"Фантастика 2024-7". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Как и в любом другом маленьком социуме, в убежище было невозможно сохранить новость в тайне. Неизвестно, кто первым пустил слух о грядущей вылазке: кладовщик или принесший ему записку от коменданта пацаненок, но только утром бомбарь гудел, как потревоженный улей. Шутка ли – первый выход на поверхность.
Не занятые на работах жители убежища собрались возле внутренних гермодверей. Коридор между двумя группами людей оказался настолько узок, что смельчакам пришлось цепочкой проходить по нему. Каждый лично хотел проводить первопроходцев, похлопать по плечу, сказать напутственные слова.
Гул голосов затих, стоило Зубру повернуться спиной к гермодвери и поднять руку над головой. Несколько долгих
– Нам очень нужны ваши поддержка и внимание, но лучше переживать за нас в своих отсеках.
И хотя резина маски частично приглушила слова, каждый понял, чего комендант хочет от них. Через две минуты возле дверей остались участники экспедиции, еще один человек в ОЗК и двое мальчишек из числа занимающихся под началом Юргена подростков.
– Готов? – Зубр посмотрел на Сапунова. В первые дни после Атаки тот очень помог в организации быта жителей бомбаря, успокаивал детей и женщин, поддерживал упавших духом мужчин. Когда формировался административный костяк, Зубр не забыл заслуг Капитана, так прозвали Владислава Иннокентьевича за вытатуированный на левом запястье якорь, и назначил замом по вопросам работы с населением убежища. Сапунов боднул себя фильтром противогаза в грудь. – Тогда действуем как договаривались, и помни: без условного стука дверь не открывать.
По его команде пацанята навалились на штурвалы и трижды повернули против часовой стрелки. Толстые стержни ригелей с лязгом вышли из пазов. Потом один из подростков надел изогнутую рукоятку на торчащий из стены штырь и принялся с заметным усилием крутить ее. Дверные створки, со скрипом и скрежетом, медленно поползли в стороны.
Электропривод закрывания дверей Зубрин вывел из строя на следующий день после Атаки. Почему-то ему пришло в голову, что так будет лучше. В стрессовой ситуации люди способны на любые безумства, в том числе и на попытки выйти наружу. Тогда его страшила не стопроцентная гибель вероятных безумцев, а медленная неумолимая смерть от радиации всех жителей бомбоубежища. Как оказалось, он принял правильное решение. Только за неделю с момента Атаки несколько активистов, поодиночке и небольшими группами, предприняли с десяток попыток открыть гермодвери. Ни уговоры, ни показания закрепленного над дверями дозиметра не смогли убедить их в ошибочности принятого решения. Они пробовали снова и снова и наверняка добились бы цели даже при отключенном электроприводе, не сообрази Зубр снять рукоятку с механизма ручного открывания дверей.
– Хорош! – Александр махнул рукой, на случай, если парнишка его не расслышал.
Покрасневший от усилий, но до чертиков довольный, пацан отпустил рукоятку.
«Надо будет сказать Горынычу, пусть смажет механизмы как следует», – подумал Зубр, боком проходя сквозь широкую щель между створками. Следом за ним в соединяющий наружные и внутренние гермодвери коридор вышли остальные участники экспедиции и остающийся на дежурстве у наружных дверей Капитан.
Как только все четверо оказались в шлюзе, паренек снова взялся за ручку. Створки опять заскрежетали, медленно ползя навстречу друг другу. Едва они сомкнулись, Капитан поочередно провернул штурвалы, снимая блокировку с последнего уровня защиты, и принялся энергично крутить рукоятку привода.
Наружная дверь вздрогнула и чуть приоткрылась с похожим на протяжный стон звуком. Сквозь узкую щель ветром мгновенно нанесло радиоактивной пыли. На поясах первопроходцев тревожно защелкали дозиметры. Зубр из любопытства глянул на экран прибора. Пыли надуло совсем ничего, а на табло высветилась цифра в пятьдесят рентген.
Капитан открыл гермодверь ровно на полметра, как и договаривались. Участники экспедиции выстроились цепочкой
и по одному покинули шлюз.Стоя спиной к медленно смыкающимся створкам, троица завороженно наблюдала, как с низкого неба падают редкие белые хлопья. И это, если верить календарю в дозиметрах, в самый разгар июля. Снег ложился на серый от радиоактивной пыли асфальт, крыши цехов, складских помещений и становился таким же грязным, блеклым, невзрачным.
Медсанчасть находилась недалеко от убежища. Чтобы до нее добраться, надо было пройти сквозь лабиринт производственных и вспомогательных зданий комбината. Ничего такого, знай себе шагай к цели, обходя стороной радиоактивные пятна с высоким фоном, да держись подальше от гниющих под открытым небом погрузчиков и грузовых машин – гарантированных источников опасного гамма-излучения.
Зубр так и собирался сделать, но его планы нарушили оставленные костяшками пальцев углубления и отпечатки босых человеческих ног. Это было невероятно, но факт оставался фактом. Повсюду виднелись следы, как частично запорошенные снегом и нанесенной ветром радиоактивной пылью, так и достаточно свежие. Как будто кто-то недавно проходил возле убежища, опираясь при этом на руки, как горилла или шимпанзе.
Собственно, комендант сперва так и подумал, что следы принадлежат человекообразным обезьянам, но позже отбросил эту мысль. В Кирове не было зоопарка, а в цирк за три недели до Атаки приехала труппа с дрессированными хищниками, жирафами, слонами и бегемотами. Зубр ходил с дочкой на их представление и не видел там обезьян. Да и само расположение города на пятьдесят восьмой параллели северной широты мало располагало к прогулкам приматов по улицам. Но тогда, выходило, следы принадлежали людям, а это значит…
Додумать Зубр не успел. Краем глаза он заметил движение слева, повернул голову и увидел на крыше склада создание с редкими пучками длинных и тонких волос на морщинистой голове. Человекоподобное существо в грязных лохмотьях сидело на корточках, опираясь на поставленные перед собой руки. Какое-то время оно не мигая смотрело на вышедшую из бункера троицу большими, как у лемура, круглыми глазами. Потом встало на ноги и, размахивая покрытыми язвами и гнойными струпьями ладонями, хрипло завопило какую-то бессмыслицу.
– Это что за быдляк тут нарисовался? – удивленно пробубнил Юрген.
– Без понятия. – Зубр повел головой по сторонам, крепче сжимая в руке арбалет с деревянным ложем, дугой из рессорной пластины и сплетенной из прочной капроновой нити тетивой. Такими самоделками снабдили каждого участника экспедиции. Выходить с пустыми руками на поверхность было рискованно, ну а поскольку огнестрельное оружие в убежище отсутствовало, пришлось включать смекалку и мастерить вооружение из подручных средств. – Но если этих тварей тут больше трех, боюсь, нам несладко придется.
Случайно данное Юргеном определение как нельзя лучше подходило для существа. Оно действительно напоминало пьяное быдло и вело себя соответствующе: пошатывалось и орало не пойми что. Для себя Зубр решил, что это чудом уцелевший в атомном апокалипсисе горожанин. Сколько их выжило в нечеловеческих условиях? Сто, двести, тысяча?
Зубр не преувеличивал, считая, что им не поздоровится, если этот быдляк тут шлялся не один. К поясу каждого сталкера крепился жестяной короб с боезапасом из тридцати «стрел». Вроде бы достаточно, чтобы отбить любую атаку, да только вот пока натянешь тетиву, пока достанешь заточенный пруток арматуры и закрепишь в специальной выемке, пока прицелишься, – секунд двадцать уйдет, не меньше. Быдляки были явно не тупее обезьян, а те ого-го как способны швыряться камнями. Повсюду столько всякого хлама валялось – хватило бы, чтобы забить насмерть не то что трех человек, а целый отряд сталкеров разом.