"Фантастика 2025-48". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
— Знаете, об этом ведь товарищ Антонов говорил… У нас весь педагогический коллектив его выступления смотрит, я только ради него в социальной сети зарегистрировалась… А он давно всех учит, что взрослые обязаны показывать детям образец нормального поведения. Воспитывать не словами, а личным примером. Как мы можем ожидать, что молодежь создаст семьи, если в старшем поколении два брака из трех заканчиваются разводом? Моей дочери непросто было простить мужу измену, но я рада, что они смогли преодолеть это и сейчас восстанавливают брак. У детей должен быть отец…
Товарищ Антонов… что-то смутно знакомое. Фамилия распространенная, но именно в сочетании со старомодным словом «товарищ»… Быстро
Наконец ЗАГС принимает всех жаждущих заключить брак. Беру нам с Олегом в ларьке по кофе и по сосиске в тесте. Садимся на скамейку в ближайшем сквере. Напротив улыбчивая женщина в сияюще-белой наколке продает вафельные стаканчики с пломбиром.
Мимо проходит парочка — он в брюках и рубашке, она в светлом платье. Девушка оживленно говорит кавалеру:
— Мама сказала, она не против, если мы временно у нее поживем. Ты такое хорошее впечатление на нее произвел…
Следом за этой парой идет другая. Растрепанная девчонка с густо подведенными глазами орет сутулому парню:
— Да ты задрал в корягу! Все время продалбываешься! Я на днюхе вчера дура-дурой была, говорила всем, что ты щас придешь! А ты был недоступен и трубку не брал!
— Ну я же говорил, предки в поход утащили! Обещали, что на день только, а потом колесо пробили, и там сеть не ловилась…
— Блин, да ты достал уже! Вечно у тебя то понос, то золотуха!
Парень, несмотря на жару, надвигает на лицо капюшон толстовки и угрюмо молчит.
Надо ли говорить, что первая пара — люди явно старше восемнадцати, а вторая — младше.
Возвращаемся в свой временный дом. Олег тут же уходит вести разведывательную работу на кухню — слышу через стенку оживленный Любин говорок — а я утыкаюсь в телефон. Как и каждый день, проверяю Юлькину страничку, и у меня отлегает от сердца: родные живы-здоровы. Юлька до сих пор не бросила ни работу, ни учебу — молодец, девчуля, взялась за ум… Стоп, так же ведь и Люба о своей дочери говорит. Листаю дальше — Юлька хвастается новой татуировкой на плече, маленькой и изящной. Раньше я бы, может, не одобрил — но по крайней мере у меня дома не происходит то же, что здесь. Совсем параноиком становлюсь с этой работой…
Олег приносит мне с кухни миску жаркого и два куска свежего хлеба — догадался, что я не в настроении общаться с Любой. Вообще, надо признать, я не в форме — вроде как в педагогических целях предоставил брату играть первую скрипку, но на самом деле просто башка занята тревогами о родных и переживаниями из-за своего плана. Как там Юрий Сергеевич — передал материалы Алие? Разыскал Надежду? Это же все мне куда больше надо, чем ему… Я — пешка, мной можно и пожертвовать. С другой стороны, какой-никакой шанс победить Кукловода в его логове…
Беру себя в руки:
— Так, давай анализировать, что удалось нарыть. Что показалось тебе аномальным?
— Ну, волна браков, в том числе повторных, — Олег морщит лоб. — Причем не похоже, чтобы всеми этими людьми овладела буйная эротомания… Чтобы сексом трахаться, в ЗАГС тащиться не нужно. Да и не выглядели они бурно влюбленными. Скорее… как бы исполняли свой долг. Внимание к детям — из той же серии. Семейные ценности, такое все…
— Значит, наш виновник торжества — фанат традиционной семьи?
— Погоди, не только в этом дело же… Еще мода на ретро. Песни, автоматы с газировкой разливной и гранеными стаканами — они новенькие, их совсем недавно поставили. И музыка раньше не транслировалась, я уточнил у Любы. Одежда… классическая такая. Маниакальное сведение татуировок — я в
три салона позвонил, нигде на эту процедуру даже не записывают — мест нет, все забито, говорят. И еще… мне Люба рассказала сейчас… ее муж полгода в очереди на этот санаторий стоял, у него болезнь редкая и лечение дорогое очень. Думали, уже не дождется — а на той неделе путёвку получил. Люба сказала… дай вспомню… администрация стала работать нормально.— «Нормально» — вообще любимое слово Любы.
— И не только ее, если вдуматься. Пожалуй, виновник торжества пытается привести жизнь людей к норме — как он ее понимает.
Олег хмыкает:
— Отчего-то у этой нормы густой такой вайб совка.
— Сам ты совок! Это важная для многих история. Проявляй уважение.
— Ладно, ладно, не бей меня, большой брат! Что будем отправлять начальству? Оно меня достало запросами — кого, мол, искать?
Надо же, запросы теперь тоже приходят Олегу… Я-то уже беспокоиться начал, с чего это Штаб меня оставил в покое.
— Пусть по двум направлениям шерстят: семейный ценности и… нормальность, нормализация, возвращение вещей в определенное русло… такое что-то.
— Стремление сплотить семьи и как бы вернуть все к норме. Отправляю…
— Допиши еще… неловко, конечно, но все-таки… «стилизация под СССР». Было даже движение такое, «граждане СССР». Они Российскую Федерацию вообще государством не признавали, так и жили в современном мире по советским паспортам.
— Каких только фриков не бывает…
— Ну а чего, нормальная страна же была… наверное. Знаешь, Олежа, странное дело… Я как будто не хочу этого виновника торжества искать. У нас дома дурачок блаженненький дел наворотил — естественно, люди в состоянии принудительного счастья тупеют и функционировать не могут. И порядок казарменный от этой бабки криповый был. Но здесь… что такого уж ужасного здесь происходит? Отцы возвращаются в семьи, инвалиды получают лечение… Одеваются все странно немного, но, в общем-то, симпатично даже. Сдержанный такой классический стиль…
Олег смотрит на меня большими глазами:
— Саня, ты чего? Это же не их решение. Это нарушение их свободы.
— А людям так нужна эта свобода, да? Вот прикинь, если бы у нас кто-то вот так повоздействовал, пока ты гамал запойно — скольких бы мы избежали проблем… Разве ты сам не хотел бы, чтобы тебя тогда превратили в нормального человека?
— Это все равно что спросить, хотел бы я, чтоб я умер и вместо меня жил кто-то другой. Я думал об этом… — Олег низко опускает голову. — Это же из-за меня ты отдал свой Дар и вляпался во всякое дерьмо со Штабом, Кукловодом, сверходарениями этими… А я человека убил. Хорошего человека. Может, если бы меня вовсе не существовало, всем было бы лучше. Иногда мне хочется… даже не умереть — это бы уже ничего не исправило — а не быть рожденным. Но понимаешь, Саня — в масштабах человечества так нельзя. Люди должны ошибаться, люди должны вляпываться в дерьмо… Без этого человеческий опыт не будет полным.
— Эк тебя на философию пробило на ночь глядя. Ты — мой брат, потому должен существовать, какой уж есть. А теперь давай-ка спать… Завтра завалят нас подозреваемыми, с такой размытой формулировкой.
Доедаю жаркое — очень вкусное, кстати. Наваливается усталость, даже зубы чистить лень. Странно, не сказать, что я упахался за день…
Засыпаю, едва голова касается неудобной жидковатой подушки. Сегодня мне снится не таинственный враг, а мир, который, наверно, хотел бы создать наш виновник торжества. Крепкие веселые девушки в легких платьях бегут через парк, на ходу надкусывая мороженое в вафельных стаканчиках. Серьезные мускулистые мужчины провожают их задумчивыми взглядами. Звонко смеются дети — нарядные, защищенные, любимые.