"Фантастика 2025-48". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
— Ну раз ты так ставишь вопрос, Саша… Что же, ты не оставляешь старику выбора. Отправишься домой сегодня же.
Вот жеж… Не ожидал, что старый фээсбэшник так легко согласится. Ясно-понятно — Юрий Сергеевич чего-то не договаривает. Это как минимум. Но важно сейчас другое.
— Олег тоже отправляется домой.
— А что Олег? — фээсбэшник картинно разводит руками. — На Олега-то твоего никто не покушался! Он отлично себя здесь чувствует. С ребятами вон задружился. Пусть себе тренируется спокойно. Он — здесь. А ты — дома. Продолжай тренировки, будь на связи, а в остальном — занимайся своими делами. Спокойненько, без суеты, без лишних движений. А главное — без болтовни, понимаешь меня? Телефон ни днем
Чего уж тут не понять? Лучше б прямо сказал — мой брат будет заложником. Гарантией моего молчания и правильного поведения.
— А крысу, которая окопалась в Штабе, я вычислю, — в голосе Юрия Сергеевича опять прорезаются интонации заботливого дядюшки. — Ты, Саша, за это не переживай. Есть у нас… разные методы, и без привлечения сторонних экспертов можно обойтись. А ЧП с тобой дает повод все плотненько взять под контроль. Так что если сам Кукловод или его пособники действительно здесь — оно даже к лучшему. Мы их свяжем по рукам и ногам. Никаких больше отпусков, секретных линий, саботажа приказов… без моего ведома никто даже пернуть не сможет. Так что если Прорывы еще и будут, то по крайней мере отсюда управлять ими станет… затруднительно. Хотя, повторяю, все это вилами по воде писано. Ну да я разберусь. А ты выезжаешь через четверть часа.
— Хорошо. Но сперва я попрощаюсь с братом.
— Ни к чему. Долгие проводы — лишние слезы. И кстати, вот еще, забыл совсем… Ты так рвешься домой, а там, между прочим, на тебя чуть уголовку не возбудили. По сто одиннадцатой, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью.
— Вот жеж…
Чертов лыжник. Я и забыл про него совсем.
— Ну я для первого раза твою жопу прикрыл, благо ты выступил героем невидимого фронта в тот же день… Но больше чтобы такого не повторялось. Тебе вещи нужно собрать?
— Нет, все казенное. Я же на АЭС без барахла выехал, а оттуда сразу сюда. Вот телефон разве что.
— Конечно, телефон тебе принесут. И не отходи от него ни на шаг. Надо по-прежнему быть готовыми ко всему. Мы не знаем, кого еще Кукловод зарядил и в какой день куклы снова пойдут на Прорыв.
Другими глазами-2. Черная жемчужина
Июль 2029 года
Кира Семенова, 24 года, студентка
Давно известно: когда ждешь сообщение, ни в коем случае нельзя безотрывно пялиться в мессенджер. Тут как с медленно закипающим чайником: отвлекись на другие дела, сделай вид, что тебе без разницы, греется он там вообще или нет — и тут же раздастся гневный свисток. А если гипнотизировать чайник взглядом, он не закипит никогда.
Кира знала, что не надо себя накручивать, жадно заглядывая в мессенджер каждую минуту: как только Он напишет, иконка с бумажным корабликом мигнет, и всплывает уведомление. Но ничего, ничего не могла с собой поделать! Увы, возле Его аватара — белый парус на фоне бурного моря — горел красный огонек. Он не в сети.
Неудивительно, при Его-то роде занятий. Он не какой-нибудь скучный менеджер, а настоящий капитан настоящего корабля! Промышляет ловлей жемчуга — разумеется, вдребезги незаконной. И пусть Он небогат, пусть жизнь Его полна опасностей — зато Он по-настоящему любит ее, Киру! Жаль только, океан переменчив, сеть ловится не везде, потому Он не может все время оставаться на связи. Однажды его не было четыре дня, и Кира сгрызла ногти до мяса. Но сегодня Он напишет — обязательно!
Все три недели, прошедшие после того, как Он написал в первый раз, Кира была сама не своя: то плакала на ровном месте, то безо всякой видимой причины улыбалась во весь рот, то впадала посреди семинара
или лекции в блаженное оцепенение, граничащее с прострацией, и только оклики «эй, Семенова, я аудиторию закрываю» приводили ее в чувство. Если бы не дурацкий, почти бесполезный Дар, она бы, верно, вовсе перестала спать. А ведь именно из-за Дара Он ей и написал…Кира всегда была образцово-показательной девочкой: не пила, не курила, не путалась с дурными компаниями, слушалась маму и папу. Ее стихи получали пусть не главные, но все же призы на местных конкурсах. От работы по хозяйству Кира не отлынивала, с удовольствием готовила и наводила уют в доме, даже в компьютерные игры не играла. Училась прилежно, хотя звезд с неба не хватала — четверок в аттестате было больше, чем пятерок, а по алгебре и физике так и вовсе тройки. В выбранный ВУЗ Кира поступила с третьей попытки — два года пришлось совмещать работу и подготовку.
Один был у Киры порок — очень уж она любила поспать. По ночам спала часов по десять, и днем, когда была возможность, любила проводить время в полудреме — тогда к ней и приходили самые нежные сны. Когда Кира только родилась, родители сперва нарадоваться не могли на «подарочного» младенца, а потом испугались и потащили ее по врачам, но тщательные проверки никаких отклонений не выявили. В итоге доктора сошлись на том, что ребенок здоров, развивается нормально, а что много спит — такая особенность. «Ваша дочка понимает жизнь», — пошутила врачиха с красными от хронического недосыпа глазами. С тех пор к Кире прилипло домашнее прозвище «Соня-засоня».
А в декабре случилось страшное: то ли из-за сложной сессии, то ли от череды неудач в личной жизни Киру стала одолевать бессонница. Она часами ворочалась на ортопедическом матрасе, в тихой спальне с блэкаут-шторами — но заснуть не могла! Кое-как забыться удавалось в глубокой ночи, а утром, даже если никуда не надо было идти, Кира все равно просыпалась рано, с ощущением, будто всю ночь таскала тяжести, а под веки насыпали песка. Девушка места себе не находила: у нее отняли самое ценное, самое любимое занятие! Сам вид собственной уютной кровати и темнота за окном стали вызывать панику, а паника усиливала бессонницу. И вот 17 декабря ее страданиям пришел конец. Теперь Кира могла спать даже дольше, чем прежде — столько, сколько ей хотелось, и так глубоко, что никакой будильник не мог ее разбудить.
Кира стала чувствовать себя намного лучше, вот только среди людей с полезными ну или хотя бы просто впечатляющими Дарами она смотрелась бледно.
Месяц назад в одном популярном блоге появилась тема: «самые ненужные Дары», и Кира поделилась своим: написала, что умеет навевать сон. И тогда Он связался с ней в Телеграфе; извинился за вторжение и сообщил, что она досадно заблуждается — ее Дар прекрасен, он указывает на одухотворенную натуру. Да и сама она на аватаре прекрасна, и стихи, опубликованные в ее блоге, задели его за живое; если можно, Он хотел бы узнать о ней побольше. Правда, кажется, Он понял не совсем верно: Кира умела погружать в сон только себя, а не других людей. Но об этом она сообщать не стала — слишком боялась утратить Его интерес.
Он много и охотно писал Кире о ней самой — о ее стихах, о музыке из плей-листа, о любимых книгах. Среди всех людей Он первым разглядел, как она ранима и чувствительна. В отличие от других парней, флиртовавших с ней по Сети, ни разу не потребовал похабных фото или видео. Не сразу она набралась храбрости расспросить Его о Нем самом — и узнала, какую яркую, полную приключений жизнь Он ведет; робко и нежно Он выразил надежду, что однажды она взойдет на борт корабля и вместе они объездят весь мир. И тогда Кира, сжавшись от ужаса, раскрыла ему свою главную тайну — то, что когда-то было предметом гордости, а теперь превратилось в своего рода проклятие, почти что в стигму.