"Фантастика 2025-29". Компиляция. Книги 1-21

— Да… Да… — забормотал Юнний, прикрыв глаза. — Кирие елейсон, кирие елейсон, кирие елейсон…[1]

— Вы слышите меня, ваше святейшество?! — едва не крикнул на него Альдо. — Фердинанд Оллар убит! Умер девять дней назад!

Леворукий подери! Как прикажете разговаривать с этим замшелым пнём?

Юнний открыл почти бесцветные глаза и посмотрел на Альдо неожиданно осмысленным взглядом.

— Я знаю, чадо, — спокойно ответил он. — Он скончался пятнадцатого числа прошлого месяца. Твой нынешний приход прервал мою молитву об упокоении души невинноубиенного… Хоть династия Олларов отвергла истинную церковь, они всё-таки веровали в Создателя.

И, снова прикрыв глаза, Юнний зашамкал беззубым ртом, дочитывая заупокойную молитву.

Удивлённый Альдо посмотрел на него неверящим взглядом:

— Вы знаете? Уже?

— Гонец Святого престола прибыл вчера днём, — очнувшись, со вздохом ответил Юнний. — Ох, какой грех, чадо, какой великий грех!

И Эсперадор осуждающе покачал головой, словно сокрушаясь о несовершенстве этого мира.

— Вы узнали ещё вчера и не сообщили мне? — спросил Альдо с нескрываемым неудовольствием.

— А зачем? — вопросил Эсперадор, уставившись на принца строгим водянистым взглядом. — Разве твои сообщники не поторопились бы известить тебя сами, чадо?

Альдо растерялся. Неожиданный переход Эсперадора от старческой расслабленности к поразительной проницательности выбил его из колеи.

— Я не по… О чём вы, Святой Отец?

— А? О чём я?.. Ибо сказано в Писании: «Горе тем, которые думают скрыться в глубину, чтобы замысел свой утаить от Господа, — забормотал Юнний, перебирая чётки, — которые делают дела свои во мраке и говорят: “кто увидит нас? и кто узнает нас?”»[2]. «Ибо нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, ни сокровенного, что не сделалось бы известным и не обнаружилось бы»[3]. «Пред очами Господа пути человека, и Он измеряет все стези его»[4].

— Святой Отец, — произнёс Альдо, решив проигнорировать бормотание Эсперадора и сразу перейти к сути. — После того, что произошло с Олларом, нам нужно срочно обсудить дела Талига.

— А?..

— Ваше святейшество знаете: династии Олларов был отпущен только один круг, — заявил Альдо и, вознамерившись взять быка за рога, тут же произнёс приготовленную впопыхах по дороге маленькую речь: — Сегодняшние известия – доказательство, что пророк не ошибся! Фердинанд Оллар убит, а его сын объявлен незаконнорожденным. Настала пора для решительный действий, Святой отче. Под вашим мудрым руководством я верну Талиг в лоно нашей пресвятой матери-церкви. Отдайте мне сейчас же жезл железный, коим упасу я овец моего заблудшего стада! (Альдо смутно помнилось, что в Эсператии имелась какая-то фраза вроде этой). Подвиг, совершённый вашим святейшеством, восславит весь мир и потомки наши! Жезлом моих предков обратим мы Талиг на стезю верных!

— А?.. Что?.. Здоров ли ты, чадо?

Юнний уставился на Альдо подслеповатыми глазами, беспомощно моргая сморщенными сухими веками.

Тьфу! Вот ведь трухлявый пень!

— Я намерен как можно быстрее вернуться в Талиг, ваше святейшество, — пояснил Альдо, решив говорить попроще. — Я не прошу у вас помощи деньгами или людьми. Я полагаюсь только на свои силы. Но я верю во всемогущество Создателя. Говорю вам, отче: достаточно мне вернуться в Талиг с жезлом Адриана, который вы мне отдадите, как моё право и благодать эсператистской веры…

Юнний перебил Альдо неожиданным вопросом:

— А как моя дочь? Здорова ли она, чадо?

— А? — отозвался Альдо, непроизвольно повторив недавние интонации Эсперадора. — Какая дочь, ваше святейшество?

Положительно, старик рехнулся!

— Ты же приехал с кузиной, милое чадо? — пояснил Эсперадор. — Как же её имя… Мелитта?

— Она чувствует себя вполне хорошо, ваше святейшество, — поклонился Альдо, недоумевая и досадуя: с чего это Юннию вспомнилась Мэллит?

Мэллит и впрямь чувствовала себя настолько хорошо, насколько это возможно для женщины, ожидающей первого ребёнка. Их связь началась случайно и некстати во время Большой охоты в Алати. Альдо выпил лишнего, удачно загнав косулю, но больше вина его взбудоражили новости об алатских наёмниках, которых Рихард Борн навербовал на гоганские деньги. И нужно же было Мэллит попасться ему на глаза именно в этот момент! Но влюблённая гоганни вечно крутилась у него перед носом, и нечто подобное было неизбежно. К несчастью, Мэллит почти сразу забеременела. Втайне проклиная всё на свете, Альдо привёз её в Агарис: по дороге и в самом городе Мэллит мучила непрекращающаяся тошнота. Но гоганни всерьёз надеялась найти здесь другие ары взамен той, что погибла в доме её отца.

— Женщина… Женщина… — забормотал Эсперадор, снова прикрывая глаза. — Жена, облаченная в солнце… Жена, сидящая на звере багряном… Женщина сотворена нам во спасение и на погибель, чадо. Запомни это…

— Да-да, ваше святейшество, — нетерпеливо согласился Альдо («А замшелый-то гриб наверняка сожалеет, что в своё время нагрешил недостаточно!»). — Но я пришёл сюда за жезлом моих предков, который вы зовёте Адриановым. Вы же понимаете, отче, что убийство Фердинанда Оллара открывает возможность для возвращения в Талиг истинной династии. И истинной веры, разумеется, — прибавил он быстро. — Но для этого нужен жезл!

— Жезл, чадо?

— Жезл, отче, — подтвердил Альдо, радуясь, что это слово наконец-то дошло до сознания Эсперадора. — Я не прошу у матери-церкви ничего другого.

Юнний кинул на него быстрый взгляд искоса, в котором Альдо почудилась хитринка.

— Знаю-знаю, чадо: ты богат и золотом и друзьями… Не они ли недавно выехали из Алати в Эпинэ?

Братья Борны действительно отправились к границе с Талигом, как только пришло известие о начале мятежа в Эпинэ. Они вели отряды наёмников. Альдо намеревался присоединиться к ним, едва вырвет из рук Эсперадора жезл Адриана. Впрочем, если бы Мэллит удалось найти другую ару, Альдо планировал задержаться, чтобы разорвать кровную связь между ними. Несмотря на слабость, гоганни в эти две недели обошла почти все церкви Агариса в поисках древнего алтаря. Она уверяла, что во владении её соплеменников имелась только одна ара – та, которую уничтожили.

— Мои друзья поехали к Роберу, новому герцогу Эпинэ, — пояснил Альдо.

На деле, от Робера не было ни слуху ни духу вот уже несколько месяцев. Это сильно тревожило Альдо.

— А где твои друзья взяли денег, чтобы заплатить наймитам, чадо? — неожиданно поинтересовался Юнний вполне разумно. — Мне ведь доложили об отрядах алатцев, которые навербовали твои друзья!

— Я наскрёб последнее, чтобы помочь другу, — не моргнув глазом соврал Альдо.

— Последнее? Разве не ради денег водил ты знакомство с гоганами в Агарисе?

— Я надеялся всего лишь выведать у них что-нибудь полезное, Святой Отец, — ответил Альдо со всем возможным простодушием. — К тому же святая церковь тоже берёт деньги у гоганов… На богоугодные дела, разумеется.

— И ты узнал что-то полезное, чадо?

— Увы, отче! — вздохнул Альдо с напускным сожалением. — Я надеялся хоть одним глазком заглянуть в их Кубьерту. Говорят, там написаны удивительные вещи! Я знаю, отче: я грешен, я соблазнился. Но, к счастью, моё любопытство не было удовлетворено.

— Ох, чадо! — сокрушённо вздохнул Эсперадор, качая головой. — Лучше бы ты почаще заглядывал в Эсператию.

Альдо с притворным раскаянием потупил глаза.

— Но раз грех не совершился, его и не было, — благодушно сказал он. — Я не осквернился ложной мудростью, так что по-прежнему достоин жезла моих предков. Этот жезл, ваше святейшество…

— Ты лукав и лжив, сын мой! — сурово перебил его Юнний. — Разве не знаешь ты, что первые книги Эсператии – это и есть Кубьерта?

Альдо растерялся. Честно говоря, он никогда не интересовался Священным писанием и если и заглядывал в Эсператию, то исключительно по рассеянности. Она казалась ему огромным и совершенно невразумительным скопищем унылых книг.