле. Но всё это можно было бы сделать завтра.
Уже почти под вечер вымотавшийся Гость, отхлёбывая гороховый раствор и запивая его фирменным живцом имени себя, позвал Платона на конфиденциальный разговор, но Платон на первый раз прикрылся Боцманом, Тайрой и Кнопкой. Во-первых, чтобы не одному огребать от Гостя, а во-вторых, чтобы потом не пересказывать Кнопке и Боцману содержимое этого разговора. Всё равно без них уже практически ничего в отряде не решалось.
– Ну, ты в очередной раз и выдал, – не заморачиваясь с этикетом, заговорил знахарь. – Я понимаю, что Боцман с Тайрой ни черта в ситуации не разбираются и что вытворяют, не понимают, но ты-то должен соображать. Нам же теперь в любой стаб дорога закрыта.
Платон чего-то такого ожидал, поэтому спокойно возразил.
– С чего это ты решил, что вокруг тебя одни идиоты? Тайра всё прекрасно просекла, да и Боцман не средним пальцем деланный. Они в подвале без меня были и всё своими глазами видели.
– И что мы теперь делать будем? Ты понимаешь, что твоя Светлая может всех нас заставить вприсядку плясать? Да ладно бы, только нас. В радиусе пятидесяти метров всё живое под её дудку примется коленца выделывать, включая ёжиков, кузнечиков, птичек и не иммунных. Пока пятидесяти, но для неё это расстояние совсем не предел – очень сильная девчонка, – не унимался знахарь, но Платон опять одёрнул приятеля.
– Ёжики и не иммунные легко, мы вряд ли. Воспринимай эту девушку как любого из нас, и в отряде будет тишь, гладь да божья благодать. Или ты про дар Кнопки забыл? Живём же, а за Кнопку каждый из нас любому глотку без соли перегрызёт. Со своей стороны я могу твёрдо гарантировать, что Светлая никогда не применит свой дар против нас, а на всех остальных мне с высокой колокольни не разглядеть. Или у кого какие возражения есть? Скажите сразу. Не держите в себе, – Платон оглядел всех четверых.
Первой высказалась Кнопка.
– Я не против. Дар нимфы мог достаться любой из нас. К примеру, той же Катёне. И что, её тогда в лесу надо было оставить? Лучника мы все знаем – он девчонку вытащил и теперь будет с ней нянчиться, а как наш командир относится к каждому из нас, никому рассказывать не надо. А стабы? Ты, Гость, лишнего не свисти. В составе отряда нимфу примут легко, если мы за неё поручимся. Да и жить в них никто не собирается. Меня наш стаб вполне устраивает. Так что я за.
Следующим высказался Боцман.
– Мы с Тайрой тоже за. Светлая как центр для курсантов. Как основополагающий стержень. Выдерни, и никто не знает, как они себя в следующую секунду поведут, а отказываться от этих мальчиков и девочек я бы не рекомендовал. Я скорее сам с ними останусь. Грамотные ребята. Командовать такими бойцами легко, а учить мне их почти нечему. Они сами нас всех поучить могут.
На что Гость, усмехнувшись, ответил.
– Тогда и я не против. Возражать против таких аргументов это как ссать против ветра. Толк может и будет, но очень непредсказуемый, а то и крайне неприятный. Только о том, что Светлая обладает даром нимфы, больше никому не говорим. Мы знаем, и хватит. Позднее Славке и Яри доверим эту страшную военную тайну. Курсанты и так знают, а вот Егерю и Катёне пока такие подробности ни к чему. А что по второму вопросу? На какое место нам эти железки? Унитазы золотые отольём или пепельниц наделаем?