"Фантастика 2024-92". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
— А что с твоими планами, графиня? Планируешь получить поместье на Иллирии?
— Ни в коем случае. Я не смогу его контролировать, стану лакомым кусочком для всех. Просто буду сражаться с нежитью и не думать о наградах. Надеюсь, эту экспедицию я переживу.
На несколько секунд повисла неприятная пауза.
— Знаю, это слабое оправдание, но все свои злодеяния я творила ради семьи, — горько улыбнулась Ольга. — Да-да, дядю и кузенов я убила ради блага нашего рода.
Вот такой парадокс аристократической семейной любви. Что до блага рода… Теперь Бельские
Да, Ольга — даже со своим диагнозом! — гораздо лучшая глава, чем Антон, но они оба представители вымирающего рода, который вынужден выживать в серпентарии благородных потомков бесчеловечных экспериментов. И шансов у них маловато.
Ольга, задумчиво посмотрела на меня, выдержала паузу.
— Если я погибну, могу рассчитывать, что ты поддержишь Бельских? — эти слова она поговорила медленно, каждое слово давалось с трудом, но потом зачастила: — Даже без меня они смогут вернуться в третий разряд через пару лет. Несколько магов и голос в совете — солидное вложение.
— Я сделаю все, что в моих силах, — смотря в глаза Ольги, честно сказал я. — Надеюсь, на ответную милость.
— Благодарю, владыка. Я присмотрю за твоей тетей и невестой. За остальных не просите.
— Даже не думал. Я беспокоюсь только за них. Думаю, вчера я доказал это всем.
— Твоей невесте повезло, — со странной интонацией произнесла Ольга, но быстро сменила тему: — Я начала разбирать воспоминания Антона. Нашла один из его тайников.
Сказав это, она вытащила из сумочки артефакт и передела мне. Я аккуратно взял его двумя руками. Каменный цилиндр толщиной в палец и длиной в половину локтя.
— Накопитель эфира. Но очень мощный. Здесь…
— Пять тысяч единиц. Такая штучка должна быть в десять раз больше. Но это не главное. Попробуй взять силу.
Я аккуратно сделал это.
— Он странный. Вильгельмина?
— Нет, он не из источника этой планеты. Я достала накопители с эфиром всех миров. Они совершенно другие.
Если обычный эфир похож на воду, просто с разными привкусами, то эта магическая энергия напоминала спирт.
— Откуда он?
— Антон получил его в уплату за одно грязное дельце. Маркиз Сушан передал ему информацию о тайнике, где хранилось несколько таких артефактов. Сушан и его сыновья не пережили встречу с твоим дядей. Род вышвырнули в четверки. Увы, выяснить у них я ничего не смогла.
— Раз Сушан прибегал к услугам твоего дяди, он находился в отчаянии. Даже если они что-то знают, не будет об этом распространяться.
— Да, поэтому я решила поделиться с тобой. Ты же иллириец.
— Да, у каждого жители моего мира есть знакомый артефактор, — вспомнил я старую шутку. — Вообще-то это обидный стереотип.
— Да, поэтому у тебя два специалиста по этому вопросу. Возможно, они что-то поймут. Сейчас у меня нет ни времени, ни сил заниматься этим вплотную, а тема интересная.
Я кивнул, убрал накопитель в карман, потом вытащил из него клочок бумаги с особой фразой.
— Что это? — спросила Ольга, беря записку двумя руками.
— Удавка. Я оставил
в голове Ивана Скуратова бомбу. Даже если обнаружит, вытащить не сможет. Думаю, тебе это может пригодиться.Ольга не была обязана делиться со мной артефактом и этой историей. Это внутреннее дело ее семьи. Она бы легко нашла специалиста. Поэтому я решил «проявить» взаимность. Пусть у Скуратова болит голова не только из-за меня.
Бельская быстро запомнила фразу, потом сожгла бумагу.
— Благодарю, владыка, — серьезно сказала она, а потом непосредственно спросила: — У меня в голове тоже есть что-то подобное?
— Нет, мне достаточно клятвы крови.
— Ты мог поставить её, когда мы впервые встретились.
— После такой драки? Я был не в себе. В адекватном состоянии я бы не стал договариваться с Риотаб, держа тебя в заложниках.
— Просто девичье любопытство… Это твой стандартный метод, как с заложниками, или исключительный случай?
— Заложники тоже исключительный случай, — недовольно ответил я, Ольга насмешливо улыбнулась. — Октавий учил меня, что магия крови гораздо надежнее ментальной. Я вынужден с ним согласиться.
После «случайного» упоминания Кадавера в беседке стало тихо, как в могиле.
— Ты не планируешь участвовать в подавлении восстания? — наконец спросила Ольга.
— Скажем так, у меня сложные отношения с Кадаверами. Я не хочу победы этого некроманта, — уклончиво ответил я.
— Останешься в стороне? Это твоя воля или вынужденное решение?
Очевидно, Ольга намекала на клятву крови.
— Моя воля. Думаю, я один из немногих, кто понимает истинную мощь мертвого легиона и некромантии. Я слишком слаб, чтобы участвовать в этой резне.
Почему все улыбаются, когда я говорю о своей слабости?! Что в этом смешного?!
— Я поняла, владыка. Вижу, тебя что-то беспокоит.
— Баронесса де Ратуа. У нее оказался глас короля. Это огромная сила, и она…
— Я знаю о чем ты думаешь, — Ольга усмехнулась. — Вымя дает власть, но не такую. Ситуация с фавориткой принца сложная.
Ольга сделала паузу, чтобы собраться с мыслями, потом продолжила:
— Они из захудалого рода целителей. Карл приметил ее на первом курсе университета, быстро приблизил. Женщин он любит, а они обожают его силу и положение. Жену он не обделяет вниманием, фавориток меняет раз в несколько месяцев, но де Ратуа с ним уже несколько лет, он не спешит отправлять ее в отставку.
— То есть у него есть жена, постоянная фаворитка и очередь девиц у его спальни? А когда он управляет государством?
Ольга рассмеялась.
— Хороший вопрос. Но такие разговоры опасно вести. Честно говоря, никто никогда не воспринимал ее всерьез. Да, она придворный целитель и ментальный маг, периодически она вспоминает об этом. В основном, работает она другим даром, вернее, дарами.
«Никакой женской зависти в голосе! Совсем никакой!» — прокомментировал Янус. Правда, мне кажется, Ольга завидовала не столько бюсту, сколько возможностям.
— Но вчера оказалось, что власти у нее гораздо больше, чем у многих сановников.