"Фантастика 2025-108". Компиляция. Книги 1-28
Шрифт:
Возможность передвигаться многоголовый получил после завершения первого этапа трансформации. Как назло, поблизости не наблюдалось вообще ни одной животинки, пригодной в пищу, так что матерому пришлось немедленно срываться с места и отправляться на поиски еды. Осталось только определиться с направлением движения.
Даже в нынешнем, пока еще нестабильном состоянии, возможности ментагрыза, благодаря четвертой башке, существенно возросли. Она обладала уникальными способностями обнаружения добычи: подобно радару, улавливала сильные эмоции разумных обитателей Беспределья на запредельно больших расстояниях.
Сейчас,
Уже в пути хищник сначала отметил затихание шума, а затем уловил, что источники эмоций довольно большими группами разбредаются в разные стороны. Монстр чуть замедлился, решая, за какой из них последовать. В итоге выбор пал на ту, что двигалась прямо на него. При минимуме усилий на ее поимку, этой пищи должно хватить на все нынешние нужды многоголового.
Слушая пояснения Старка, Викт размышлял о новых способностях своего врага. Умение проникать в мир монстров и выбираться обратно являлось настолько уникальным, что поневоле заставляло переосмыслить отношение к ставшему реально опасным Дмилычу. Теперь десятнику ничего не оставалось: либо добиться окончательной смерти гаденыша, либо держаться от него подальше.
«Второе вряд ли получится — я уничтожил его девку. Если он сам заявился в поселок егерей, то не остановится на полпути. Я бы на его месте точно начал охоту… Почему же мне казалось, что эта чертова баба имеет возрождение? А теперь уже или я его, или он меня».
Помимо самого факта прогулок туда-сюда через мир пришельцев, десятника поразило расстояние, которое сумел преодолеть Дмилыч за столь короткое время. Люди Старка, по словам вожака, находились примерно в пяти километрах от поселка егерей, но отправились на возрождение буквально через несколько минут после исчезновения ходока. Получалось, что тот промчался по чужой реальности, словно метеор, или же расстояния там существенно отличались от здешних.
«Надо было Дмилыча еще в „Форуме“ пристрелить. Да, он бы в том кабаке и возродился, но потерял три стадии возрождения и стал бы уязвимее. Моя репутация тоже пострадала бы, но сейчас-то она вообще упала ниже плинтуса. Для егерей я теперь хуже врага…»
—… и я отправил Ревеня на северо-запад в наказание за то, что он упустил Дмилыча без боя, — продолжал тем временем рассказывать Старк.
— И с кем же он не стал сражаться? — отвлекся от собственных мыслей Викт.
— С амазонками. Вчера, когда его люди уже вели ко мне ходока, они пересеклась с этими ведьмами, — повторил людолов свой рассказ.
— Ты не говорил, что твои сумели его поймать, — опешил от полученной новости десятник.
— Хотел сюрприз сделать, да не удалось, — досадливо поморщился Старк.
— И…?
— Озверевшие бабы окружили Ревеня, а пленника забрали с собой.
Викт знал, что людоловы и амазонки враждовали между собой, поэтому его удивила не их стычка, а её исход:
— Странно, так почему амазонки не отдали Дмилыча мне — им уже не нужны деньги? Про награду здесь не слышал только глухой. И чем он их купил, неужто очаровал?
— Очаровал?
Вряд ли. По словам Ревеня, от Дмилыча так воняло, что просто идти рядом было почти невозможно. К тому же, мои бойцы ему руку насквозь болтом прострелили. Не думаю, что у мерзавца остались силы злобных баб оприходовать, — слова Старка сочились ядом.— Что-то я сегодня не заметил даже следов ранения.
— Может у него полные карманы лекарских препаратов? Говорят, недавно аптекари какую-то «Норушку» придумали, которая способна чуть ли не части тела восстанавливать, не говоря уже о ранах.
— Надо будет прикупить при случае, — задумчиво произнес Викт.
Группа двигалась по лесу, растянувшись почти на сотню метров. Пока им на пути не встретились ни местные хищники, ни пришельцы. То ли Дмилыч собрал за собой всех в округе, то ли твари сбежались на звуки выстрелов… Отряд лишь пару раз столкнулся с опасностью: сначала набрели на пятерку синих волков, а чуть позже подстрелили двух горилл. В обоих случаях в дело пошли только арбалеты, так что шума не было.
Для Беспределья такое затишье являлось полнейшим нонсенсом. В любое другое время путники наверняка бы уже раз десять подверглись нападению. И не факт, что обошлось бы без жертв.
«Этот Дмилыч даже здесь сумел шороху навести! Как там про него Гроз сказал — разгуливает по Беспределью, как по парку культуры и отдыха? Да еще разогнал всю живность — ни хищники, ни матерые пока носу не кажут. Сколько же их полегло сегодня? Впрочем, как разница — через пару дней ситуация вернется на круги своя».
В прошлом преступники неоднократно пытались зачистить часть Беспределья, где они отбывали срок. Объединялись, устраивали большую охоту, но ее результатов не хватало и на неделю — обитатели соседних дебрей с востока каким-то непостижимым образом узнавали о вакантных территориях и быстро их занимали. С появлением новых зубасто-клыкастых хозяев Беспределья каждый раз менялась привычная картина опасных мест, и людям приходилось подстраиваться под изменившиеся условия, неся новые потери. Вот почему уже более десяти лет больших охот хищников не затевалось.
Старк и Викт двигались в середине отряда. Слева и справа в двадцати шагах их прикрывали фланговые тройки, охраняя лидеров группы от боковых ударов. Такое построение обычно надежно обеспечивало безопасность, и вначале ничто не предвещало беды, однако неожиданно возникшая в голове тяжесть насторожила десятника. Он замер, ощущая, что не может двигаться — его конечности не слушались хозяина. Осмотревшись, увидел, что и Старк, и его люди уподобились зомби, на негнущихся ногах направляясь к высоким густым зарослям. Да что это?!
«Что за хрень!» — мысленно воскликнул десятник, пытаясь вернуть управление собственным телом.
Несмотря на прилагаемые титанические усилия, ему удалось лишь слегка замедлиться, пропустив вперед несколько бойцов, сопротивляемость ментальному воздействию которых была ниже, чем у десятника.
«Ментагрыз!!! — вспыхнуло в голове Викта. — Это же не его зона!!!»
Десятник знал участь тех, кто попадал под гипнотическое влияние этого матерого пришельца, и подключил все упорство, каким обладал, на борьбу за правую руку. Смерть в желудке чудовища являлась самым страшным в Рубежье, ведь человек там же и возрождался, а затем умирал снова и снова — до окончательной смерти.