"Фантастика 2025-50". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
Нэйв задумался. Действительно, получалось странно. А всё, что странно — то подозрительно.
— Посмотрю список выживших, — решительно заявил лейтенант.
— Изучи всех, — внёс коррективы Монт. — Особенно удели внимание их политическим взглядам.
— Думаешь, причина в этом?
— Не исключаю. Это, конечно, может быть просто акт устрашения, но как-то… дерьмецом попахивает, — завершил мысль Монт и, свесившись с койки, воровато полез в тумбочку за бутылкой вараджи.
— Ещё репликант в джунглях, — напомнил Нэйв, наблюдая, как капитан наполняет стаканы. — Думаешь, удрал с остальными?
— Мог. А может, сраный
— Лорэй не нашли? — мрачно поинтересовался Грэм, боясь услышать «да».
— Нет, — к вящему облегчению лейтенанта, сказал капитан. — Медблок для рабов, откуда они звонили, пуст. Дверь вскрывали направленным взрывом снаружи. Есть следы крови и признаки того, что там кого-то оперировали. Ничего больше. Их кто-то забрал: видели посадку и взлёт корабля как раз в том секторе порта.
— Корпораты?
— Не знаю, — Монт нахмурился. — Как бы то ни было, надо спешить. Ты, дружище, разгребай тут, а я дуну в столицу.
— Хорошо, — согласился Нэйв так, словно у него был выбор.
И вновь уткнулся в планшет, внимательно вчитываясь в данные.
Эпилог
В отдельном кабинете ресторана сенатор Алвин Шарон и хозяин «Индепендент-банка» Кристофер Поунд собрались, чтобы отметить без преувеличений самое значимое событие в их жизнях. В компании не хватало лишь полковника Бана.
— Ну и где наш защитник Отечества? — лениво полюбопытствовал Поунд, наливая себе виски.
Глядя на этого человека, манерами и одеждой напоминавшего лесоруба, трудно было поверить, что он является учредителем самого крупного и влиятельного банка Союза. Тем не менее именно он держал в руках львиную долю финансовых потоков государства и именно от него зачастую зависели судьбы множества значимых проектов.
— Не отвечает, — сообщил сенатор.
— Опять с какой-то бабой завис, трахтельман, — вздохнул Поунд.
Шарон лишь пожал плечами, но мысленно согласился с банкиром: полковник Бана действительно не пропускал ни одной юбки. Обычно это не вредило делам. Ну а что до слабостей — так у кого их нет? Сам Шарон, правда, считал любовные похождения слишком вульгарными, предпочитая проводить досуг более утончённо. Сенатор с наслаждением вспомнил последнее посещение станции «Иллюзия» и решил, что на днях возьмёт недельку отпуска. Он заслужил отдых.
— Надеюсь, этому солдафону с его казарменным чувством юмора не приспичит заявиться прямо сюда с головами этих твоих шлюшек, — оторвал сенатора от приятных мыслей голос собеседника.
— Не, он не настолько любит шутки, — Шарон взял было в руки комм, чтобы перезвонить полковнику, но передумал.
— Надеюсь, — банкир налил ему немного бренди. — Давай, выпьем за успешное завершение нашего мероприятия!
— Согласен, — Шарон чокнулся с собеседником. — Наши друзья из Консорциума довольны. Надеюсь, они выполнят свою часть соглашения.
— Да, вышло даже лучше, чем мы предполагали, — ухмыльнулся банкир и одним глотком опустошил стакан.
— На всех каналах воют о коварных доминионских сволочах, устроивших резню на Эдеме, — переведя дух, продолжил он. — Словно не они ещё пару дней назад гневно вопрошали,
доколе Союз будет поддерживать бесчеловечное рабовладельческое общество.— Все любят жертв, — равнодушно озвучил древнюю истину сенатор. — А ублюдки корпоратов накрошили там немеряно штатских.
— Обязательно было столько гасить? — спросил банкир, почёсывая бороду.
В его голосе не было сожаления — только любопытство.
— Гасить… Ты как заправский гангстер заговорил, — заметил сенатор.
— С кем поведёшься… — не остался в долгу банкир. — Просто… Не перестарались ли? Весь Блессед трупами завален.
— Если ты хочешь спрятать труп — прячь в куче других трупов, — добродушный взгляд сенатора стал жёстким. — Зато мы убрали тех строптивцев из их Палаты Лордов, что противились союзу с Консорциумом. И никого не насторожат их смерти на фоне бойни, что устроили «доминионские ублюдки». Понятно?
— Да уж, — Поунд вновь потянулся к графину, но тут дверь в кабинет распахнулась от могучего пинка и внутрь влетели жуткие чёрные силуэты.
— Лежать! Мордой в пол! — загремели усиленные динамиками голоса.
Обоих мужчин выдернули из-за стола и швырнули на пол без всякого пиетета перед статусом.
— Что… — начал было Поунд и тут же зашёлся в крике боли: один из «чёрных» всадил банкиру приклад в район печени.
— Молчать! — рявкнул «чёрный».
Шарон осторожно скосил глаза вверх и понял, что дело плохо: «чёрные» оказались солдатами со сфинксами — эмблемой контрразведки — на наплечниках. А если контрразведка, то значит… Значит, их связь с Консорциумом и недавняя операция раскрыты?
Мысли сенатора заметались, словно вспугнутые мыши. Разум лихорадочно просчитывал варианты, позволяющие выбраться из ситуации с минимальным ущербом. А в следующий миг из головы Шарона выдуло всё: в кабинет, тихо лязгая медицинским экзоскелетом вошёл… капитан Монт. По словам блудливого полковника — мертвец уже трое с лишним суток, как и сопливый лейтенант.
— Добрый день, — вежливо поздоровался «мертвец».
Шарон сглотнул, осознав, что всё куда хуже, чем он представлял поначалу.
— Сожалею, но… — Монт с улыбкой развёл руками, — …посылочки не будет.
В жизни Лорэй словно качнулся незримый маятник, сменив калейдоскоп безумных и опасных событий на череду безликих серых дней. Казалось, весь планетоид, на который их доставили доминионцы, состоял из серого цвета. Серый безжизненный пейзаж, безликие серые строения военной базы, серый утилитарный жилой модуль и серое существование в нём.
Сразу после того, как местные спецы взломали блокировку имплантов Лорэй и изъяли информацию, сестёр допросили и заперли в этой безликой серости. Ни связи, ни доступа к голосети, ни живой души, чтобы ответить на мучившие близнецов вопросы.
Лорэй могли бы подумать, что о них забыли, если бы не регулярная кормёжка. Пресная еда из сублимированных продуктов, что приносили безликие молчаливые люди в форме Доминиона Земли, тоже казалось серой.
Девушки пытались задавать вопросы неразговорчивым военным, но те отвечали на всё одной и той же надоевшей до зубовного скрежета фразой: «Не могу знать». Покой и безопасность, о которых недавно так мечтали сёстры, превратились в пытку. Пытку, прерванную звонком дверного интеркома.