"Фантастика 2024-82" Компиляция. Книги 1-21

И еще одна вещь показалась странной французским офицерам: письменный приказ адмирала Бёма поднять на всех кораблях лишь французские флаги. В командирском салоне 'Страсбура' (именно на нем держал флаг адмирал Кастекс) первым вслух высказал недоумение капитан первого ранга Сегуин, который на тот момент командовал 'Дюнкерком':

– Мой адмирал, этот приказ лишен смысла! На наших кораблях и так подняты французские флаги!

Исключительная проницательность адмирала Кастекса сослужила ему добрую службу:

– Господа, предполагаю, что все боши, в том числе адмирал Бём, это уже знают. Думаю, что их замысел более тонкий: предполагается, что англичане не осмелятся стрелять по французским кораблям, когда они не в тесной гавани, а в открытом море. Во всяком случае, вряд ли они сделают это первыми.

При этом адмирал имел в виду уже известный ему и старшим офицерам план операции 'Катапульта', в ходе которой британцы планировали полностью уничтожить французский флот.

Такое объяснение показалось французам вполне разумным. Мало того: вырисовывалась перспектива не серьезного морского боя, а демонстрации флага. Именно это казалось присутствовавшим наиболее благоприятной перспективой.

У Германа Бёма имелись иные соображения. Из того, что ему доложили таинственные источники во флотской разведке, следовало: Королевский флот отнюдь не побрезгует стрельбой по недавним союзникам. Полагая английских адмиралов и командиров тактиками не хуже себя самого, немецкий адмирал счел, что первым огонь обрушится на слабейшие корабли. Таковыми он полагал французов, у которых при более чем недурном артиллерийском вооружения броня сильно уступала немецкой. Вот разве что авианосец... Адмирал Бём имел превосходное артиллерийское образование, но опыта применения авиации на море у него не было. Не кривя душой перед самим собой, он сделал вывод: о боевых возможностях 'Беарна' имеются самые неопределенные представления. Хорошо, пусть он будет валетом в рукаве. А уж окажется тот козырным или нет - тут как карта ляжет.

Английский вице-адмирал получил данные о радиоперехвате. Правда, текст передачи остался нерасшифрованным, зато оказались взятыми целых три пеленга. Из краткого анализа сразу же оказался понятным план немца: идти на ост почти до долготы Исландии, потом поворот на юг и вперед вдоль норвежского побережья, где конвой могут (по крайней мере, в теории) прикрыть немецкие сухопутные бомбардировщики. Британский штаб учел возможность объединения немецкой и французской эскадр. Но даже в этом случае Королевский флот, как это ему и полагалось, сохранял преимущество: и по весу залпа, и по количеству авианосцев. Конечно, хорошо бы перехватить французов на их маршруте вокруг Британских островов, но... надеяться на это можно, рассчитывать - вряд ли. Мерзавцы под трехцветным флагом хранили радиомолчание. А устанавливать плотную завесу... нет, немыслимо, слишком уж широк участок, в котором следовало бы разместить сеть. Впрочем...

Английский штаб работал с точностью лучших английских хронометров.

– Сэр, обращаю внимание, что французы вряд ли успевают к точке встречи, - с этими словами палец офицера прошелся по карте.
– Исходим из того, что скорость их авианосца двадцать один узел. Отсюда следует, что...

Расчет был безупречен. Даже при повреждении части британских кораблей в бою с немецкой эскадрой - такое случается в морских сражениях, знаете ли - сохранится возможность уйти в Исландию. И французы остаются с носом.

Разумеется, британские штабисты при той вводной, которую получили, были безупречно правы. А если вводная оказалась ошибочной, так они в том не виноваты.

Присутствие товарища Александрова в Мурманске не требовалось. Он вернулся в Москву. Там его ждали сюрпризы.

Первый из них был преподнесен начальником охраны:

– Товарищ нарком просил передать. Поступило сообщение от надежных источников. Тот самый корабль - так было сказано - он в море на задании. Дата возвращения неизвестна.

– Н-да...

Рославлеву почти все было ясно. Тем самым кораблем был германский тяжелый крейсер 'Адмирал Хиппер'. И он был в походе - почти наверняка боевом. Тут надо решать с моряками.

– Что-то еще?

Того, что получилось с облетом нового пассажирского самолета Ил-18, никто не предполагал. Правда, этот сюрприз оказался из приятных.

Чкалов доложил о готовности экипажа к рекордному полету с неслыханной оперативностью - чуть ли не за неделю до намеченного срока. Подтверждением служил успешный, хотя и не афишируемый полет новой машины по маршруту Москва - Пермь - Москва. Доклад принимал не кто-нибудь - сам Сталин.

Вождь слушал, не перебивая, но после пошли вопросы.

– Вы утверждаете, товарищ Чкалов, - летчик отметил про себя, что такое обращение может означать энную степень недовольства, - что ваш экипаж полностью готов. Допустим. Но хотелось бы знать о степени готовности экипажа товарища Гризодубовой.

Вопрос был не из приятных, но великий летчик имел порядочный опыт в ответах даже на такие.

– Женщины позже нас начали обучение, поэтому их экипаж еще не вполне готов.

– Сколько им потребуется?

– Две недели, а потом экзамен. Настаиваю, чтобы в качестве такового был совершен полет, аналогичный нашему. Который до Перми и обратно.

Чкалов мог так говорить - во-первых, поскольку он был Чкаловым, во-вторых, сам Сталин мог и не любить тех, кто осмеливался отстаивать свое мнение, но уж точно уважал.

Вождь прошелся по кабинету. Почему-то он так и не взял в руку трубку; та осталась сиротливо лежать на столешнице.

– По политическим соображениям перелет женского экипажа должен состояться после вашего, но с возможно меньшим промежутком времени между ними. Поэтому вы с товарищами отправитесь, как только товарищ Гризодубова доложит о полной готовности своего экипажа.

– Понял, товарищ Сталин. Однако хотел бы внести еще одну поправку.

Это пахло уже почти дерзостью, но хозяин кабинета ничем не проявил недовольства.

– О чем идет речь?

– Сразу же после нашего возвращения считаю нужной встречу наших двух экипажей. Речь пойдет о передаче опыта. Особенно важными вижу детали прокладывания курса. Павел Беляков должен рассказать обо всех тонкостях Марине Михайловне.

Это был высокопрозрачный намек о неудачном перелете женского экипажа на самолете АНТ-37, когда штурманская ошибка чуть было не погубила самолет.

– Ваша позиция представляется здравой. Сколько вам времени понадобится на эту... передачу опыта?

– Полагаю, в двадцать четыре часа мы уложимся.

– В таком случае сразу после доклада товарища Гризодубовой об их готовности вас известят.

Чкалов мгновенно сделал вывод: аудиенция окончена.

Странник через Серова попросил главу НКВД о встрече. Берия быстро нашел окно в своем расписании, заведомо полагая, что по пустякам этот человек беспокоить не станет.

Посетитель сразу перешел к делу: