"Фантастика 2024-65". Компиляция. Книги 1-23

Что она скрывает? Кажется, я догадывался; помнил свои же чувства, когда увидел осквернённого отца с механическими протезами вместо конечностей. Он… был среди них, не так ли?

Впрочем, задавать этот вопрос вслух я не стал; вместо этого я поднялся и кивнул Элизе.

— Да, ты права. Оружие против скверны необходимо, иначе силы слишком неравны.

Мы оба посмотрели в сторону «Гьяллархорна». Тина и Лев Дюбуа занимались им, пока я беседовал с девушками, а Рубан допрашивал КОБРовцев. Какие бы вопросы ни остались незакрытыми между этой парочкой — действовали они хорошо, слаженно и чётко.

Кивнув мне, Элиза первой направилась к ним; я двинулся следом.

— Есть какие-то успехи? — уточнил я у Тины.

— Сложно сказать, — та покачала головой. — Плохо, что мы не успели услышать инструкцию, так сказать, из первых уст.

— Но хоть что-то? — Элиза поглядела на неё.

— Хоть что-то — есть, — Лев Дюбуа продемонстрировал нам здоровенную пушку. — Того, что хранится в Арке, хватает для того, чтобы создать точечное оружие. Стреляешь по осквернённому — осквернённый гибнет.

— Значит, если достать то, что хранится в остальных двух тайниках…

— Сможем наносить удары по площади, — кивнула Тина. — Очистить столицу от скверны.

Я сжал зубы. Герберт Шраут не успел даже сказать, где именно находятся оставшиеся два тайника — а я самым идиотским образом упустил последний шанс спросить его об этом!

— Что это вообще такое? — Элиза покосилась на огромный шкаф.

— А кто его знает? — Дюбуа взялся за одну из створок. — Герберт говорил, какой-то сплав скверны с металлом, но теперь его уже не спросишь. Главное, чтобы получилось использовать его по назначению, иначе…

Парень слегка потянул створку на себя; щёлкнул магнитный замок — и…

Чёрт. Меня конкретно повело вбок. Уши резанул какой-то странный, нечеловеческий крик; споткнувшись, я упал на одно колено…

— Марк! Марк! — Тина бросилась ко мне; Элиза тоже поддержала меня.

— Почему всё лучшее достаётся не мне? — хмыкнул Дюбуа.

— Лев, закрой дверцу, — Тина обернулась на него. — Это из-за неё…

Закрыть?

У меня перед глазами всё ещё крутилось что-то… странное. Как будто человеческая фигура, но не монолитная, а исходящая помехами, как будто она была соткана из радиоволн или энергии. Именно она и издавала тот странный крик…

— Нет, приоткрой ещё, — попросил я, часто моргая.

— Марк, с ума сошёл? — Элиза уставилась на меня в изумлении. — Ясно же, что эта штука тебя убивает. Ты живёшь за счёт скверны, а она…

— С одного раза не убьёт, — заявил я уже твёрже, опираясь на одну руку. — Я что-то… видел. Но не успел понять, что это. Хочу снова…

— Уверен? — Лев Дюбуа захлопнул створку шкафа-саркофага, но всё ещё держался за неё рукой, готовый открыть в любой момент.

— Нет! — с жаром выдохнула Элиза. — Не вздумай…

— Открывай, — кивнул я.

Может быть, это просто видение повреждённого разума; галлюцинация. Но опыт научил меня доверять тому, что показывала мне скверна. До сих пор всё оказывалось… достаточно реальным.

Не обращая внимания на протесты двух девушек, Лев распахнул створку двери — не до конца, где-то на половину. Что ж, этого более чем хватило.

…слабость в теле сочеталось со странно звенящей ясностью сознания; мир вокруг меня померк, я не видел никого из окружающих, я уже находился не здесь — и вместе с тем я осознавал всё отчётливо и спокойно.

Чёрная, никакая пустота. И сущность, что бьётся здесь, как птица в тесной клетке. Скверну я узнал сразу; конечно, это была не та её часть, что маскировалась под милую старушку, жену Родиона, но, разумеется, похожи они были как две капли воды.

Всё, что издавала Скверна — это крик. Дикий, пронзительный крик боли, не смолкающий ни на секунду. Никаких слов, никаких осмысленных фраз — просто этот бесконечный вопль. Он звучал над всей этой пустотой, проникал в моё сознание, буквально кровоточил внутри меня.

Что бы ни сотворил Герберт Шраут с этим куском скверны, заточённым в Арке — она страдает. Его существование (жизнью это едва ли можно назвать — бесконечная, неостановимая мука на протяжении вот уже множества лет.

— Хочешь умереть? — я не перекрикивал Скверну, просто спокойно обратился к ней; сделать это было нелегко — её вопль вносил диссонанс в мои мысли, раздражал, как если бы кто-то водил железом по стеклу.

И всё же я знал, что она меня слышит.

— Тогда покажи, куда нам нужно дальше, — я смотрел на тёмную фигуру, корчащуюся в агонии. Странно, как тьма выделялась на фоне тьмы, но… здесь речь не шла ни о земной физике, ни о земной логике. — Скажи — и сможешь упокоиться в небытии. Ты ведь этого хочешь, так?

Новый виток крика едва не свёл меня с ума… а затем у меня перед глазами возникло что-то. Неясные очертания медленно плыли, я начал различать контуры стран, материков… кажется, это какое-то побережье. Морбрег — то место, где мы находимся сейчас.

Картинка перед глазами дёрнулась в сторону Республики. Кажется, Скверна знала, где остальные части, и готова была показать их мне…

…а затем всё прекратилось. Картинка перед глазами померкла так быстро, как будто выключили телевизор; всё тело резко ухнуло в яму слабости и противной, ноющей боли, во рту отпечатался металлический привкус крови…

— Марк… — доносилось до меня как будто через туман. — Марк, очнись, Марк…

— Я… тут, — смог выдавить я, чуть приоткрывая глаза. Перед взглядом всё плыло, но я различил лицо Тины. — Ещё немного, и я бы увидел…

— Ещё немного, и ты бы умер, — Тина кивнула рукой на Элизу. — А затем и она. У неё нет защиты от твоих взрывов скверны.

Я попытался пошевелиться; самоконтроль медленно возвращался ко мне, но всё тело болело, как после трёхчасового бега.

— Я одного не пойму, — заговорил Лев Дюбуа. — Почему эта штука не действует на нас подобным образом?

— Внутри вас нету скверны, — заметила Элиза, с тревогой косящаяся на пытающегося подняться меня.

— Очень даже есть, — возразил Лев. — Как, по-твоему, мы пережили всё это?

— Скверна внутри вас… — медленно выдохнул я, — защищает вас. Питает ваши силы… возможно, когда саркофаг открыт, они будут хуже работать или вообще исчезнут. Но она… не поддерживает в вас жизнь.

Дюбуа кивнул с умным видом и постучал по крышке саркофага.

— Как бы там ни было… тебе с нами сейчас не по пути. Тебе здесь просто опасно находиться.