"Фантастика 2025-29". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
– Послушай, как ты это делаешь?
– спросил он Лима.
– У-у, брат, это сложно... словами вообще не объяснить.
– Только не начинай снова. Блоки я не уберу.
– Я уже понял. Ладно... Хилерству я научился у одного старикана в Восьмой Чаше. Это мир такой, вроде Седого Взморья, - пояснил Лим, не дожидаясь вопроса.
– Что-то перенял, немного добавил своего, а результат - его ты ощущаешь на себе.
– Так всё-таки, что ты делаешь, когда лечишь?
– Да там много всего намешано. Во-первых, прямое переливание энергии. Но со своими хитростями. Здесь как раз тот случай, когда донор тратит меньше, чем получает пациент. Потом стимуляция всего, что только можно стимулировать - от клеточного
– Вторичные очаги? А это что такое?
– Места негативного влияния разума на тело, на соматическом уровне. Знаешь, что будет, если хороший гипнотизёр коснётся твоей руки карандашом, предварительно убедив тебя, что в его руке не карандаш, а горящая сигарета?
– Знаю. Будет ожог.
– Вот именно. Физическая травма, не имеющая физических причин. У тебя, например, без моего вмешательства через пару часов появились бы жуткие ссадины на запястьях. Потому что на некотором уровне ты слишком уж хорошо "знал", что повредил их.
– А-а... ясно.
Лим хмыкнул.
– Ясно ему. А ты знаешь, что психотравмы оставляют след не только на теле, но и, банально говоря, на душе? Которую тоже неплохо бы полечить?
– Нет, - Клаус помрачнел, бросая на спутника косой недобрый взгляд.
– Ну-ну. Ты всё-таки подумай. А когда надумаешь - "мы всегда здесь, если что".
За поворотом коридора у входа в общую столовую их ожидала Наставница.
Инсайт-посыл, которым воспользовалась Анжи, был предназначен для Лима и только для него. Даже если бы Клаус не продолжал держать жёсткий мысленный щит, а старательно слушал эфир, самое большее, что он смог бы уловить - сам факт передачи.
– Отец?
– непритворно изумился Лим.
– Что ему нужно?
Новый посыл, чуть жёстче. Лицо Наставницы выразило смесь мягкого упрёка с не особенно мягким повелением. Юноша проворчал, смиряясь:
– Знаю, знаю. Так и быть, пообщаюсь. Но Клаусом тогда занимайся сама.
– Да уж справлюсь как-нибудь, - бледно усмехнулась Анжи.
– Лети.
Когда Лим скрылся за поворотом, Клаус спросил:
– Под каким предлогом вы его отослали?
– Раньше это было бы предлогом, но теперь, когда Группой занялся следственный комитет Этического Надзора... неважно. Лим собирался тебя накормить?
– Да.
– Дело хорошее. Я и сама не прочь перекусить. Идём.
– Вы куда? Столовая...
– Не хочу, чтобы вокруг толпился народ. И ты, мне кажется, тоже этого не хочешь.
– А если хочу?
– с вызовом вскинулся Клаус.
Анжи улыбнулась ему - сочувственно, устало и иронично.
Очень по-взрослому.
– Неужели ты считаешь, что сможешь вообще избежать объяснений? Чем дольше ты будешь таиться, тем сильнее другие будут доискиваться, что ты скрываешь. И ведь доищутся. Если за дело возьмётся Светлана... или Юрген... Не упускай шанса отшлифовать свою версию перед самым опасным из твоих потенциальных слушателей.
Клаус моргнул.
– Опасным?
– Именно.
– В улыбке Анжи появился оттенок горечи.
– Ты думаешь, можно по-настоящему управлять действиями всех этих малолетних полуидиотов-полугениев, сборище которых зовётся Группой? Ничего подобного. Они давно вытворяют в основном то, что хотят сами.
– Помолчав, она добавила.
– И хорошо, что так. Иначе я считала бы, что потерпела поражение.
– Но вы...
– Хочешь сказать, что я - их Наставница? Ну да, ну да. У меня есть определённый авторитет и преимущество возраста. Многие, особенно из старичков, искренне меня любят и стараются не огорчать. Но вот учатся они в основном сами и друг у друга. Я не столько занимаюсь с ними, сколько обеспечиваю
им свободу собраний, общения и путешествий по разрешённым мирам.– Короткая пауза. И жёстко, без улыбки.
– А ещё именно я решаю, какие миры будут разрешёнными, а какие - нет. Я решаю, какие умения, принесённые из странствий, могут использоваться, а на какие лучше наложить вето. Наконец, я решаю, кто будет по-прежнему участвовать в работе Группы, а кто будет исключён из неё. При Группе я - как отдел снабжения, бухгалтер, служба безопасности и отдел кадров. Всё в одном. Понятно?
Клаус молчал, стараясь не глядеть Анжи в лицо.
– Я, - сказал он наконец, - есть хочу.
– Тогда следуй за мной.
Дорога оказалась знакомой. В прошлый раз его привёл сюда Лим, а в этот раз - Анжи, но сам кабинет Наставницы не изменился. Всё тот же аскетизм обстановки, преобладающие тёмно-серые и чёрные тона, неяркое рассеянное освещение и занимающий почётное место на рабочем столе мощный общеСетевой терминал. Ещё до того, как сесть на своё место, Анжи универсальным щелчком пальцев отдала команду автоматике кабинета. Из стены, на ходу разворачиваясь в рабочее положение, выехали сервировочный столик и изящный ажурный стул; из раскрывшейся ниши вылетели и опустились на столик несколько тарелок и пара высоких керамических сосудов. Анжи пролевитировала их с небрежностью, свойственной разве что профессиональным фокусникам.
– Располагайся, - сказала она, почти ложась в своё кресло, послушно вытянувшееся и опустившееся.
– Оххх! Что-то устала я в последнее время...
Клаус решил проигнорировать последнюю реплику, сел и принялся за еду.
Несколько минут прошло в молчании. Клаус заметил: Анжи не просто для вида ковыряется в содержимом своей тарелки, а действительно ест. С видимым удовольствием и много. Похоже, насчёт того, что проголодалась, она тоже не соврала.
А если так - врала ли она вообще?
Неуютное предположение...
– Так.
Клаус вздрогнул и замер. Словно не заметив его реакции, Наставница сказала:
– Главная тема повестки дня: ты хочешь остаться в Группе?
– Можно подумать, - буркнул Клаус, прожевав остатки салата, - у меня есть выбор.
– Выбор есть, - не согласилась Анжи.
– Умение блокировать сенс у тебя останется навсегда, а с ним вполне можно жить среди лайтов.
– Да ну?
– Можно-можно. Лайтом тебе, конечно, не бывать, но и минусов положения шейда терпеть тебе не придётся. А непохожесть - в определённых пределах - лайты вполне способны принять без отторжения.
– Да ну!
– повторил Клаус.
– Вы сами-то верите в это?
– Не "верю", а знаю. Твой печальный опыт не показателен. С кем ты имел дело? Со своими сверстниками да с родителями. Но ведь и те, и другие печально нетерпимы. Как правило, родители стараются превратить детей в свои косметически улучшенные подобия, а сверстники строго следят за монолитностью стаи. Особенно этим озабочены мальчишки в период полового созревания. Они куда нетерпимее взрослых. Неважно, хуже ты, лучше или просто другой - высмеют и оттолкнут. Сколько раз я такое видела...
Внезапно по коже Клауса, как табун паучков с ножками-иглами, промчалась дрожь. Под ноту безошибочной догадки:
"А ведь ребёнком она и сама была не такой..."
– Итак: ты остаёшься? Или уходишь из Группы?
– Остаюсь.
– Рада слышать. Тогда вопрос второй: ты боишься нового погружения? Честно. Подумай, прежде чем отвечать.
– А тут и думать нечего, - медленно ответил Клаус.
– Боюсь, конечно. Дураком бы я был, если бы не боялся.
– Молодец.
– Глаза Анжи блеснули.
– Ты очень правильно смотришь на вещи. Кое-кому осознать реальность не помогает даже визит в гости к "овощам"... впрочем, у тебя теперь есть очень личный опыт по этой части.