"Фантастика 2025-22". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
— Другие! Другие правила! — вмешивается Читосе: — не надо Марию-сан убивать. Она только хорошего хочет.
— Ну тогда я отвечу. Раз уж за тебя старшая жена хлопочет. — Хикэру поворачивается к Марии и сдержано объясняет, выделяя каждое слово: — Я. Иду. Убивать. Инквизицию. Всю Инквизицию, сколько бы их там ни было. И уверю вас — я найду всех и каждого, потому что здесь и сейчас они представляют непосредственную угрозу моей семье, моему клану. А также моей новой семье. Все ясно? С дороги!
— Хикэру-доно, я не могу допустить такого. — твердо отвечает ей Мария: — я вынуждена вас остановить.
— Я в общем, не возражаю. — бормочет Майко: — если наша новая младшая жена сходит и вырежет
— Ты думаешь, что сможешь меня остановить, девчонка? — готичная лолита в кают компании уперла руки в бедра и смерила взглядом Марию — с головы до ног.
— Я уже остановила вас, Хикэру-доно. — отвечает Мария: — и вас и всех, кто здесь присутствует.
Глава 32
Напряжение в кают-компании можно было нарезать ножом, упаковывать в картонные коробки и продавать в супермаркетах для любителей адреналина и езды на мотоцикле без шлема. Я уже подумал было, что вот и конец Марии-сан пришел, но та вдруг шагнула в сторону, освобождая путь Хикэру-доно. Глава клана лишь фыркнула, бросила на нас торжествующий взгляд и буквально вылетела из кают-компании как пробка из бутылки в сопровождении верной Чиеко.
— Что думаешь? — спрашивает у меня Читосе: — как бы ни наворотила дел…
— Что тут думать. — пожимаю плечами я: — тут же как — не можешь остановить — возглавь. Может Мария и может остановить Луну от мести, но мы — вряд ли. У нее уже Совет трехсот … сколько там? Батальон Хикэру. Я вот уверен, что по миру еще как минимум штук десять Хикэру живет — кто в Лос-Анжелесе, кто в Рио-де-Жанейро… или там на Окинаве. Даже если уничтожить или обезвредить всех, кого знаешь… в общем бесполезное занятие, тут малефик нужен. А у нас все специализируются на прямом нанесении ущерба…
Откуда-то снаружи раздался крик ярости, дверь в кают-компанию распахнулась и в каюту влетела Хикэру-доно, по-прежнему в своем вырвиглазном наряде и с пистолетом за поясом, напоминая мультяшного пирата, берущего на абордаж пряничный корабль с карамельными пони и мармеладными мишками.
— Что это? — требовательно наступает она на Марию: — ты куда нас всех… ты что вообще о себе возомнила? Тоц! — я жмурюсь и ожидаю, что сейчас Мария тоже поднимет голову и как там — «никто не смеет связываться с Митсуи!» — вскроет себе живот тупым столовым ножом, каких вокруг в достатке. Все-таки завтрак. Начинаю думать что нам всем следует держаться от Вечно Молодой как можно дальше и не перечить старой перечнице. Каламбур, однако.
— Уважаемая Хикэру-доно. — отвечает Мария, ничуть не изменившись в лице и не показывая ни малейшей склонности к суициду: — ваша способность не действует на это тело. На самом деле ваша способность вовсе не абсолютна, как вам кажется. Если бы не наш выбор никогда не убивать и не ограничивать свободу выбора разумным существам, то нейтрализовать вас было бы не так уж и сложно. Да? — она поворачивается к Акире, которая подняла руку, словно дисциплинированный ученик на уроке.
— Мария-сан, прошу прощения, что прерываю, но как же ваше утверждение что вы не ограничиваете свободу разумных существ, но в то же время вы удерживаете Хикэру-доно?
— Акира-сан, мы не ограничиваем свободу выбора. И как раз для того, чтобы дать свободу выбора — мне необходимо объяснить вам всем, какой именно у вас выбор. — вежливо отвечает Мария. Хикэру выхватывает из-за своего широкого, розового пояса с пряжкой в виде головы единорога, пистолет. Наводит ствол на безмятежно
улыбающуюся Марию.— Хикэру-доно. — вздыхает Мария: — вы только что убедились, что ваше переселение душ не работает, а ведь вы до сих пор не знаете способа защиты от него. Сами не знаете. И вы полагаете что сможете застрелить меня? Лучше киньте в меня подушкой. Больше шансов будет.
— … вот же… сахарный сироп! — ругается Хикэру: — двадцать два плюшевых медвежонка тебе в …
— Она даже ругается теперь мило! — восхищается Иошико, появившаяся в дверях кают-компании: — какая прелесть! Народ, а вы в курсе, что у нас теперь две луны в небе?
Мы стоим на палубе «Святой Терезии», яхты с портом приписки в Панаме и глядим в пронзительно синее небо с двумя лунами. Они огромны и нависают прямо над нами, словно колоссальные елочные игрушки, повешенные в небе гигантами.
— Это не луны. — раздается голос сзади. Юки выходит вперед и смотрит вверх.
— Это Лиана и Сакрон. Та, что побольше — Сакрон, а та, что с синими прожилками по всему диску — Лиана. Когда я в первый раз услышала эту красивую легенду, я даже всплакнула чуток. — говорит Юки задумчиво: — и где-то вон в том направлении — Дигония, бурная река, так неласковая к путешественникам, разливающаяся и теряющая свое русло каждое столетие, или около того. Знающие штурманы могут пройти Каменные Клыки без потерь, этот путь легче чем по суше и корабли работорговцев шли именно этим путем — столетиями, тысячелетиями, а в трюмах у них сидели девушки, скованные цепями из орихалка. Теперь, когда работорговля запрещена, они нагружены тяжелыми тканями из паучьего шелка, сандаловым деревом, клыками и рогами веретенозубых лисиц, жемчугом и светящимися камнями из шахт Западного Роурана. Там живут люди с миндалевидными глазами и медным цветом кожи, чья походка легка, а речь напоминает щебетание райских птиц, а восточнее, в сторону Великой Пустыни — раскинулась плодородная равнина, в которой растут большие и сочные ягоды, чем-то похожие на наш виноград. Из них не делают вина, но засушенные и перетертые в порошок они потом разводятся кипятком и получается ароматный каф. Дальше на восток — руины Алой Империи, а ныне — Республики Дормании. Броненосные самоходы Алой Империи в свое время покорили почти весь континент и до сих пор вспоминаются со страхом и ненавистью. Но сами дорманцы — гостеприимный народ, у них забавные обычаи проводов зимы и обрядов плодородия. Еще восточнее — Срединная долина, место где раньше царствовали драконы и их грозная Мать. Сейчас там проходит торговый путь, путь в Бартам. Мой Бартам. — Юки замолкает и смотрит в небо на две луны, висящие над нами. Мы молчим, глядя на нее.
— Какого черта! — стряхивает с себя очарование момента Хикэру-доно и упирает руки в бока, становясь донельзя милой и в то же время — угрожающей.
— Где это мы? — спрашивает она у Марии: — что вообще происходит?
— Думаю, я соглашусь с Юки-сан. — отвечает Мария: — если двигаться в том направлении, то мы достигнем Дигонии. Где-то через день пути. Я сама никогда не была в Бартаме, но говорят что Аллея Героев прекрасна в это время года. Особенно удался памятник Акире-сан, вы там такая … чувственная.
— Памятник Акире делал великий мастер Рем. — кивает Юки: — я пригласила лучшего из лучших на всем континенте. Он делал его лет десять и почти ослеп в процессе, ушла куча розового мрамора, но дело того стоило. Говорят, что когда он умирал, и его спросили что же он оставил после себя — он не назвал тысячи своих скульптур по всему миру, не назвал убранство Венесийского собора или скульптурную группу «Освобождение от драконов». Он сказал что его лучшим достижением была его дочь и памятник Богине Огня в Бартаме на Аллее Героев.