"Фантастика 2024-67". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
— Неужели… — распахнула глаза девушка-полицейский. — Вы та самая…
— Да, но не это важно. Тут обычно сидел ваш напарник, Хизока Исузи. Мы хотели было обратиться к нему, но…
— Хизока сегодня приболел, — поспешила ответить девушка. — Я дежурю за него. Меня зовут Наоки Хикамару.
— Наоки, тогда я попрошу принять вас принять заявление от моего ученика, — церемонно поклонился Норобу. — Думаю, что вы с достоинством понесете бремя дежурства и не замараете честного имени Хизока.
— Да-да, я слушаю, — торопливо сказала Наоки и даже придвинула ноутбук. — Я готова записывать ваши показания.
Снова каблук наступил мне на ногу, и я начал представление
Пальцы Наоки быстро порхали над клавиатурой, записывая с моих слов легенду о бедном ученике старших классов, который измучился от сперматоксикоза настолько, что решил обратиться к профессионалкам сексуальных утех. И какую потом моральную травму я получил, когда довольный и счастливый попал в лапы злых утырков…
Я был убедителен, даже получилось втихаря плеснуть остатками воды в глаза, чтобы изобразить слезы. А уж то, что моя одежда была новенькой и недавно с иголочки, так это я предельно ясно высказался, что упал с поезда, измарался в мазуте, грязи и порвал всё в клочья настолько, что пришлось покупать новую.
Наоки закончила печатать мою слезливую историю, размяла пальцы и распечатала пятнадцать листов моего признания. Пятнадцать! Это не каждый выдержит, а я ведь ещё особо и не старался. Зато на бумаге всё выглядело умилительно и в зефирно-розовом цвете. Подумать на то, что я недавно помог отправиться на тот свет троим молодым парням, можно было с очень и очень большой натяжкой. Я никогда настолько плохо про себя не говорил.
Подписание заявления заняло ещё около двух минут, пока я делал вид, что колеблюсь между страхом мести аристократа и собственной обидой. Сэнсэй Норобу незаметно пнул меня в лодыжку и это послужило финальным аккордом моего представления. Я горестно вздохнул и поставил закорючки подписей.
— Мы обязательно примем меры, — пообещала Наоки.
— Может, мы как-нибудь увидимся, и вы расскажете о результатах… Ой! В ногу что-то дурацкое кольнуло… Простите, до свидания, — нового удара по лодыжке я уже не смог стерпеть.
Уже на улице Мизуки повернулась ко мне и схватила за воротник:
— Скажи, малыш, а ты точно не проклят? Почему от тебя столько неприятностей?
Её дыхание пахло мятной жвачкой. Губы были рядом, а глаза швыряли маленькими молниями. Валькирия! Настоящая бой-баба.
— Точно не проклят, просто… просто так получается, — пожал я плечами.
— Надеюсь, что в ближайшем будущем у тебя ничего больше не получится?
— А давай ему ногу сломаем? — предложил Норобу. — Или две?
— Интересная мысль, — хмыкнула Мизуки, — пожалуй…
Я не стал слушать, что там будет потом, а рванул прочь, улетая подальше от хмуро улыбающихся шутников. Я бежал, рассекая ночную прохладу и уверял себя, что ни за что не буду встревать в неприятности.
Эх, как же ржал наверху над моими заверениями Верховный Управляющий. Он-то точно знал, что ждет меня на следующий день. Знал и явно потирал руки в предвкушении интересного зрелища…
Глава 7
— От твоей одежды странно пахло, — сообщил Киоси, когда я достиг дома сэнсэя. — Я сжег её, как ты просил, но вот запах…
— Чем пахло? Я вроде нигде ни во что не наступал…
— Не знаю. Запах откуда-то из детства и… босс, скажу честно — связаны с ним плохие воспоминания.
А чем могла пахнуть моя одежда? Потом и солью, потому
что убегал, кровью преследователей и нападавших, потому что она брызгала во время драки. Чем ещё? Благовониями публичного дома? Смазкой поезда?— А что она хотя бы напоминала?
— Да не могу я вспомнить. Вот вертится в башке, а что это… Ну никак не вспомню. Только что-то плохое и всё тут. Босс, может ты чего скажешь?
Я рассказал вкратце, что и как было. Времени это заняло гораздо меньше, чем в полицейском участке. Но там я выступал драматическим актером, а тут лишь доносил информацию. Сухо, быстро, емко.
— И всё равно, каким-то от тебя плохим запахом несло, — безапелляционно заметил Киоси. — Ты же знаешь, что нюх оборотней гораздо тоньше человеческого?
— Знаю, завидую, но помочь ничем не могу. Я всё рассказал. О, а вот на горизонте и сэнсэй показался. Сейчас снова ругаться будет…
— Если что, то падай и закрывай уши. Он по ушам очень больно колотит.
— Опытный?
— Уже не раз, — потер уши Киоси.
— Тогда давай уберемся, от греха подальше.
Киоси не нужно было два раза упрашивать. Он метнулся легкой тенью в сторону своей палатки, а я снял обувь и долетел до своей комнаты. Через десять секунд я уже мерно дышал под одеялом и старательно изображал спящего.
Не помогло. На входе послышалось шебаршение, когда старый сэнсэй снимал свои тапочки, а через полминуты его фигура обрисовалась в дверном проеме.
— В общем, Тень, дело с полицейскими будет замято. Офицер без фуражки принял твои заочные извинения. А вот с Ицуми… С ним всё сложнее. Он закрылся в своей резиденции, и дозвониться до него не получилось. Мизуки дала задание своим подручным выйти на него и внести ясность в ваш конфликт. Надеюсь, что получится его разрешить с минимальными жертвами. Сейчас же не высовывайся и веди себя ниже травы, тише воды.
— В класс обратно вернулся Сэтору Мацуда…
— Плохо. Это плохо. Похоже, что он намерен додавить тебя психологически.
— А ещё я записку-лягушку в кармане нашел. Там было написано, что он знает, кто убил его отца.
— А вот это ещё хуже. Значит, тебе нужно ожидать удара в любой момент. И ожидание смерти подчас гораздо хуже самой смерти. Знаешь, когда-то мне пришлось выбивать сведения из одного члена вражеского клана… Я знал, что его будет трудно сломать, что он не боится пыток и его дух тверд, как сталь катаны. И тогда я начал каждый день раскладывать перед врагом набор для пыток. Там было около полусотни всяких предметов. А он, привязанный к стулу, наблюдал за раскладыванием. Я выкладывал со смакованием, с блеском и верчением каждого предмета. В какой-то миг меня отвлекали телефонным звонком, после чего я собирал вещи и уходил. Уходил на пару часов, а потом возвращался, чтобы снова начать раскладывать инвентарь. Мне понадобилось всего три дня, чтобы сломать этого твердого человека. Он сломался не на пытках, а на приготовлениях к ним.
— Думаешь, это демонстративное появление Сэтору — всего лишь приготовление?
— Возможно. Не поддавайся этому. Не поддавайся, иначе рискуешь повторить участь того самого врага.
— Хорошо, сэнсэй, я понял тебя.
— Надеюсь, Тень. Надеюсь… — проговорил Норобу, а потом мягко отступил и скрылся в темноте дома.
Что же, я и сам собрался выйти из той феерии, куда меня погрузили глаза Шакко, чтобы не прохлопать очередной опасности. Перед внутренним взором снова промелькнул тот радужный свет, и я заставил свой разум перейти от восторженного завывания к холодному расчетливому состоянию. И так слишком много допустил ошибок, чтобы повторять их вновь.