"Фантастика 2024-92". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
— Его величество передумал? — удивился Эхор, — мы же планировали использовать их для штурмов городов.
— С такими союзниками, мы можем до этого просто не дожить, — покачал я головой, — я решил, что лучше буду штурмовать города, рассчитывая только на свои силы, чем постоянно ждать, когда ударят в спину. Скажем так, иудеи мне на многое раскрыли глаза и сильно поменяли дальнейшие планы.
Поскольку информация об Аде не была общедоступна, военачальники недоумённо стали переглядываться, не понимая мои слова.
— Идём, ночь коротка, а дел снова слишком много, — я накинул на себя накидку и опоясался.
Поскольку не звуками рогов подняли войско, отправляющееся на встречу к амореям и иевусеям, то на построение
Работа по укреплению нашего лагеря кипела, всё же врага оставалось ещё очень много и пусть лучников у меня осталось почти пять тысяч, всё равно глядя на многочисленные костры и навесы, которые были недалеко от нашего лагеря, становилось немного страшновато.
— Мой царь, всё готово, — ко мне подошёл Аменмос, центурион первой сдвоенной когорты Второго легиона, который как Эхор управлял Первым легионом, так он Вторым. Поступил он в легион по своей воле недавно и достиг таких высот благодаря своему прежнему опыту и таланту. Я закрывал глаза на то, что он был выходцем из весьма знатной семьи воинского сословия, ведь здесь у меня, он всего добился сам, хотя многие всадники считали, что он принизил себя и свой статус, перейдя из всадников в пехоту. К счастью, так не считал я и он, каждый раз доказывая, что я не зря доверил ему управление целым легионом, хотя были на эту вакансию и более старые претенденты, которые были со мной с самого начала. Но в весьма конкурентной борьбе победил он и я пока ни разу об этом не пожалел.
— Я вижу, что работы продолжаются, — показал я ему на суетящихся легионеров.
— Они выбрасывают мусор и ненужные вещи в сторону лагеря иудеев мой царь, — спокойно ответил он, — хочу, чтобы те думали, что наша активность была простой уборкой.
Он оказался прав, вскоре в выброшенном мусоре пришли копаться иудеи и даже таскать что-то в свой лагерь.
— Хорошая идея, — увидев это согласился я, тот с поклоном принял мою похвалу.
Ожидание продлилось практически весь день, только когда солнце стало гаснуть, клонясь к закату, на дороге появилась одинокая колесница, быстро мчавшаяся к нам. Я поднял руку и вокруг зазвучали горны. Томительное ожидание нервировавшее всех, наконец закончилось. Ряды легионеров стали строиться и когда замыленные кони влетели в наш лагерь, в сторону лагеря иудеев полетели первые тысячи стрел. Лучники, стоя в своём лагере чувствовали себя защищёнными, а потому выпускали стрелы по оговорённым квадратам. Сразу за ними триста оставшихся у нас колесниц вылетели на простор и по широкой дуге стали обстреливать иудеев с другой стороны, отрезая им путь к бегству.
Я отвлёкся от зрелища сотен умирающих только чтобы выслушать уставшего возницу, который упал на колено, слетев с колесницы, которая прибыла с места первой битвы.
— Мой царь, — усталым голосом сказал он, — битва выиграна, сборное войско амореев и иевусеев полностью разбито. Захвачено много пленных, хотя часть воинов из задних рядов и успела сбежать.
— Подробности тебе известны?
— Да мой царь, — он с благодарностью принял от легионера моей охраны кубок вина, из которого жадно отхлебнул большой глоток, промачивая горло, — господин Эхор просил передать, что у войска оказалась ещё одна часть, о которой не знали разведчики — пятьсот двуосных тяжёлых боевых колесниц, которые внезапно появились на поле боя и напали на всадников, едва они попытались обстреливать войско врага издали.
— Это кто такие,
меня ведь заверяли, что на Ханаане не используют конницу, — удивился я.— Как рассказали их вожди — это кочевники мой царь, некие хабиру, которые воюют за деньги того, кто может им за это заплатить, — ответил он.
Я про таких не знал и не помнил.
— Что ещё они сказали? — заинтересованно спросил я.
— После того, как хабиру при атаке на лагерь, потеряли сразу пятьдесят колесниц мой царь, — гордо сказал он, поклонившись мне, — они решили, что платят им слишком мало для этого и прислали парламентёров к господину Эхору.
— Становится всё интересно, — хмыкнул я, — продолжай.
— Господин Эхор от имени Его величества Менхеперры пообещал им в два раза больше, если они поменяют хозяев и развернувшись, прямо сейчас нападут на своих бывших нанимателей, — с улыбкой закончил он.
— Ты рассказываешь, будто опытный сказитель, — хмыкнул я, — получил жреческое образование?
— Мой царь бесконечно мудр, — удивился он и склонил голову, — всё верно, моя первая семья была жреческая, но я решил войти в семью женщины, на которой женился.
— И что же произошло дальше на поле боя, воин? — вернул я нас к основной теме разговора.
— Хабиру присоединились к нашим всадникам и почти полностью истребили пешее войско амореев и иевусеев мой царь, выжили очень не многие, — гордо закончил он, — господин Эхор и господин Минмос отправили меня сообщить об этом Его величеству. Они также просили передать, что если бы не предусмотрительность Его величества, могло погибнуть много наших легионеров.
— Что же воин, — я снял золотой браслет с руки и протянул его ему, — иди отдыхай, ты это заслужил.
— Моя душа и сердце, принадлежат моему царю! — горячо сказал он и кланяясь вернулся к колеснице.
Я посмотрел на Хопи, который стал краснеть, что на тёмном лице нубийца смотрелось весьма комично. Не став смущать его более, я с улыбкой похлопал его по плечу.
— Идём, наша с тобой битва ещё не окончена, — сказал я и он, стараясь не смотреть на меня, низко поклонился.
Когда мы вернулись с ним к тому, что происходит рядом, то оказалось, что пешие легионы добивают раненных, а всадники уже развлекаются, догоняя сбежавших и убивают их, метая стрелы на скаку, соревнуясь с друг другом в меткости. Со времени начала боя прошло не больше получаса, как войско иудеев просто перестало существовать. Пленных практически не было, всех попросту перебили. Египтяне ещё до информации о том, что иудеи нас хотели предать, не сильно хорошо к ним относились, а уж после этого, никакой жалости они не испытывали и убивали всех подряд, не составляя в живых никого. По моей просьбе легионеры Хопи прорвались к главному шатру и захватили в плен первосвященника и двух его помощников, все вожди, которые договаривались со мной, умерли на поле боя, как и было положено воинам.
Когда этих троих притащили в наш лагерь, они валялись на земле и умоляли не убивать их. С ними никто из легионеров не разговаривал, лишь зло били, чтобы не путались под ногами.
— Великий царь, — увидев меня, вышедшего к ним, первосвященник упал лицом в землю и вытянул вперёд руки, запричитав, — у нас же был договор! Его величество гарантировал нам безопасность и сотрудничество!
— Хопи, — я протянул руку и примипил вложил мне в руку тубус. Я молча открыл его и достал наклеенную на лист папируса разорванную копию нашего договора. Показав его стремительно бледнеющему первосвященнику, я поинтересовался.
— Ты про этот договор сейчас говоришь?
Тот открыл рот, пытаясь что-то сказать, но страх сковал его горло и из-за рта не доносилось ни звука.
— Как пост у палатки? Кто-то пытался спасти иудейку? — вернув порванный договор в тубус, я поинтересовался у Хопи, второй интересующей меня частью.
— Да мой царь, снова легионеры, желающие заработать, — глухо сказал тот.
— Пора показать, что за это бывает, — прикрыл я глаза, — а ведь странно, я думал, что плачу им достаточно.