"Фантастика 2025-47". Компиляция. Книги 1-32

– Глеб, ну чего ты пристал к человеку. Извинились. Никого не покалечили. Дядечка, мы пойдем?

– Анфиса, вы идите. Я догоню, – отмахнулся паренек.

Ага. Не нравится юнцу, когда кто-то сомневается в его знаниях. А то как же! Он ведь умный! В свои пятнадцать уже в университете учится. Причем второй год. Получается, в четырнадцать перешел. Так что котелок у него варит хорошо.

– Так когда я глупости говорил? – В голосе явственно заметно не только любопытство, но и уверенность в собственной непогрешимости.

– Когда говорил, что воинские походы тебе ни к чему. Что способы, как бить половцев и не только их, уже давно испытаны и опробованы еще твоим дедом, и, чтобы бить ворога, совсем необязательно отправляться в поход, лично.

– И в чем же я не прав?

– В том, что любая теория без практики мертва. Опыт приходит с годами и неустанным трудом. А уж что касается командования войском и даже всего лишь одним десятком, так и подавно. Люди не шахматные фигурки, которые двигает игрок. Сколько нужно дать вою на отдых, каким выйдет переход по тем или иным местам, как правильно выбрать место для стоянки или схватки, как использовать возвышенности, овраги, реки, ручьи или мочаки – много всего нужно знать и учитывать, чтобы добиться победы. И пока все это не прочувствуешь на себе, по-настоящему оценить не сможешь. А значит, и принять правильное решение не получится.

– Ну так для того есть воеводы. Я ставлю им задачу, они решают, как ее выполнить, – пожал плечами Глеб.

– Ты меня не слышишь, княжич. Люди это не шахматные фигурки. Помимо выучки, воины должны еще и верить в того, кто ведет их в бой.

– Ну так пусть верят в своих командиров.

– А ты им тогда на что?

– Я князь и отдаю приказы, кои они должны выполнять.

– Должны? А с чего они должны-то? О заговоре, что случился по осени, слышал?

– Да.

– Сколько человек предали смерти, знаешь?

– Многих.

– А сколько среди них было простых воев?

– Ни одного. Только командиры.

– А почему?

Парень честно попытался дать ответ, но не знал его. И было видно, что это его невероятно злит. Наплести что-либо он, конечно, мог. Предположить, в конце концов. Но ответа не знал. И похоже, не интересовался этим у старших.

– Не знаешь? – прямо спросил Михаил.

– Не знаю, – искренне ответил Глеб.

– А меж тем все просто. Умысла на предательство у воев не было. Они пошли за теми, кому не раз вверяли свои жизни. За теми, кто делил с ними тяготы и лишения воинских походов, радость побед и горечь поражений. Кто ставил свою жизнь на одну чашу весов с ними. Они шли за своими командирами, за теми, кого считали вправе отдавать им приказы. И вновь под руку великого князя их привел не его посланник, а командиры, оставшиеся верными присяге. Потому что воины надельного войска поверили именно им. Может, и настанут времена, когда князю не нужно будет ходить в поход с войском. Но сейчас воины готовы видеть над собой только своего. А таковым можно стать для них лишь в походе.

Ну, может, из Михаила и так себе воспитатель. Зато Глеб явно не глуп и не гонорист, потому как видно, что задумался над словами незнакомца. Вот и хорошо. Глядишь, толк выйдет.

– Ладно, гуляй пока молодой, княжич. Поди, девчата заждались. А я пойду. Хочу к князю поспеть.

– А зачем тебе к нему? – поинтересовался Глеб.

– Не на тебя жаловаться, не переживай.

– Я ничего такого не сделал, чтобы дядя стал меня пороть. Он любит разные механизмы, а у тебя в тряпицу какой-то короб завернут.

– Все верно. Механизм это. Причем такой, что принесет большую прибыль казне.

– Так, может, тебя проводить? Со мной всяко проще будет попасть к нему.

Ага. Дядя, значит, любит механизмы. А сам-то… Вон как глазки загорелись.

– Ну проводи, коли времени своего не жалко.

Странное дело, но в душе опять ничего не шевельнулось. Словно и не его внук стоит перед ним, а какой-то посторонний подросток. Да, он ему нравится и располагает к себе. Воспитанный, умный, хваткий, прямо любо-дорого. Но и только. Признаться, данное обстоятельство Романову не понравилось. Неправильно это как-то. Ведь это его внук. Но в то же время Михаил ничего не мог с собой поделать. Вот нет родственного тепла в душе, хоть тресни.

Глава 20 Сын

Глеб не обманул. С ним добиться приема у князя и впрямь оказалось куда проще. Разумеется, Михаила и не подумали беспрепятственно пускать на княжье подворье, но и не пытались отправить восвояси или мариновать. Глеб сбегал к дяде, вскоре вернулся и, передав приказ пропустить, вызвался лично проводить посетителя.

Михаил с любопытством осматривался. За прошедшие годы тут мало что изменилось. Обоев-то нет, на стенах либо побелка, либо роспись по сырой штукатурке, а это на века. Вот мебель по большей части поменялась. Хотя имеется еще и с его времен. Вон те лавки он прекрасно помнит, разве только новые сколы да трещины появились. И стоят на том же самом месте, словно прибитые.

А вообще ощущения как и в городе – как будто вернулся домой после долгой отлучки. Никакого щемящего чувства, тоски или каких-либо переживаний. Вот когда в княжеской усыпальнице подошел в гробницам Алии и Петра – совсем другое дело. Ни невестки, ни внуков с внучками он не знал. А потому… Дата, да, оставила неприятный осадок. Получается, что старшему было всего-то десять лет. Смерть детей всегда оставляет щемящий след. Четверых прибрали в ту ночь. С-сволочи!

Решил отвлечься от дурных мыслей и прикинул, куда его ведет внук. По всему получается, что в его же рабочий кабинет. К слову, заметно, что подростка распирает любопытство. Но он понимает, что первым новинку должен увидеть дядя, а потому крепится. Даже не спрашивает, какого рода механизм.

Вообще, бардак, конечно. Оружия Михаила лишили, даже нож изъяли, пообещав вернуть, но в сверток заглянуть и не подумали. А ведь там и десяток ножей легко спрятать. Что можно наворотить с таким количеством метательных клинков, Михаил представлял очень хорошо. Как, впрочем, и те же особисты или безопасники. Последние не только собирать информацию умеют, но при случае вполне способны выступить в роли убийц. Подготовка у них самая разносторонняя, а способов устранения нежелательного лица множество.

Ага. А он о чем. В кабинет и привел его Глеб. И да, Матвей не ради приема просителя тут обосновался. Видно, что работает. Стол завален книгами, исписанными и расчерченными листами бумаги местной выделки. Михаил едва охватил взглядом содержимое стола, но по привычке в считаные секунды разложил все по полочкам и точно знал, какие именно документы и книги сегодня занимали хозяина кабинета.

Но это скорее от охвативших его растерянности и волнения. Как и с Марфой. Только тогда его накрыла злость из-за того, с каким неподдельным почтением она говорила с убийцей ее матери и брата. Сейчас же ничего подобного. Перед ним был его сын Матвей, еще в семь лет сработавший ларец, который обещала сберечь сестра византийского императора. Трудяга, ремесленник и строитель, походивший в этом на самого Михаила.

Ему сейчас сорок восемь. Мужчина в самом расцвете сил. В черных волосах практически нет седины. Так, только на висках, что лишь подчеркивает его мужественность. По слухам, тот еще ходок. Впрочем, какие слухи. Он и юношей был ловеласом. Причем стервец подкатывался под бочок не к глупым малолеткам, а обольщал матрон бальзаковского возраста. И это при строгих нравах русичей. Вот прямо по краю ходил, паршивец.

Помнится, однажды драл его за это Михаил. Не ту себе мишень выбрал парубок. А главное, умудрился управиться. Хорошо хоть люди Бориса сработали и не позволили вынести сор из избы. Не хотелось бы лишаться командира особой сотни. А тот подобного не простил бы как пить дать.