"Фантастика 2025-112". Компиляция. Книги 1-30
Шрифт:
— А зачем Бекингема выпорол?
Между бровями Альмира пролегла глубокая морщина.
— Вздумал меня учить тому, что и как делать.
Я подумала, что колдун просто сорвал на Бекингеме раздражение.
— Не делай так больше, — попросила я. Смущение растекалось в груди горячим облаком, и я невольно обрадовалась тому, что в лаборатории темно, и Альмир не увидит моих покрасневших щек.
По губам колдуна скользнула тихая улыбка.
— Посмотрим, — сказал он и несколько раз резко втянул носом воздух. — Абервильская мазь, так?
Я отвернулась.
— Понятия не имею, что это такое.
—
— Я и две изведу, если будет надо.
— Строптивая девчонка, — пробормотал Альмир и швырнул мне светящийся белый шар. Я умудрилась его поймать, и шар растекся по ладоням серебряной дымкой. — Похоже, мой однополчанин подложил мне крупную свинью.
— Сам ты свинья, — обиделась я. Дымка рассеялась, оставив после себя легкий запах жасмина. — Большая ты свинья, а хуже маленького поросенка.
Альмир усмехнулся и сел рядом со мной.
— Вот и обменялись любезностями, — сказал он. — Полина, я помогаю тебе потому, что мой товарищ попросил не оставлять тебя в беде. Ты бедовая девчонка, но, судя по всему, неплохая. Сколько тебе лет, кстати?
— Двадцать один, — вздохнула я. Колдун ободряюще похлопал меня по запястью.
— Я все понимаю, — промолвила я. — Но и ты меня пойми. В своем мире я была человеком, а тут вещь. Рабыня. Кому доверять, с кем быть… Я совсем запуталась. Вроде бы ты за меня, да — но по факту я тебе не нужна. Просто тебя попросил судья Аврелий. Я понимаю, что ты не должен ходить со мной за ручку. Но то, как ты ушел сегодня, меня задело…
Я окончательно стушевалась и умолкла. Растерянность, охватившая меня, была глубокой и колючей. Ведь действительно, здесь никто мне ничего не должен, и я просто завишу от доброты тех, кого встречу. И Альмир ко мне в общем и целом добр, а я с чего-то решила, что имею право на обиды.
Альмир улыбнулся и вновь погладил меня по руке, осторожно, словно одновременно хотел прикоснуться и боялся этого. Снаружи донеслось переливчатое щелканье ночной птицы, и я вдруг поняла, что давно наступила ночь, а в лаборатории довольно прохладно.
— Давай жить дружно, наследница бури, — негромко произнес колдун. — Потому что мы нужны друг другу.
Я горько усмехнулась.
— Ты мне — да, нужен. А я-то тебе зачем?
Некоторое время Альмир молчал, а потом спросил:
— Хочешь кофе? Выпьем по чашке, расскажу тебе о том, что тут творится.
Я кивнула — ночь обещала быть длинной. Альмир поднялся с дивана, и оконные рамы закрылись с легким стуком, а на письменном столе неподалеку засветилась металлическая многосуставчатая подставка, и темный кофейник с погнутой ручкой зафыркал и запыхтел на огне. Вскоре все было готово, Альмир взял мой забытый поднос и принес кофейник с чашками на диван. Я сделала осторожный глоток — кофе был мягким, сладость в нем удивительно гармонично уравновешивала горечь, и он пился удивительно легко.
— Итак, — сказал Альмир. — Что ты думаешь о моем вчерашнем разговоре с Марикой?
Я пожала плечами.
— Что она стервь, каких поискать. А что?
— Когда мой король-отец отправил меня сюда присматривать за Гербертом, она положила на меня глаз, — признался
Альмир. Я мысленно усмехнулась: ну конечно, чего-то в этом роде и следовало ожидать. Мужчины часто рассказывают, как красотки кладут на них глаз — хотя по факту на них кладут что-то другое.— Мне показалось, что она занята только принцем, — уклончиво заметила я.
— Она занята только собой, — фыркнул Альмир. — Угадай, зачем ей водить шашни с колдуном?
Я пожала плечами.
— Ну мало ли… А зачем?
Альмир отпил кофе и произнес:
— Выйти замуж за принца она не может. А за его брата-бастарда — вполне. Пусть даже это будет чисто фиктивный брак для вида, годы-то идут, время поджимает. Потом с принцем случился бы какой-нибудь неприятный случай на охоте — твой знакомец Вельдмар давно стакнулся с Марикой.
Я вздохнула: ну и интриги! В кино ходить не надо. Впрочем, ближайший кинотеатр и так и так был в другом мире…
— А потом? — я вдруг поймала себя на мысли, что внимательно слежу за рассказом колдуна.
— А потом я стал бы наследником престола, — мрачно сказал Альмир. — У моего короля-отца больше нет сыновей.
Так вот почему Таонга сказала, что ее ко мне приставил принц! Она имела в виду не Герберта, а Альмира, бастарда, колдуна, внушающего ужас всем вокруг.
— И Марика со временем стала бы королевой, — промолвила я. — Но тут появилась наследница бури, и ее очень задело, что ты захотел меня забрать…
Альмир кивнул.
— Мы два дня назад разругались в пух и прах. И мое невинное желание задело ее так, что гнев затмил разум, — произнес он. — Ну она вообще не очень умна. Хитрости много, подлости много. Уверенность в своей уникальности есть, а ума — вот ума недостает.
— И что же нам со всем этим делать? — спросила я.
— Можно пойти спать, — ответил Альмир. — А можно пойти к древнему капищу и наловить светляков. Что тебе больше нравится?
— Светляки! — я даже не раздумывала. — Какой уж сон после кофе!
Ночь, которая казалась мне непроницаемо черной из окон лаборатории, на самом деле не была ни мрачной, ни непроглядной. Свет звезд и растущего месяца вполне сносно озарял тропинку между деревьев, и я могла видеть, куда иду. Порой мой спутник поддерживал меня под локоть, когда тропинка круто брала вверх.
— Интересно? — спросил Альмир.
— Загадочно! — откликнулась я. Ночь действительно таила в себе какое-то таинственное очарование. Она была наполнена звездным светом, щелканьем птиц и шелестом листвы, она была живой, и я чувствовала странный восторг, наполняющий тело. Казалось, вот-вот — и я оторвусь от земли и взлечу.
Постепенно за деревьями стало разливаться золотистое сияние, и вскоре мы вышли на поляну. Идеально круглая, полностью лишенная травы и окруженная грубыми белыми глыбами, она напомнила мне лысую голову, увенчанную короной. И над всем этим — поляной, сваленными камнями, истуканами — медленно кружили золотые звезды светлячков.
Я остановилась, не решаясь вступить в круг. Светлячки были похожи на облака тумана. Они то сбивались в плотные стаи, то рассыпались в стороны — тогда на поляну словно бы набрасывали полупрозрачную сияющую вуаль. Альмир прошел вперед, переступив заповедную черту, и протянул мне руку.