"Фантастика 2025-22". Компиляция. Книги 1-23

Линда легко скользит в свою вероятность, переносясь вперед, к парочке Син-Акеми.

— Син! — едва возникнув за их спинами шепчет она. Син поворачивается и поднимает брови, вопросительно. Теперь главное — не улыбаться, сохранять лицо бесстрастной и хладнокровной профессионалки.

— За вами следят! — хорошо поставленным драматическим шепотом. — Вот, возьмите. Смешаетесь с толпой. — и она протягивает им две пары темных очков. Таких же как у нее. Син роняет голову на руки и хохочет. Акеми с недоумением смотрит на них.

Пока Син лежит лицом вниз и ржет как конь, Линда прищуривается на ту, которую ей сказали называть Акеми Мацумото и качает головой. Та, которую велели называть Акеми, поджимает губы. Она недовольна. Но Линда здесь не для ее довольства. Линда здесь в том числе, чтобы указать — не зарывайся, детка, это — общий проект, не надо тут одеяло на себя перетягивать. Мало того, что Мизинец со своей веткой сюда свои загребущие руки тянет, так и вы теперь? Забыли про добро, которое вам Минору-сама два года назад сделал? Уже игроками себя возомнили — вы и ваша тетка, вся семейка? Помните, что только милостью Минору вы еще в клане со своими делишками. А потому — успокойся, девочка и делай что сказано, а не пытайся тут Ирода переиродить. Не получится.

Что же, послание доставлено, нет больше нужды оставаться в этой вероятности. Она снова скользит и уходит отсюда.

Приоритет номер два — изучение способностей Сакуры. Линда подозревает что Сакура далеко за рангом S, и что ее способности — это ключ к колоссальным возможностям. Потому одну из своих вероятностей она почти всегда держит рядом с Сакурой — когда та находится в городе. Линда подозревает что у способностей Сакуры к перемещению практически нет ограничений по расстоянию.

— Я же знаю, что ты меня слышишь и все понимаешь. — терпеливо говорит Линда. Сакура делает вид что не слышит ее и задумчиво изучает лезвие своего ниндзя-то. Линда уже поняла, что интерес Сакуры крутится вокруг сладостей, Юки и ее меча. Остальное Сакуру интересует постольку, поскольку. Например, она, Линда ее интересует только тогда, когда она дает ей леденцы. Причем не какие-то обычные, какие можно купить в каждом магазине, нет. Сакуру интересуют только оригинальные шведские леденцы Салмиак, какого-то бренда с логотипом трех поросят. Именно эти леденцы она и использовала в качестве базы для нанесения снотворного порошка и у нее еще остались две пачки, но больше не было. Она уже озаботилась тем, чтобы заказать еще Салмиака, но доставка будет только через три дня, а пока… а пока приходилось использовать то, что есть. Зря она скормила ей сразу два пакетика, на радостях, теперь вот ждать.

— Конфетки? — спрашивает Сакура, наклонив голову набок.

— Нету конфеток. — разводит руками Линда: — кончились.

— Нет конфеток — нет ответов. — пожимает плечами Сакура, снова начав полировать свой ниндзя-то.

— Будут конфетки. — обещает Линда. — Я тебе столько конфет достану, чтоб ты подавилась. Контейнерами возить буду. Ты на вопрос ответь — откуда ты эту винтовку достала? — на столе перед ними стояла винтовка Баррета, 50-го калибра. Винтовка и винтовка, скажете вы, чего тут. Но Линда провела в составе Шведских Сил Самообороны больше пяти лет на разных должностях и видела несоответствия. Ладно, что касается необычного затворного и спускового механизма, а также расположения рукоятки затвора и предохранителя — это можно отнести к глубокому тюнингу винтовки. Кто-то богатый и двинутый на оружии взял и заказал себе вот такую вот винтовку — со своим собственным, оригинальным затвором и спуском, озаботился планкой Пикаттини с оригинальным опять-таки шагом, и даже оригинальным прицелом. Но вот калибр… да, условно можно отнести эту винтовку в 50-му калибру, — знаменитому калибру крупнокалиберных пулеметов Браунинга — 12,7 на 99 НАТО, но только условно. Даже на глаз, без точных замеров, было ясно, что гильза у патронов для этой винтовки — заметно толще. Пуля — длиннее. Таких калибров нет. По крайней мере никто не выпускает такие патроны в промышленных масштабах, иначе она бы об этом знала. Кроме того, она спрятала один из патронов и разобрала его. Вещество, которое содержалось в гильзе не было порохом. Оно было чем угодно — красным порошком, абразивным средством для полировки, чем угодно, но не порохом. Давало ли это вещество преимущество в стрельбе? Если и давало, то не сильное. Кому в голову придет изобретать альтернативное пороху вещество, если порох доступен, дешев и надежен? Если бы в этой области проводились исследования, она бы знала. Как она знает про так называемые безгильзовые патроны, про попытки нивелировать отдачу путем установления «часов с кукушкой», про новые бездымные пороха, которые в состоянии выдержать нагрев без детонации.

Вывод очень прост — эта винтовка не может существовать в данном мире. В конкретном мире, где живет Линда и, как уже становится очевидно — лишь иногда пребывает Сакура. Следующий вывод очень прост — тот, кто владеет этой способностью, может получить как гигантские преимущества над другими (технологии из других миров, товары, идеи), так и вероятную катастрофу (перенос с собой в этот мир сверхвируса, или даже сущность, обладающую невероятными возможностями и не отягощенную моральным кодексом и совестью — именно таких и называют демонами). Поэтому — с Сакурой необходимо устанавливать контакт и, по мере возможности, попросить ее прекратить шляться по мирам словно бродячая кошка. Даже обычная болезнь способна натворить дел — достаточно вспомнить завоевание Америки и ту роль, которую сыграла в этом оспа, переданная инкам вместе с одеялами. Тот факт, что Сакура способна переносить с собой такие вещи, как например эта винтовка, говорит о том, что она вполне может притащить в этот мир и девайс Судного Дня, например. Пока этого не произошло, но это только пока. Как говорят ребята из Комкон — если где-то запахло серой, то их святая обязанность предположить, что в мире завелся черт с рогами и копытами и принять все необходимые меры, вплоть до производства святой воды в промышленных масштабах. Она конечно не Комкон и ресурсов у нее поменьше, но все же…

— Винтовку Шептунья дала. — жмурится Сакура. Значит — врет. Вот только где врет — что дала или что вообще есть такая Шептунья?

— Шептунья? Кто такая? Опиши.

— Нет конфет — нет ответов.

— Да, достану я тебе твою лакрицу! Дня два потерпи.

— Нет конфет — …

— Аа… — Линда закатила глаза. Подумать только, мир может быть на краю гибели из-за того, что у нее кончились Салмиаки…

Дверь в комнату открывается и входят Юки с Сином, уже вернувшиеся со своего свидания.

— Ты что это делаешь?! — спрашивает Юки, глядя на Линду, которая пытается разговорить Сакуру. — Не приставай к ней! — она загораживает собой Сакуру.

— Да я… — начинает было оправдываться Линда и понимает, что это звучит жалко. Что же… перезагрузка вероятности.

Дверь в комнату открывается и входят Юки с Сином, уже вернувшиеся со своего свидания.

— Ты что это делаешь?! — спрашивает Юки, глядя на Линду, которая пытается разговорить Сакуру. — Не приставай к ней! — она загораживает собой Сакуру.

— Воу! Остынь подруга! — говорит Линда, поднимая руки и чувствует что немного не то. Перезагрузка вероятности.

Дверь в комнату открывается и входят Юки с Сином, уже вернувшиеся со своего свидания.

— Ты что это делаешь?! — спрашивает Юки, глядя на Линду, которая пытается разговорить Сакуру. — Не приставай к ней! — она загораживает собой Сакуру.

— Что-то ты слишком переживаешь за ее. Охладись! — говорит Линда. Син хмурится. Опять не то. Перезагрузка вероятности.

Дверь в комнату открывается и входят Юки с Сином, уже вернувшиеся со своего свидания.

— Ты что это делаешь?! — спрашивает Юки, глядя на Линду, которая пытается разговорить Сакуру: — не приставай к ней! — она загораживает собой Сакуру.

— Остынь, — говорит Линда, — ничего не произошло с твоей подружкой.

Юки хмурится и волны холода начинают заполнять комнату. Сакура счастливо жмурится. Син улыбается. Хорошо, думает Линда, так и оставим.

Глава 9

POV Горо Такэда, старший инспектор СКПУ

Он обычно не завтракал. Завтрак в этом городе обычно отдавал металлом — в кружке с утренним кофе, в бульонном кубике, сделанном из «100 %-го мяса, возможны следы хрящей, костной муки и вымени», в каждом куске вчерашней пиццы — вкус металла.

Этот город состоял из металла, его старые кости выпирали уродливым скелетом в горбящихся небоскребах, в сжимающихся вокруг города мостах и развязках, которые кольцами удава сжимали город в своих объятиях, в каждой табличке с надписью, в каждом автомобиле, в каждом ланч-боксе или бенто, который прижимал к себе какой-нибудь суетящийся школьник, в каждой йене, которую бросали девочкам из квартала развлечений, в каждом патроне старого револьвера в кармане у кумагасира — металл. Металлический порошок хрустел на зубах, металл проступал сквозь потертую краску на сиденьях в общественном транспорте, металл на золотых зубах его начальника и …