"Фантастика 2025-1". Книги 1-30

Сашка дней через десять, или даже больше чуть прошло, может и две недели уже пробежало, пошёл в лес с пацанами за земляникой. Ягоды было завались. Народ собирал для варения будущего, а он в туесок сначала, а после горстями в рот. Лепота. И вкуснота. Ни одна другая ягода с земляникой не сравнится.

Сидит он на корточках на опушке небольшой полянки ест вкуснятину, а тут несётся к нему, как паровоз, Машка и руками машет. Игра, наверное, такая, взлетит или нет? Не, не взлетит уж больно массивная.

— Там полицейские… Фух. Приехали. Фух. Спрашивают, князь где? Злые, весь дом осмотрели. Искали. Фух.

— Зачем не говорили? — Виктор Германович, вздохнул не хуже «тургеневской» Машки. Обыскивать княжеский дом так просто в этом времени полиция не будет. Надо понимать — это отголоски дуэли. Всё же кто-то донёс на него.

— Нет, требуют срочно найти князя? Спрашивают, где может быть? Фух, — Машка вытерла рукавом пот со лба, — Что делать-то Александр Сергеевич?

— Скажите, что я, наверное, в Басково отправился. Про ягоды не говорили? — Сашка почесал репу. Что делать не решил пока, но ехать в кандалах в Сибирь или в солдатской форме на Кавказ под чеченские пули не хотелось. В любом деле главное не паниковать и не спешить. Возможно и само рассосётся.

— Фух. Побежала я тогда. Если что, пришлю Аньку или Тоську. За ягодами тоже отправлю. А вы, Александр Сергеевич, тут пока побудьте, — гренадёр-девица, опять вытерла пот и понеслась назад к усадьбе, на этот раз, как паровоз гружёный, помедленнее.

Идти подсматривать за полицейскими смысла не было. Терем так расположен, что из леса его толком не видно, только самый верх. Там лещины застят и яблони с грушами потом. Да и не увидеть без приборов ничего с такого расстояния. Обещала Машка прислать связную, значит пришлёт, она кремень девка.

Часа через два Тоська прибежала — это младшая дочь кухарки Аксиньи.

— Вашество. Мария Петровна велела передать, чё полицейские дядьки разделились, двое туточки остались. А двое на конях наших поехали в Басково. Спрашивает, Мария Петровна, чего делать? — Тоська руки в боки упёрла, Машку парадируя, и перейдя на контральто спросила, — Чего делать, Александр Сергеич?

— Скажи Машк… Марии Петровне, чтобы через пару часиков Аньку пешком отправила в Басково, но перед отправлением сказала шёпотом «озеро». И пусть еды соберёт. А ты иди за Анькой чуть позади и всё время назад посматривай, не идёт ли кто за вами. Как Анна в лес свернёт, так ты домой беги. Поняла?

— Ясненько, Александр Сергеич. Побёгла я?

— Давай.

Сашка решил сразу в руки полиции не сдаваться. Посмотреть из избушки у озера, как дела разворачиваться будут. Поговорка раньше сядешь — раньше выйдешь, как-то не вдохновляла. Вот, ни разу не вдохновляла.

Событие двадцать первое

Кто знает об опасности, но нем — тот враг.

Иоганн Вольфганг Гёте

Так себе удовольствие. Сашка уже неделю жил в шалаше в «Разливе». Опять началась перманентная борьба с комарами. А ещё есть приходилось всё холодное. Ну, и Аньку жалко, девке приходилось каждый день с несколькими килограммами еды в рюкзаке за спиной шагать десять километров в одну сторону, а потом, пусть и без еды, но ведь тоже десять, в другую. Опять на глазах худела. И другого не пошлёшь. Что знают трое, то знает свинья, как папаша Мюллер Штирлицу, кажется, говорил. Машке доверить эту информацию можно. Но она девка видная и полицейский, караулящий Сашку в Болоховском, её знает, исчезновение домоправительницы на целый день, походом в баню не объяснишь. А использовать кого другого — опасно. Мало ли, посулит полицейский сто рублей или вольную, обманет потом, а человек купится.

Привлекать вояк старых тоже нельзя. Они тем более под подозрением. В Басково даже двоих полицейских оставили Сашку караулить.

От нечего делать Сашка стал себя накручивать. А чем занимается сейчас Ксения и князь Николай Иванович Болоховский? Должны же знать, что тут полиция сидит. И значит, должны обивать пороги больших начальников, выпрашивая милости для дурня. Или не должны? И за ними надзор и их третируют полицейские чины, всё же нищий почти работник завода, хоть и князь без чинов и званий в Российской империи величина крайне незначительная, и никто ему помогать из чиновников не станет. Если почему-то решили Сашкой заняться, то эту неповоротливую государственную машину с пути не свернёшь.

Чтобы не сойти с ума от мыслей, безделья и комаров, Сашка решил физическими нагрузками себя загрузить по полной. Целыми днями бегал, приседал, отжимался, подтягивался. Пока не падал. Потом, отлежавшись, умывался, обедал или завтракал, чуть спал и снова за упражнения. Только приход Аньки машину по сжиганию килокалорий останавливал. Выслушивал Сашка неутешительные новости, что всё по-прежнему, и потом час Аньку утешал разными способами.

— Давай я им приготовлю отвар, что они с ума сойдут или отравлю, — залезая на Сашку показывала зубы кикимора.

— Не вздумай. Пришлют других, а тебя на каторгу, все же знают, что ты травница. Не делай ничего. Даже понос не вызывай у них. Я думаю, что на всю жизнь они сюда народ не пошлют, максимум неделю засаду эту подержат. Да и снимут, ну, край — десять дней. Я пока тут от трудов отдохну. Отпуск у меня.

На восьмой день, когда Анька пришла к избушке, Сашка её ещё на тропинке встречал, до озера, и глядел с надеждой, что всё мол, любовь моя, можешь возвращаться в нашу комнату и спать на перинах. Но нет. Кикимора развела руками.

— Подождём твою мать, — вспомнил Игорька Кох.

— Мою маму? — Анька глаза сделала по серебряному рублю, а тьфу, по золотому червонцу. Умеют же некоторые от творца красивые глаза и рожицы выпрашивать. А тут — глаза серые, рожа монгольская. Не совсем честно.

— Вот давай забьёмся, что на десять дней их прислали, придёшь ты в… Сегодня какой день недели?

— Среда.

— Вот, придёшь ты в субботу и скажешь, что уехали эти гады. Стоп, а чего они едят?

— Аксинья кормит. Хорошо кормит, ей офицер сказал, что если полицейские жаловаться будут, то выпороть её прикажет, — опять клыки показала кикимора.

— Ну, ладно, пусть кормит. Не обеднеем. Наоборот, скажи Аксиньи пусть им в два раза порции увеличит и мяса даёт.

— Зачем? — ну, правильный вопрос, зачем откармливать врагов.

— Чтобы не было повода ругать вас и меня заодно.

Анька прибежала вечером в пятницу, при этом в обед уже приходила. То есть, она как тот грек Филипок после сражения при Марафоне в Афины бежал с благой вестью, так и Анька прошла уже два десятка километров и ещё десять пробежала, чтобы сказать, что в пятницу в обед приехал тот же офицер и посмотрел, как полицейский в три горла жр… ест. Разорался побил бедного Егора и велел садиться в бричку. Всё, снимается тут пост. Офицер пообедал, сели они в бричку и укатили.