"Фантастика 2024-7". Компиляция. Книги 1-20

Очередь снова заволновалась, как единый живой организм, затем вдруг стала потихоньку передо мной расступаться.

— Проходи давай, — буркнул мне «шрамированный».

— А что, деточка, скоро явится эта вертихвостка дворцовая? Притомились мы здесь уже, — почти ласково спросил давешний старикашка.

«Ой, скоро, дедушка, скоро, — улыбнулась я про себя, — вы даже не представляете насколько».

— Так сейчас уже и приедет, — проговорила я, ловя момент и пробираясь через расступившуюся очередь к двери, пока никто не рассмотрел меня как следует и не заметил подвоха.

Только захлопнув за собой дверь, мне удалось наконец выдохнуть. Что-то подсказывало, что мероприятие будет не столь приятным, как я рассчитывала.

В аудитории помимо меня уже находились трое: грузный мужчина в штанах с такими замечательными подтяжками, что они первыми бросались в глаза и мешали замечать все остальные приметы в его внешности; маленький человечек с большими ушами, которые служили единственным препятствием к тому, чтобы ему на глаза съехала надетая не по сезону тяжелая меховая шапка; и великовозрастный оболтус, возводивший очи к небу со скучающим видом. Никто, кроме оболтуса, внимания на мое появление не обратил. Даже обидно. Но зато благодаря этому факту удалось стать свидетельницей интересной словесной баталии.

— Не могу я ему даже «удовлетворительно» поставить, и не упрашивайте! — настойчиво выговаривал коротышка, дыша в пупок своему собеседнику, но от этого не теряя чувства собственного достоинства.

— А я вас не упрашиваю, Альбер, — это приказ ректора! Ставьте — и пусть катится на все четыре стороны! — Замечательные «Подтяжки» указали мясистым пальцем на оболтуса.

Оболтус продолжал смотреть в потолок отсутствующим взглядом.

— Да вы на экзамене вообще присутствовали?! — подпрыгнул и аж притопнул ногой человечек в меховой шапке. — Он разворотил пол-аудитории! Я бы не то что лицензию ему не дал, но вообще наложил запрет на пользование магией!

— А ремонт в классах хотите? А новыми поступлениями в библиотеке пользуетесь? Кто как ребенок на прошлой неделе радовался подаренному чучелу мамонта?

— Не в мамонте дело! — не сдавался бойкий коротышка, тоже в свою очередь тыча пальцем в индифферентного виновника спора. — Мы его сейчас выпустим, а он потом какую-нибудь катастрофу устроит. Кто возьмет на себя ответственность? Мамонт ваш?

— А вы возьмете на себя ответственность за нехватку фондов, когда отец этого славного юноши выйдет из нашего попечительского совета? У него, между прочим, и братья есть, которые вряд ли тогда пойдут в нашу академию, — давил аргументами господин «Подтяжки».

— И слава богам, меньше позора будет для этого учебного заведения. Мы, между прочим, государственная академия, а не типография для выдачи лицензий за определенную плату.

— Тш-ш-ш-ш! — Замечательные «Подтяжки» поднес палец к губам и покосился на оболтуса, как будто у того был хоть единый шанс не услышать всего разговора. — Не больно-то государство заботится о финансировании своих учебных заведений.

Тут он был прав. В последнее время Грелада сокращала финансирование подготовки магических специалистов — так как готовили их в слишком больших количествах и слишком низкого качества, в то время как страна отчаянно нуждалась в сельскохозяйственных технологах, инженерах и архитекторах, чтобы не плестись в хвосте у своих соседей по пути экономического развития.

— Хоть режьте, а больше двойки я ему не поставлю! — безапелляционно заявил Альбер, для пущей убедительности своих слов снимая с себя меховую шапку и тряся ее пушистым полосатым енотовым хвостом перед самым носом «Подтяжек».

— И порежу, и на кусочки порву! — горячился оппонент, отмахиваясь от волосатой кисточки. — Либо ставьте, либо сейчас же собирайте вещи и пишите заявление!

Коротышка воинственно взбил необычный снежно-белый хохолок оказавшихся под шапкой волос и, кинув испепеляющий взгляд на оболтуса, направился к двери. Я посторонилась, чтобы дать ему дорогу.

«Подтяжки» с гримасой некоторого отвращения покосился на юное дарование и разочарованно протянул:

— Какой преподаватель… был.

— А оценка? — не оценил всей масштабности разыгравшейся трагедии оболтус.

— Поставим мы тебе твою оценку, куда уж теперь деваться. Иди к профессору Индиге, он разберется.

Я снова посторонилась, на этот раз пропустив оболтуса. Только тут «Подтяжки» обратил на меня свое бесценное внимание:

— А вы что здесь забыли? Собеседование еще не началось. Вот приедет госпожа управляющая, тогда войдете. А сейчас вон!

— Собственно, она уже здесь, — наконец решила внести ясность я.

Господин «Подтяжки» сначала посмотрел на меня недоуменно, но потом густые заросли его бровей стали подниматься к середине невысокого, но очень характерного лба.

— Леди Николетта? — неуверенно протянул он, как бы пытаясь лишний раз удостовериться.

— Именно. — Он что, ожидал, что я буду лет на тридцать старше? — А вы, я так понимаю, профессор Бабульба?

«Подтяжки» согласно закивал головой, не зная, какие подобрать слова в данной ситуации.

— Мне очень жаль, что вы стали свидетельницей такой некрасивой сцены, — наконец нашелся он. — Но это учебный процесс, и ничего тут не поделаешь.

Да, с таким учебным процессом точно ничего уже не поделаешь. Я попыталась изобразить понимание и глубокое сопереживание на лице.

— Проходите же, садитесь. — Он широким жестом указал на длинный стол, примыкавший к кафедре. — Пора бы нам уже и начинать.

Толстая муха лениво кружила над обломками кафедры и, кажется, была сейчас единственным разумным существом во всем помещении. Я сидела, подперев щеку кулаком, и мысленно проклинала тот день, когда мне пришла в голову идея нанять мага. Шрамированый маг, на которого я возлагала большие надежды, буквально рассыпался на глазах: кончилось все тем, что при попытке встать со стула по окончании собеседования его разбил жестокий радикулит, и беднягу пришлось выводить под руки из аудитории. Другая магичка вовсе отказалась демонстрировать хоть сколько-нибудь хозяйственно-полезную магию — вместо этого она предсказала мне по линиям руки разбитое сердце и дальнюю дорогу, за что и была выгнана вон.

Плешивый старичок, обративший на себя мое внимание еще в коридоре, первым делом показал свою лицензию, выданную Греладской академией магии около сорока лет назад. А затем, надев полуночно-синий плащ со звездами, продемонстрировал несколько занятных, но не имеющих никакого отношения к магии фокусов. На мой иронический вопрос, не состоял ли его отец в попечительском совете академии (господин Бабульба при этом слегка порозовел), старичок на полном серьезе спросил: «А что, надо?» Если надо, то его «батя» (и ныне здравствующий бодрый девяностолетний владелец мясной лавки) вступит хоть сейчас.

После таких выступлений только декан Бабульба не терял ни терпения, ни надежды.

— Вон какой молодец, — похлопывал он красной ручищей очередного претендента. — Семь лет провел у нас в академии!

— У вас же шестилетнее обучение, — удивилась я.

— Так семь лет даже лучше, — не терял радостного энтузиазма Бабульба. — «Повторенье — мать ученья», так сказать. Вы бы видели его магию превращения — это просто искусство, говорю я вам. Сержик, продемонстрируй!

Сержик оказался сутулым мужчиной с презрительно искривленной линией губ. С того момента как он зашел в аудиторию, единственным словом, которое я от него услышала, было его имя — все остальное время разглагольствовал декан, нахваливая Сержика, как торговец подозрительный товар на рынке.