"Фантастика 2025-104". Компиляция. Книги 1-36
Шрифт:
– По протоколу всегда успеем. – Бородатый покачал головой словно раздумывая. – Запускайте его мышечный каркас, проверим отклик.
– Но это опасно! И так же ясно, что брак! Семнадцать су… – Женщина явно была против такого решения, но бородатый её перебил. По всей видимости, именно он был в этой тройке главным.
– Хватит истерик доктор. Запускайте, попробуем простые команды. В случае потери отклика или его полного отсутствия будем действовать по так любимому вами протоколу.
Я не очень понимал что происходит. Это реальная запись? Или симуляция на ходу проецируемая охранной системой? Но то, что произошло дальше, породило ещё больше вопросов.
Женщина сотрудник клиники расфокусировала взгляд, явный признак работы с интерфейсом. – Готово, он свободен.
Бородатый шагнул ближе к стеклу и чётко произнёс. – Назови своё имя.
– Где я?
– Назови своё имя.
– Что происходит? – Пациент дёрнулся, шланги колыхнулись в жиже. – Где я? Кто вы мать вашу такие?!
Этот голос… такой знакомый! Мой голос!
– Показатели растут, память повреждена, возможна агрессивная реакция. – Самый молодой из этой троицы докторов держал в руках планшет и озвучивал поступающие на него данные.
– Успокойтесь. Глубоко вдохните и выдохните. Мне нужно чтобы вы ответили на вопрос. – Бородатый, попытался взять ситуацию под контроль. – Назовите своё и…
Пациент ничего называть не стал. Паника захлестнула его. Было ясно, что он не понимает где находиться и как здесь оказался. Сначала ударил ногой по стеклу, потом начал выдирать из себя мышечные стимуляторы, перемежая свои действия с ударами по крышке капсулы.
– Отключайте. – Бородатый отпрыгнул назад, в его глазах читалось опасение.
– Не можем, он нарушил схему контроля мышечного каркаса!
– Охрану сюда! Живо!
Парню удалось пробить крышку, но к тому моменту сотрудники клиники уже выскочили в коридор. Им на смену в палату шагнул облачённый в чёрное сотрудник охраны. Плавно выхватил пистолет, вспышка, темнота…
Кем был этот неизвестный? Мной?! Жаль, что я не успел толком разобраться в ситуации. Меня снова швырнуло на периферию виртуального канала, и почти сразу погрузило в следующую запись.
Снова палата клиники. Снова капсула. Но теперь всё иначе. Картина знакомая. Мёртвенно синий свет аварийных ламп, сумрак, тишина. Удушье, накатывающее волнами, паника. Слабость и жуткая головная боль.
Этот не разговаривал. Мычал, дёргался, но маску ослабевшими руками снять так и не смог, не говоря уже о повреждении стекла. Умер страшной смертью от удушья, вышвырнув меня из записи…
Новая запись. Снова палата. Свет самый обычный, но работает с перебоями. Ужасный грохот содрогнул здание до самого основания. По крышке капсулы пробежала вертикальная трещина. Откуда-то извне слышны крики, жуткие, страшные крики умирающих людей.
Запертый человек оказался силён. Его раздирала боль и… голод?! С крышкой он справился играючи, хаотичными ударами рук расширил пролом, схватился за его острые края, разрезая собственную кожу, и буквально вдавил себя в щель, одновременно её расширяя. В глаза бросилась кровь, заливающая пол и смешивающаяся с вытекающей из капсулы жижей.
Маску снимать он не стал, рванул за шланг с такой силой, что оборвал его, оставив огрызок болтаться. Дёрганные движения,
урчание, горловой клёкот, презрение к боли… всё это было мне знакомо. Я смотрел запись от лица низшего изменённого только-только прошедшего трансформу.Мельком он зацепил взглядом соседние капсулы. В них извивались люди. Повсюду грохот, звуки ударов, крики. Но соседи по палате не интересовали только что рождённого зверя. Его привлекли звуки из коридора.
Наверное, он бы долго провозился с дверью, продираясь через пластик и не в силах понять, что стоит нажать на панель открытия. Но в дело вмешался случай. Тварь, истерично кидающаяся на преграду, наносила удары руками и головой. Разбила и снесла со своей головы маску, а затем случайно задела очередным ударом панель управления дверью. Ну а та, открылась.
По коридору метались люди. Кто-то бился в конвульсиях на полу, страшно изгибаясь и харкая пеной. Закладывая уши, поблизости раздался девичий визг, и этот визг послужил путеводной нитью для превращённого в жуткую тварь человека.
Он настиг её у выхода с этажа, перед дверями створками. Вот откуда там был этот кровавый развод и россыпь засохших капель. Вот откуда в коридоре взялся одинокий белый тапок. Я узнал её. Это она сопровождала меня на операцию. Молодая девчонка с короткой мальчишеской причёской…
Сказать, что меня пробрало, это ничего не сказать. Время анализа декодера явно вышло, а он так и не вытащил меня из симуляции. Перспектива смотреть этот кошмар пока моё тело не умрёт от жажды и голода, была ужасной. Не такой я себе представлял собственную смерть. И главное что никакие навыки или знания не помогут мне отсюда выбраться.
Одной из фишек таких ловушек была принудительная привязка к чужому вирт каналу. Залетел то я сюда используя станцию, а вот выйти тем же маршрутом не выйдет. А симуляция или правильней уже будет сказать трансляция, тем временем продолжала меня швырять от записи к записи.
Вскоре я перестал реагировать на ужасы, которые меня заставляли переживать вместе с теми людьми, от лица кого шла запись. Они стали обыденны, однообразны. Смерть, смерть, смерть. В большинстве своём они погибли внутри капсул, просто не смогли выбраться, задохнулись. Их мычание и слабые удары по преграде отделяющей их от воздуха стали визитной карточкой всех этих картин. Именно так погибла основная масса пациентов клиники.
Но были и исключения. Так, например один из заложников ситуации смог вырваться из капсулы и пробить дорогу к оружейке. Это он поднял валяющийся у трупа охранника импульсник и устроил кузькину мать подскочившим изменённым, он же очередным выстрелом случайно повредил запертую оружейку. Он тоже погиб, погиб страшной смертью порванный толпой выродков. Но перед тем как запись перескочила на следующую, в стеклянном осколке на полу я увидел его отражение. Моё лицо, ошибки быть не могло.
После этой записи я стал более внимательным, подобрался и сосредоточился на том, что мне показывают. Искал новые совпадения, и раз за разом их находил. То очередной выродок выбравшись в палату, задержится перед целой капсулой, и в её отражении я увижу собственное искривленное диким оскалом лицо. То умирающий человек перед смертью замрет, слабо подёргиваясь и в отражении стекла его капсулы опять же я. Мои глаза, мой шрам на виске, моя форма головы… ошибки быть не могло. Мне показывали меня самого. Но что всё это означает? Я не понимал.