"Фантастика 2025-22". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
— Похоже, что нас раскрыли. — скалится Майко, все еще в образе, но ее шальная улыбка уже совершенно не в образе Горо, она разрывает его облик, словно чулки в сеточку, обтягивающие ногу монашки — ее имидж перед сестрами по монастырю. Не вяжется Горо-сан с такой вот улыбкой — бесшабашной, веселой и опасной. Горо-сан может быть опасным, это да. Наверное — может быть веселым. Но он совершенно точно не бывает и тем и другим одновременно.
— Кто вы такие? — повышает голос Мария, револьвер в ее руке дрожит. — Отвечайте, ну? Считаю до трех! Один…
— Тебе страшно? —
— Конечно страшно, — отвечаю я, — когда в тебя тычут огнестрельным оружием особы, которые понятия не имеют, что они делают. Люди же могут пострадать.
— Два! Я не шучу, я сейчас выстрелю! — почти кричит Мария, револьвер в ее руке ходуном ходит. Вот второй револьвер, в металлическом манипуляторе кресла Кикуми — удерживается прямо и твердо. Насколько я вижу — направленным куда-то в торшер. Или в чайник. Но не в нас с Майко точно. Трудно прицеливаться, если у тебя и рук нет.
— Угу, — кивает Майко, — хоть бы предохранитель сняла сперва.
— Какой… — Мария поворачивает револьвер к себе и пытается заглянуть в ствол, но Майко стремительна и выбивает оружие у нее из рук.
— Дурочка, — говорит она ласково, подобрав оружие, — на револьверах нет предохранителей. А если так проверять будешь — без мозгов можно остаться.
— Банг! — звучит выстрел. Майко морщится. Садится на место, не обращая внимания на простреленный торшер справа.
— Банг! Банг! Банг! — звучат выстрелы, падает пробитый пулей чайник, разбивается какая-то картина, звенят бокалы, что-то рассыпается с кухонной полки.
— Банг! — и уже тише. — Щелк! — у нашего стального паука, у Кикуми — кончились патроны.
— Может хватит уже? — спрашивает Майко, принимая свой собственный облик. — Они и так уже всю посуду у себя дома перебили.
— Надо же дать людям возможность проявить себя, — говорю я, — а то они так бы и тыкали в нас своими пукалками. Еще попали бы куда.
— В торшер они попали бы, — весело говорит Майко, — и много еще куда. Определенно надо курсы повышения квалификации проводить. Пришлем сюда Читосе, пусть учит их курок от спускового крючка отличать.
— Кто вы такие? — шепчет Мария, бросаясь к кухонному столу и выхватывая оттуда здоровенный тесак. Всегда гадал, для чего у японцев на кухне обязательно есть такие вот тесаки. Теперь стало понятно — как раз для таких случаев.
— Не подходите! — безэмоциональный голос металлического паука-кресла все-таки смог передать ужас и отчаяние. — Не подходите, я не вернусь туда! Мария!
— Сейчас! Сейчас! — и крохотная Мария бросается с тесаком к креслу Кикуми, занеся руку для удара. Насилу ее остановил. Отобрал тесак.
— Спокойно! — говорю я. — Никто никуда никого и … никак вообще!
— Очень связная речь, — зубоскалит Майко, — ты прямо успокоил всех, ага. В общем так, девочки… — и она начала объяснять. Тесак я убрал подальше от нервной Марии-сан, кресло-паук спрятало разряженный револьвер и мы начали разговаривать по-настоящему.
— Поэтому мы и решили попробовать, —
говорит Майко, — у нас есть возможность, которой у СКПУ нет. Мы можем попробовать восстановить Кикуми голосовые связки… хотя, конечно, здорово вы с креслом придумали, я такого никогда не видела.— С креслом Мария-сан придумала. Она с работы принесла. — говорит Кикуми через динамики, встроенные в ее кресло.
— Это артефакт. — вздыхает Мария, глядя, как Майко смотрит на нее вопросительно. — Я действительно с работы… только вы не рассказывайте никому, меня ж засудят.
— Аа… ну вот. — продолжает Майко. — У нас есть вот … она. Стажерка моя. Сигма-пять у нее. Лечить может, однажды такого вот тоже — без рук и ног, да еще с коагулированными обрубками — восстановил. Так что можем попробовать.
— Мария-сан! — поворачивает лицо Кикуми. — Давайте попробуем!
— Я все еще не доверяю этим людям. — хмурится Мария. — Никаких доказательств у них нет и звучит это подозрительно.
— Майко-сан. — обращаюсь я официально. Раз уж я все еще «стажерка Кеко-тян», значит и обращаться надо как к старшей.
— Чего тебе? — поворачивается Майко. Она немного раздражена. В нее сегодня уже пистолетом тыкали и ее словам не верят. Она тут с добром в дом пришла, а ей в лицо — стволом тычут. Будешь тут слегка раздражен.
— Будьте так любезны. — подаю ей этот здоровенный кухонный тесак. В ее глазах мелькает понимание.
— Конечно. — она принимает тесак и окидывает меня приценивающимся взглядом. Нехорошим таким.
— Вот. — я кладу ладонь на столик и растопыриваю пальцы. Самый простой способ убедить неверующих — дать Майко отрубить мне палец. Тот же мизинец, например. Одной фаланги достаточно. Я излечусь, а потом…
— Тунц! — тесак в уверенной руке Майко обрушивается на столик, отрезая мне всю руку по локоть!
— Ну спасибо… — шиплю я, пережимая руку, — не могла палец отрубить?!
— Так ты ж сказал… а, сказала — будьте так любезны, я и подумала. — говорит Майко: — Потом так наверняка будет. Чтобы нам поверили, что можем руку отрастить.
— Да уж. Спасибо, что не голову. — говорю я, формируя кровавый покров и отращивая руку прямо на глазах.
— Меня всегда, кстати, этот вопрос интересовал, что у чего вырастет — ты у головы, или голова у тебя? — прижимает она палец к подбородку.
— Давай мы не будем это проверять, а? — ворчу я. — А то у меня предчувствие дурное. Вам волю дай, вы устроите…
— Сумераги-тайчо! — раздается крик. Мы с Майко оглядываемся. Мария-сан скрючилась на полу в догэдза, опустив голову.
— Сумераги-тайчо! Пожалуйста, позаботитесь о Кикуми-тян! Пожалуйста излечите ее! — кричит она в пол и громко всхлипывает. Кресло-паук тоже подгибает свои шарниры и опускается на пол. Сама Кикуми склоняет голову.
— Пожалуйста… позаботьтесь обо мне… — раздается голос из динамика и на секунду мне кажется, что он дрожит.
— Вот и сюда сплетни добрались. — вздыхает Майко: — городские легенды они такие. У вас пакетика со льдом не найдется? Руку завернуть.