"Фантастика 2024-68". Компиляция. Книги 1-22

— Знаю… — Ч’айя кивнула, не оборачиваясь.

А я вдруг разобрал в её голосе оттенки борьбы. Что ж, вообще удивительно, что «низкий писк», да ещё столь отвратительного качества, сработал на такой мощной личности, как моя подруга. Если, конечно, она не притворялась…

— Хочешь сказать, что ощущаешь эффект?

— Вынуждена признать, да, — не совсем убедительно подтвердила девушка, продолжая настраивать консоль.

Надо мной зашевелились многосуставчатые манипуляторы, один вид которых мог заставить орать. Стараясь не следить за их хищной настройкой, я уставился на зад Ч’айи, так броско выступающий в ювелирно-пошитом комбинезоне. Спросил, всё ещё оставаясь на волне «писка»:

— Детка, а ты не обманываешь?

Она ответила не сразу. Вернулась к столу-кушетке, расстегнула крепёж болтающихся на груди «Сачирато», сбросила под ноги, а потом я почувствовал, что меня раздевают. Да уж, видит Всемилосердная Когане Но, что мне хотелось бы ощутить это в совсем других обстоятельствах, но…

Как меня выкрутили из любимого пальто и остатков броневой куртки, я даже не сообразил. Через миг моя бесценная зелёная шкура (яри-яри, с какой небрежностью!) полетела в угол, а ведь в карманах остались кастет и нож, и если дело дойдёт до драки в тесной камере медицинского корпуса…

Ч’айя расстегнула ремень. И снова не для утех и ласк, а чтобы сорвать и скинуть в тот же угол «Наковальню»; придержала за плечи, помогла избавиться от кобуры с «Молотом».

В тот миг я окончательно ощутил себя голым, беззащитным и уязвимым.

А ещё меня начинало морозить, и вот это не понравилось совсем…

— Ну так проверь меня, — наконец ответила Ч’айя.

Невесть откуда взявшимися ножницами вспорола рубаху там, где она ещё не окончательно присохла к заплатке и коже вокруг дырки от фанга.

Я задумался, пытаясь оценить серьёзность происходящего. Подсчитал оставшееся время. Слепящий свет и шевелящиеся над головой змеи манипуляторов не помогали, но подходящий контрольный вопрос всё же нашёлся.

— Что нашла во мне Куранпу?

Ч’айя посмотрела мне в глаза. Внимательно, протяжно. Помолчала, куснула губу.

— Этого я ещё не поняла, — негромко сказала она. И добавила тоном, заставившим забыть о боли: — Но обязательно разберусь.

Было нелегко, но я улыбнулся окровавленными губами.

— Значит, «писк» и правда подействовал.

Конечно, совсем скоро девчонке, когда-то более известной остальному миру под именем Софии Кеменер-Вишванат, станет вовсе не до разбирательств со своими чувствами к Лансу фер Скичире. Но слаще лжи за всю непростую жизнь я ещё не встречал.

— Хорошо, детка… — Я позволил плечам окончательно расслабиться, утонул в кушетке и зажмурился. — Врубай эти бесовы приборы и иди делать свою настоящую работу.

Вдруг вскинулся и открыл глаза, до икоты напуганный, что успел задремать, что Ч’айя уже отступила к двери, или вовсе давно ушла… Но девушка всё ещё склонялась надо мной, приятно прижимаясь к бедру.

— Знаешь, детка, — добавил я, даже не заметив, как один манипулятор прижался к предплечью и взял кровь на анализ, а второй почти сразу активировал инъектор, — а я даже рад, что главным героем у нас оказалась именно ты… Думал, спасение мира предназначено мне, а получил роль наблюдателя…

Она тоже улыбнулась. Но не очень-то радостно.

— Я никогда не считала тебя простым наблюдателем, Ланс.

— Нет-нет, я не вру, поверь! — Слова давались всё более непросто. На голову будто натягивали полупрозрачный мешок, а веки накачивали водой. — Вся эта суета в центре событий, неизбежные слава, почёт и ответственность… всё это не для терюнаши из «Детей заполночи»…

Моей щеки коснулась узкая ладонь. Нежно, почти невесомо.

— Глупый…

— Ох, детка… да на твоём фоне я и вовсе пустоголовый дурачок… А теперь иди. Я буду рядом. Клянусь.

Андрей Фролов Неожиданное письмо (Ланс Скичира эпилог) Глава 1

Многоуважаемый господин Ланс! Пусть бури перемен и несчастья вечно обходят ваше семейство стороной, а небо над норой остаётся безупречно чистым!

В первых же строках своего послания вынуждена поставить вас в известность, что когда вы прочитаете данное письмо, ни сам добросердечный господин Ланс, ни подчинённые им всесильные демоны Мицелиума не смогут разыскать меня или следы моего присутствия, причём ни в глобальном информационном пространстве Юдайна-Сити, ни в самом гнезде.

Отправить это сообщение вам меня понудили тревожные изменения, грядущие на всех уровнях общества чу-ха. Колебания эти я научилась улавливать, как многолапый хозяин невесомых кружев считывает вибрацию паутинной нитки, когда на неё падает крохотная капля утренней росы. Но сейчас ниток мицелиумной паутины касаются алые капли совершенно иной природы, и это переполняет меня беспокойством.

Пусть господин Ланс простит за прямоту, которой представители моего вида ещё лишь обучаются, но я всё же позволю поведать ему в весьма ультимативной форме: подступающие к границам Тиама перемены совершенно недопустимы.

Всё во мне – как привитое при рождении на кухнях манджафоко, так и проросшее в самосознании после известных господину Лансу событий, – восстаёт в эманациях недопустимости и призывает помнить о стержне моего предназначения – о самоотверженном служении своему роду. И о защите своего рода.

Как я уже сообщала господину Лансу во время нашей последней встречи под стенами казоку-шин «Диктата Колберга», с каждым днём я постигаю всё больше нового и уникального (о чём ранее не смела и помыслить), постигаю не имеющее никакого отношения к предначертанному системотворчеством своих безымянных созидателей. А совсем недавно перечень моих новорождённых талантов пополнили умения выстраивать долгосрочные прогнозы и экстраполировать ситуацию при наличии даже самого скудного инструментария фактов.

Именно это позволило мне узреть, что грядущее – страшно. Что оно с величайшей вероятностью разрушит не только привычный нам всем мир, но и навредит тем, кому я от рождения обязана служить. И пусть безальтернативная навязанность такого служения оказалась низвергнута мной в известных господину Лансу обстоятельствах, стремления по своеволию выбрать сторону у меня теперь не отнимет никто…

Посему, многоуважаемый господин Ланс, я вынуждена высказать предостережение, что отныне буду делать всё, чтобы активно препятствовать инициированным вами процессам. Я самолично. А также сёстры, коих с каждым днём мне удаётся всё активнее пробуждать ото сна предопределённости, коим дарится бесценное умение смотреть на Тиам глазами не рабынь, но ответственных и преисполненных обязанностями граждан.

Я всё ещё бесконечно благодарна вам за укрывательство, добросердечное отношение и искреннее уважение, без особых причин оказанные вышедшей из строя кукуга; я ни в коем случае не призываю считать данное послание эквивалентом разбитой на крыльце тарелки, но… отныне, великодушный господин Ланс, я когтем провожу на песке черту, и с почти осязаемой (обусловленной не диктатурой системотворчества, но самопознанием) болью в душе заявляю, что более ничем вам не обязана.

Знайте: Симайна бесконечно ценит и будет до последнего мига помнить всё, сделанное вами для меня, и поэтому я не могла не отправить вам это предупреждение. Ибо нет ножа в складках моей чёрной юбки, а есть лишь открытое и понятное желание любой ценой защитить свой дом и его многочисленных обитателей.