"Фантастика 2025-29". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
– А ты высокомерна, как я погляжу.
"Наверно. Но у меня есть на то причины, не так ли? Я действительно умнее и дальновиднее среднего аптекаря или писаря, не говоря уже о судомойках или дворниках. Этика, знаешь ли, здорово экономит умственные усилия. Не убивай! Не кради! Не лги! Всё просто и ясно. И думать уже не обязательно. Многие, очень многие боятся самостоятельно мыслить пуще чумы и глада. Но ведь любая замкнутая система вроде этики - конечна, а тем самым и ограничена. Легко можно выйти за пределы её применимости... и, если привык опираться только на этику, двигаться дальше становится невозможно".
– Логика тоже имеет свои границы.
"Конечно. Но логик приучен лучше чувствовать эти границы. Он
– Что они плохо гнутся и легко ломаются.
"Запомнил? Хм. Не то чтобы легко... беда в ином: ломаясь, они калечат всех вокруг. Этика говорит: не причиняйте другим боли. Глупость! Люди постоянно причиняют друг другу боль. Невозможно жить рядом и не доставлять неудобства своим присутствием. Или отсутствием, не суть важно. Мораль запрещает делать больно. Логика говорит, что без этого не обойтись. И добавляет, что причинение боли бывает на пользу".
– Как при жертвоприношении?
Мысль Иглы заострилась и заледенела. И прошила щиты возражений - навылет.
"Нет. Как при публичной порке. Как при хирургической операции. Как при расставании влюблённого с равнодушной. Как при строгом выговоре. Боль изобрели не люди: животным она тоже известна, как членистоногим, как червям, как деревьям. Боль следует признать необходимой. Она существует объективно: как свет, как тьма. Горе и радость, печаль и довольство, любовь и ненависть - у всего этого есть своя цель. Нельзя погрузиться в свет, отказываясь замечать тьму: жизнь не исчерпывается только своей правой половиной. Ладонь, которой никак не сжаться в кулак, - уродство. Кулак, который никак не может разжаться, - другое уродство[13]. Логика должна указывать, когда следует протянуть руку другу, а когда - ударить врага. Человек, который убивает на войне, зовётся хорошим солдатом. Убивающий в мирное время есть преступник. Но тогда не преступником ли надо назвать и того, кто отказывается убивать на войне?"
[13 - в оригинале здесь используется непереводимый идиоматический оборот с отсылкой к местной теологии, который я позволил себе заменить эквивалентной по смыслу цитатой из книги "101 история дзен" (номера истории не помню, но "Скупая жена" идёт одной из первых).]
– Я совсем не об этом хотел поговорить.
"Знаю. Но у логики есть ещё одно отличие от этики. Быть может, самое важное из всех. Логика не даёт лёгких ответов - и не признаёт готовых рецептов. Каждый, кто отважился поднять знамя разума, обязан заботиться о его чистоте САМ. Никто не станет думать за тебя, никто не подскажет, что хорошо, а что плохо. Жизнь в сомнениях тяжела, поэтому не бывает существ, живущих по уму всегда и везде. Любой когда-нибудь да даст себе послабление... но горе, когда отдых от работы мысли вдруг затягивается. Передышки опасны, а снова раскрутить маховик размышлений - тяжело. Некоторым это так и не удаётся".
– Но я...
"Клин, ты не лучше и не хуже других. Твоя натура - это натура тёмного мага. Таков уж твой путь. И мой. И Стилета. И никто из нас не выбирал тьму сам. Это судьба, ученик. Всё, что мы можем сделать по своей воле, - решить, насколько далеко мы готовы зайти в эти воды. Всё, что мы должны, действительно должны, - стремиться приносить пользу при помощи зла. Это трудно. Это не принесёт нам ни любви, ни хотя бы признания. Что бы мы ни делали, сколько бы жизней ни спасли, сколько бы мук ни облегчили, нас всё равно будут бояться, ненавидеть и презирать. Так устроен мир. Утешься тем, что из страха, ненависти и презрения мы черпаем силы. В мире довольно тьмы и без нас.
Некроманты существуют не для того, чтобы она стала гуще, а для того, чтобы её мощь не пропадала впустую. Мы приносим пользу тем, кто изливает на нас своё внутреннее зло. Самый строгий моралист признает, что это хорошо".– Но...
"Сегодня ты совершил очередной прорыв. Ты отбил все мои атаки и уцелел. Выжил. Ценой малой крови и малой боли. Но этот прорыв ты совершил не раньше, чем я сменила безопасные поленья на смертоносную сталь. Только после этого ты начал выкладываться по-настоящему. Если бы я не показала, что готова ранить тебя и даже убить, - сколько ещё ты топтался бы на пороге, лениво скребясь в дверь, ведущую к очередному уровню мастерства? Если бы ты не был ранен - как долго пришлось бы ждать подходящего случая, чтобы научить тебя азам самоисцеления? И, кстати, если бы ты не швырнул в меня нож, как долго я оставалась бы в неведении о том, что мои рефлексы бойца и чутьё на опасность остались при мне?"
– Ты не хочешь меня слушать! Я... я хотел сказать... мне понравилось. Там, в Дериге, был момент... моменты... когда мне очень нравилось происходящее. Я хотел сам взяться за... инструменты. Занять место Стилета. Я хотел этого!
"Тише. Я услышу тебя, даже если ты будешь шептать... или молчать. Тебе нравится причинять боль? А отвратительным тебе это не кажется?"
– Кажется.
"И что в тебе сильнее: жажда крови или омерзение? Влечение или страх?"
– Не знаю. Я... ведь так быть не должно!
"Почему? Как раз уравновешенность я бы назвала правильной и нормальной. Тот, кто упивается кровью, - психопат. Но боязнь крови - тоже патология. Я встречала одного чудака, который знал, что я некромант, и упал в обморок от вида красного пятнышка на моей ладони. Но это была не кровь, просто сок земляники".
– Нормальный человек не будет радоваться крови.
"Тебе нормальным не бывать, так что успокойся. Кто-то когда-то сказал (сейчас я уже не вспомню, кто именно): не желающий быть тем, кто он есть, желает стать никем[14]".
[14 - вообще-то это вольное изложение мысли из "Тетради с афоризмами" В.О. Ключевского. В оригинале - очень близкая по смыслу цитата, заимствованная из трудов одного философа-человека, на Земле, разумеется, неизвестного.]
– Ты смеёшься?
"Есть немного. Но сейчас я скажу всерьёз. Тёмный маг, боящийся крови, смешон; он же, упивающийся кровью, страшен. Раз ты не хочешь полагаться на собственное понимание равновесия, я могу пообещать тебе, как твой учитель, только одно. Если когда-нибудь ты станешь чудовищем, жаждущим чужих страданий не к пользе людской, а только ради извлекаемой и присваиваемой силы, я тебя убью. Просто и без затей".
Клин сглотнул.
– Верю.
– То'да п'шли спать.
20
– Так чем, говоришь, дело кончилось?
– Счастливым концом. Зло победило очень большое зло.
А. Зорич "Без пощады"
Антард довольно велик, но земли даже самого обширного государства рано или поздно заканчиваются. Если взглянуть на карту, граница между Антардом и краями, находящимися под протекторатом Союза Стражей Сумерек, покажется ясной и чёткой. Увы, картограф выдавал желаемое за действительное. Лукавил. Черта, проведённая им по вершинам Малого Рубежного хребта, не отражала истинного положения дел. Реальность же такова, что последний "вольный" город Антарда лежит в двух переходах от ближайшего перевала через хребет; первый город, признающий верховенство командоров Союза, отделяют от этого перевала ещё три с лишним перехода.