"Фантастика 2025-1". Книги 1-30
Шрифт:
Вначале, в коридоре раздались голоса. Я открыл глаза и посмотрел на моего соседа, который в комок свернулся от охватившего его страха и загнано смотрел на меня, причём в его глазах была крупинка надежды, именно надежды, и эта надежда, походу, была связанна именно со мной.
Распахивается дверь, и без приглашения, и даже не спросив разрешения, в комнату вваливается колоритная такая троица…
Явно постарше меня, эти вошедшие.
Бритые налысо, в спортивных китайских костюмах, во рту у каждого жвачка и довольные улыбки.
— Привет, жирдяй! Андрюш-а-а! — тянет
— Ватрушка, ну-ка слинял отсюда, нам с этим поциком побазарить надо! — говорит этот говорливый.
Мальчишка, было, дёрнулся встать, но я его остановил.
— Отдыхай, Сергей, — произнёс спокойно я.
Эта ситуация меня очень забавляла.
Как же вовремя вы, ребята, тут появились! Я прямо чувствую, как у меня начинает скачками подниматься настроение!
Есть… есть теперь на ком и злость сорвать, и пора, я думаю, начинать свои порядки наводить, пускай, хотя бы, в своей собственной комнате.
Главный в этой троице даже дар речи потерял. Мои слова для него, словно гром среди ясного неба. В его понимании, обезьяна с ним по-английски заговорила. Явно, этот долбодятел ни от кого тут отпора не получал. Совсем паря, видно, расслабился.
— Ты смотри, а оно, оказывается, ещё и говорить умеет! — заржал самый здоровый из этой троицы.
Я усмехнулся про себя, парни под блатных косят. Типа, гопники такие, отвязанные, все из себя и даже натянули дешёвые китайские спортивные костюмы Адидас, по их понятиям, одежду крутых перцев. В девяностых, может быть, с натяжкой, на что-то и могли бы претендовать, но сейчас серьёзные ребята на такую дешёвку, уж точно перестали вестись.
А между тем, щуплый развернулся всем корпусом ко мне. Жадным взглядом прошёлся по моему прикиду, задержался на цепочке, перстеньке и кроссовках.
— А кто тут у нас без разрешения пасть открывает? Чучело, с тобой разговор чуть позже будет, нам лишние свидетели не нужны. Ты пока цепочку сними, чтобы не порвать её ненароком!
Я, в ответ, лишь надменно так ухмыльнулся, но пока промолчал, не делая никаких движений.
— Ты чё, в натуре, борзой слишком?! Те, что с тобой сюда сунулись, провожая, не будут постоянно тут жить! — распаляется щуплый.
— Андрюша в дюшу очень хочет получить! — заржал здоровяк, — ща, я ему козу забацаю и за нос потаскаю!
С этими словами он сделал шаг ко мне и, вытянув руку, словно копируя Леонова из фильма «Джентльмены удачи», зарычал:
— Пасть порву, моргалы выко…
Вот только договорить я ему не дал.
Мизинец руки на излом, и скулящее тело опускается на пол у моих ног.
Третий, не поняв до конца расклада, бросается на помощь дружку и получает от меня сидящего удар ногой под колено.
Хрусть!
Левая у меня сильной стала за это время, как на ноги встал, ведь вся нагрузка на неё, да и ракурс был очень удачным — оптимальное положение для точного и сильного удара.
Чтобы уровнять повреждение у корешей, просто выворачиваю здоровому пареньку мизинец до характерного хруста.
Вой на всю комнату!
Слёзы, сопли, и крики. Два тела валяются на полу, сильно и громко подвывая.Я же, спокойно смотрю в глаза щуплого.
— Тебя тоже покалечить, а то вы, как черепашки ниндзя — толку мало, а криков много!
Смотрю спокойно в его обескураженное лицо. Страх, непонимание, и боязнь боли.
— А теперь, сучёнок, запоминай! Сюда, в это крыло общаги, ни ногой! Ещё раз увижу тут вашу троицу черепашек, без предупреждения по панцирю надаю, усёк?!
Молча, кивает. Как же он, бедолага, испугался то!
— За то, что вы тут так выделались, убрать туалет. Кто будет это делать — мне пофиг! Серёгу не трогать — он мой сосед! И вообще, к нему чтобы больше не приставали, понял?!
Мелкие кивки с его стороны.
А вой то немного утих. Скулёж только от боли у чуваков, из раскрытых и скошенных ртов вырывается.
— Времени даю час, потом не обижайся! Найду и руку тебе сломаю. А пока, эту падаль с пола поднимай. Этот, с пальцем, и сам в состоянии дойти, а чуваку, что ногой, помоги. Пускай почувствует, каково это на костылях сутками ходить. Про туалет не напоминаю. Ну-ка, из карманов всё вытаскиваем. Не понял, мне что, встать и самому по ним пройтись?! В таком случае, вы у меня голыми отсюда уйдете!
Я, типа, сделал попытку встать — этого хватило, чтобы на полу начала образовываться кучка. Пару часов сняли по моему требованию с рук, три телефона появились из карманов, один портсигар, круто местная гопота живёт. Что-то среднее между портмоне и кошельком — одна штука и помятые купюры денег — две пятисотки и штук пять поменьше, сотки и полтинники. Уж совсем мелочью я побрезговал.
— С туалетом закончите — вещи верну. Деньги — в оплату за уборку. А вообще-то вас трое, и косяков, значит, столько же. А потому, в душевой чтобы убрали. Я всё понятно сказал?
Щуплый, молча, кивает.
— Не слышу?! — грозно говорю я.
— Понял я, понял! — скулит сучёнок.
— И ещё, — произношу я вкрадчивым голосом с угрозой, глядя в его испуганные глаза, — если кто-нибудь из-за тебя ко мне сюда, на разборки, придёт, и он по мордасам получит, и тебе хана! Башкой в унитаз засуну, а что это значит, не мне тебе говорить. Понял?!
— Да-да понял! — промычало создание.
— И зовут меня Андрей Андреевич, и только так ко мне и обращаться, ясно? А теперь, черепашки-ниндзя, кыш отсюда! Вы не дали мне додумать наполеоновские планы. Я что сказал, брысь, падаль, отсюда и жду доклада о выполнении работ!
Смешно было смотреть, как эта борзая троица, подвывая, а кто и хромая, или баюкая пострадавшую руку, выметаются из нашей с Серёгой комнаты.
Вот только особой радости у него на лице я что-то не замечаю.
— Деса заявится. — Вздыхает он.
И, видя у меня на лице непонимание, объясняет:
— Отморозок местный. Осторожный, гад, но у него прикормлена тройка полных уродов, весь детдом терроризируют. Деньги у малых, и кто послабее, забирают, вещи понравившиеся, что поесть, тоже не брезгуют. Наша, по воспитательной, гоняет их, да толку! На них боятся жаловаться.