"Фантастика 2025-44". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Климент решил пойти на хитрость с переносом времени экзамена, о чем я, естественно, не был извещен. И, едва выждав хоть сколько-нибудь минут после этой новой отметки, счёл возможным поднять вопрос об обмене экзамена. Оригинально, но только хрен у него что выйдет.
Положа руку на сердце, мне никогда не приходилось сдавать подобные экзамены. При поступлении на работу в прошлой жизни я вообще ничего не подтверждал (ведь далеко не везде есть такое требование), а следующие разряды мне ставили без всяких комиссий. По крайней мере, вживую ничего не сдавал, а по бумагам, поводили, наверное, да…
Поэтому не знал, кто в таких комиссиях обычно бывает,
— За сим готов объявить… Итак, если ни у кого из присутствующих нет возражений, прошу считать, что ученик слесаря Кузнецов не сдал экзамен на разряд. Ввиду неявки на комиссию, — полностью подтвердил Климент мои предположения.
Возражений, что предсказуемо, не последовало, и начальник было собрался пустить по кругу акт, чтобы члены комиссии под решением подписались.
— У меня есть возражение, — перебил я, прежде чем первый член комиссии поставил подпись.
Взгляды присутствующих устремились на меня. Судя по выражению их лиц, мне не стоило ждать ничего хорошего.
— Явился не запылился, — едко прокомментировал преподаватель из учебки.
Я не знал, как зовут этого мужичка, но именно у него рука уже была занесена над листом для подписи, а выражение лица не сулило снисхождений. Теперь он поерзал на жёстком деревянном стуле и продолжил говорить:
— Кузнецов, это вообще нонсенс, что ты был допущен до экзамена. Видимо, только потому, что никто в цеху не знал о том, что ты за время своего ученичества ни разу не посетил учебный центр!
— Как, даже не приходил? Ни разу? — делано возмущались другие члены комиссии.
— Вот именно, что ни разу, даже ради приличия, — продолжил возмущаться бровастый преподаватель с хорошо поставленной суровостью в голосе. — Поэтому — кто как, но лично я категорически против вообще какого-либо экзамена!
Сказал, как отрезал. Недолго думая он поставил подпись на листке и, довольный собой, демонстративным жестом шлепнул ручку на стол.
— Егор, у тебя есть что сказать в свое оправдание? — заговорил старший мастер Рома.
Этот, конечно, тоже не собирался протягивать мне руку — положено было сейчас задать мне этот вопрос, вот он его и произнёс. А сам уже забрал лист вместе с ручкой и готовился тоже поставить в нём свою подпись. Никаких оправданий у меня не было, зато были факты, которые делали претензии по непосещению учебки никчемными. Их я, не откладывая ни на секунду, и озвучил.
— Товарищи экзаменаторы, вы, наверное, просто не знаете, что у меня есть документально подтверждённый слесарный разряд. Кто не в курсе, я заканчивал ПТУ, где этот самый разряд получал. Поэтому моё участие в учебном процессе как минимум не обязательно. Все те дисциплины, которые там проходят, мной давно пройдены и сданы, — с невозмутимым видом прокомментировал я.
— Вон оно как, — пробубнил себе под нос преподаватель, сбавив тон. — Если так, то это совсем другое дело.
Интересно, он о таких тонкостях не знал — или ему сознательно не донесли информацию о том, что у меня есть диплом? Хотя не удивлюсь, если на самом деле он был в курсе, но решил воспользоваться моим возможным незнанием порядков и поддержал начальника в его не совсем законных действиях.
Видя, что ни преподавателю, ни другим экзаменаторам нечего сказать, я снова взял слово.
— Насчет моей неявки — или, вернее, сказать, опоздания. Мне сообщили, что экзамен начнётся ровно
в два часа дня. Сейчас десять утра, это новое время экзамена, о котором я не был предупрежден.— Подтверждаю, ученик Кузнецов не знал о переносе, — вставил свои пять копеек Серёга.
— Но с учётом того, что новое время экзамена явилось для меня неожиданностью, я готов пойти навстречу и провести наше мероприятие прямо сейчас, — я медленно обвёл присутствующих взглядом. — Можем начинать.
Экзаменов у меня не было отродясь, но я понимал, что аттестация на разряд — это формальность. Обычно рабочим задавали один-два вопроса, на которые не ответили бы разве что школьники, и на этом экзамен заканчивался. Но мой случай выделялся, комиссия была собрана не для вопросов, а именно для того, чтобы меня завалить.
Климент заерзал, зло поглядывая на меня. Все члены комиссии разом посмотрели на начальника цеха. Формально именно от него сейчас зависело решение — продолжать экзамен или поставить незачёт. Однако начальник был кем угодно, но не идиотом. Он отдавал себе отчёт в том, что если я (как и предупреждал) соберу конфликтную комиссию, то та встанет на мою сторону. Проскочить на эффекте неожиданности им уже не удалось.
— Ладно, начинаем экзамен, — пробурчал он.
Члены комиссии с важным видом покивали, и слово взял инженер по технике безопасности.
— Начнём с проверки знаний кандидата по нормам техники безопасности, — он зашуршал методическими пособиями.
Нашел, что искал, и покосился на меня.
— Товарищ Кузнецов, у меня к вам будет такой вопрос. Скажите, согласно нормам техники безопасности, рабочие в своей работе используют средства индивидуальной защиты и специальные средства для защиты кожи рук. Представим ситуацию, когда, предположим, у рабочего имеется аллергия на одно из таких средств. Рабочий замечает на своей коже раздражение и покраснение, вызванные применением специальных средств. Какие будут действия рабочего в таком случае? — выдал он вопрос с подковыркой.
Все взгляды комиссии устремились на меня. Да, сформулирован вопрос был так, что правильного ответа на него невозможно было дать по определению.
— Позволю уточнить, вы, наверное, хотите знать, будет ли эта неприятность классифицирована, как несчастный случай на производстве? — спросил я.
— Допустим, — с кислой миной подтвердил экзаменатор.
Я прочистил горло — получилось несколько театрально, но для этой почтенной комиссии мне нужно было перевести мысли на соответствующий язык. Подождав секунду, я принялся излагать:
— Тут важно помнить, что разбирать последствия применения специальных средств нужно только тогда, когда они стали причиной временной нетрудоспособности рабочего. В такой ситуации рабочий обязан сообщить об аллергии начальству, а начальство направит рабочего в медчасть — для освидетельствования. Далее, если медицинский сотрудник там решит открыть рабочему больничный лист, то это станет фактом наступления временной нетрудоспособности и автоматически повлечёт за собой разбирательство по нарушению ТБ. Если же открытие больничного листа не произойдёт, но медицинским сотрудником будут даны рекомендации по неиспользованию специальных средств, то рабочий обязан известить об этом непосредственного руководителя. Зачем? Потому что в таком случае работодатель несёт ответственность за соблюдение медицинских рекомендаций и должен будет освободить рабочего от необходимости обработки рук данными средствами. Расследование в таком случае не проводится.