"Фантастика 2025-108". Компиляция. Книги 1-28
Шрифт:
Смоленск пал окончательно.
Глава 8
Как говорил маршал Жуков, “все армии, если они чего-либо стоят, держатся на сержантах. Это вам скажет любой профессиональный офицер. Так было во все времена, начиная с галльских походов легионов Цезаря”.
Под этими слова Геогия Константиновича я готов был подписаться кровью. И они же являлись моей головной болью, стоило зайти разговору о делах военных. В современной русской армии такую роль играли не только старшие и младшие сержанты и прочие унтер-офицеры, но особенно“дядьки”– старослужащие солдаты. Именно они превращали рекрутов в справных солдат
С “дядьками” у меня был явный недобор. Их критически не хватало в новообразуемых полках. Среди перебежчиков их процент был ничтожно мал. Жестокая армейская машина Российской империи эффективно переформатировала бывших крестьян. Навечно забранный на военную службу вчерашний мужик, превращенный в вооруженного раба, постепенно приучался мыслить однобокими категориями замкнутого мужского сообщества – верности полку, знамени и командиру, воинской чести и долгу, безропотного выполнения приказа. Все это в него вбивалось палками и… все теми же “дядьками”. От поколения к поколению ежечасно передавалась нелегкая солдатская наука. И в строю, и у костра на бивуаке обрабатывались и промывались мозги, а не только подшивались и чаевничали или отрабатывали такты с ружьем.
— Принципам сословной армии мы должны противопоставить идею войска, проникнутого революционным духом!
На мое патетическое высказывание Суворов ответил ехидно:
— Пока что я имел удовольствие наблюдать армию оборванцев, армию горлопанов и армию без офицеров, когда вы изволили инспектировать лагерь у каширских бродов. Эти плохо организованные толпы генерал-фельдмаршал Румянцев разгонит не почесавшись.
Этот малоприятный разговор с Суворовым у меня состоялся в Кремле через неделю после возвращения из Тулы. Почему так долго тянул? Требовалось время, чтобы все подготовить. И вот час настал.
Вяло пообсуждал для затравки общие вопросы, даже не надеясь склонить генерала на свою сторону, и перешел к главному, ради чего, собственно, все затевалось.
— Я пригласил вас, Александр Васильевич, на беседу, чтобы показать один документ и попросить о помощи.
Суворов сердито поджал губы и сверкнул на меня глазами.
— Я ваш пленник. Но присяге не изменю!
— В этом нет нужды. Просто посмотрите одну бумагу, а потом я объясню, что мне нужно.
На протянутые листки генерал даже не взглянул и руки за ними не протянул. Словно я не документы ему предлагал посмотреть, а что-то непотребное, вроде порно-журнала.
— Что это?
— Письмо командира турецкой разведки своего главному агенту в России, Оззакану-эфенди.
— Так я и знал! Верно же матушка-императрица вас турецким шпионом окрестила!
— У вас, генерал, отказывает логика. Как письмо от турка к турку превращает меня в предателя?
— Но оно же к вам как-то попало?
Я пожал плечами и с сарказмом заметил:
— А Шешковский мне на что? Тайники перехватили – вот и весь сказ. Письмо написано с помощью сложной турецко-арабской письменности, прочесть которую может только образованный мулла. Поэтому передаю вам как подлинник, так и перевод.
Суворов, не подавая вида, что заинтересовался, нехотя взял бумаги и углубился в чтение.
Конечно, ему было невдомек, что я всучил фальшивку. Это письмо сочиняли вместе Шешковский и Лазарь Назарович Егиазярян, руководствуясь моими подробными инструкциями и познаниями армянина в Коране и принятой на Востоке манере изложения своих мыслей. Вышло у них следующее:
«От смиренного раба Аллаха
Ресми-эфендия – тому, кто прославился достоинством и благородством – Оззакану-эфенди из Смирны – мир тебе и да хранит тебя Господь милостью повелителя джиннов и людей. Аминь!Крым в руках у неверных, но они готовы его оставить, если будет дана Хану независимость. Иншаллах, лучше условий и нечего ждать!
О том отправил визирь Мисхин-заде письмо к Порогу Счастья, уверенный, что сделка понравится Убежищу мира, повелителю правоверных, нашему падишаху. Надо ж такому случится: прочитано оно было в совете, и находился там Осман-эфенди, этот негодяй, сущее божье попущение. Золото берет мешками от татар и их руку греет у подножия престола султана. Заявил он: «Татары независимости не хотят и будут против нее бороться. В народе вспыхнет усердие за веру. Никакой мир их не остановит». Где много петухов в деревне, там утро наступает поздно – нет согласия в Диване. Пронеслись слухи, что в московской земле появился мятежник и надежда не умерла.
Крымские татары всегда были бременем для Высокой Порты. Известно, что за народ – за трубкой табаку готовы пять часов карабкаться в горы. Лишиться нашего золота? Они скорее умрут. Мне сообщили верные люди о том, что мирный трактат их не остановит. Девлет-Гирей снюхался с нашим адмиралом из Трабзона и готовится к решительной битве. Везде звучат его слова: «Какая нужда любезничать с врагом веры? Мусульмане всегда побеждали его. Мои люди в Крыму готовы и ждут сигнала. Выступят, как только флот появится у берегов Крыма. Дайте нам средства, чтобы совершить подвиг».
Оззакан! Девлет-Гирей вот-вот будет в Крыму. Сразу отнимет ханство у Сахиб-Гирея. Снова ввергнет нас в ужасную войну, от которой столько горя чадам Магометовым. Не дай случится беде! Приложи все усилия, чтобы в Путурбурке узнали о коварстве и приняли меры. Тем сослужишь ты падишаху великую службу.
О чем прошу тебя – предел моих желаний и то, за что Аллах Всевышний вознаградит тебя в этой жизни и в будущей. И мир».
Вроде, текст получился хоть и непростой, но убедительный. Я заметил, что Суворов прочитал его дважды. Внимательно изучил “подлинник”.
Наконец, он поднял на меня глаза.
— Если это правда, то все очень серьезно. Я даже могу допустить, что этот самый Оззакан умышленно все так устроил, чтобы вы выкрали документ.
— Что касается письма – это правда, Александр Васильевич. Детали кражи мне неизвестны, – соврал, я не моргнув и глазом.
Хотя – почему соврал? Пусть письмо и фальшивка, но содержащиеся в нем сведения – чистой воды истина. Крымчаки совместно с военной партией при дворе султана замыслили нападение на русский отряд в Крыму вопреки мирному трактату. Остановить их невозможно, но подготовить “теплый” прием 2-й армии вполне по силам. Если вовремя предупредить. Приятным бонусом лично для меня станет раздробление сил войск Долгорукого.
— Что от меня требуется? – по-военному четко задал вопрос генерал, мгновенно подобравшись.
— Сами понимаете: если я пошлю предупреждение в крымский корпус о готовящемся восстании крымчаков и угрозе турецкого десанта, от него отмахнутся, не читая. Если предупредите вы, и не только Долгорукого, но и других генералов, можем многие русские жизни спасти. И сохранить главное достижение долгой кровавой войны – прекращение набегов крымчаков на наши пределы.
Суворов задумался.
— С генерал-поручиком Прозоровским у меня несколько натянутые отношения. Пожалуй, напишу-ка я два письма: одно ему, другое – гетману Разумовскому. Кто вовремя предупрежден, тот вооружен!