"Фантастика 2025-51". Компиляция. Книги 1-28

Наверное, я выглядел жутковато в игре теней от неверного света. Марсельца проняло.

Вся бравада мигом его покинула. Такие, как он, любят упиваться своей храбростью, когда уверены в собственной безнаказанности и держат нож у горла беззащитной жертвы. Но стоит им осознать угрозу собственной жизни, тут же сдают назад.

— Ты сумасшедший! — завизжал он, брызгая слюной. — Чего ты хочешь?

— Всего лишь забрать друга!

— А я? Что будет со мной? Я не могу вернуть деньги англичанина. У меня долги перед казино, и я уже всё отдал.

Понятно. Отдал золото Спенсера, которое тот так неосторожно показал ночью, а потом завалился спать на ступеньках казино.

— Черт с ними, с деньгами! Просто проваливай! И дружка своего забери.

— Согласен! Согласен! — закивал марселец, пряча свою бритву. Он отступил на шаг от Эдмонда.

— Как вы, мистер Спенсер?

— Я в порядке, Коста. Немного устал за день своего заключения. Хочу пить и еды. Еще не помешала бы ванна, — спокойно ответил Эдмонд, сохраняя невозмутимое спокойствие даже в таких трагических обстоятельствах.

Я подошел к нему, встал рядом. Мы наблюдали, как марселец бочком-бочком пробирался вдоль стены в сторону своего напарника.

Вдруг в винном погребе раздались громкие крики. В проход за бочками стали протискиваться какие-то люди — греки, без сомнения: на них были знакомые мне фески. Их изломанные тени прыгали по неровным стенкам мины.

Первым делом они схватили неаполитанца. Тот не оказывал сопротивления, лишь прижимал к лицу окровавленную тряпку. Марселец развернулся и кинулся к нам. Быть может, в темноте за нами скрывался еще один выход, и мы просто стояли на его пути. Увы, разминуться в тесном проходе не было никакой возможности.

— Ты — мерзкая сволочь! Обманул! Ты ответишь! — выкрикивал он на бегу.

В его руке снова блеснула раскрытая бритва. Он замахнулся, целя в шею Спенсера. Я бросился под удар, заслоняя своим телом англичанина.

Мне повезло, что я был слегка повыше. Марселец хотел попасть в яремную вену, в ямку между ключицами. Мне же он угодил сантиметра на два пониже. Его бритва прочертила косой разрез по моей груди, минуя правый сосок.

Я приставил револьвер к плечу вражеской руки, сжимавшей бритву, и нажал на курок. Француза отбросило от меня. Он устоял на ногах, но бритву уронил. Все заволокло дымом.

Чувствуя, как немеет правая рука, я левой зажал разрез на груди, уронив свечу на пол. Кровь моментально пропитала одежду. В воздухе неприятно запахло железом, не говоря уже о порохе.

Ко мне подскочили греки. Марсельца сбили на пол. Попинали ногами, несмотря на ранение.

— Нужно крепко примотать согнутую левую руку к телу, закрыв рану — примерно так, как Коста сейчас держит. Уже есть обильное кровотечение. Он может истечь кровью, если мы не доставим его быстро в лазарет, — моментально сориентировался Спенсер, придерживая меня за талию и подсвечивая всем поднятой с пола свечей. Откуда у него такие познания в медицине?

— Его нужно как-то вытащить отсюда и отнести в циркулярную больницу, — тут же отозвался один из контрабандистов. Я не сомневался, что верно определил, кто пришел к нам на помощь.

Меня чем-то обмотали, с трудом подняли наверх.

Я начал периодически впадать в забытье: потеря крови имела значение, а адреналин уже спал.К счастью, нести меня пришлось недалеко — в Городскую больницу.

Ее здание, как и все правительственные заведения и дворцы в центре города, не могло обойтись без древнегреческого стиля и, конечно, колонн. Их здесь было даже с избытом: не только на центральном фасаде, но и в одноэтажных анфиладах, раскинувшихся полукруглыми крыльями слева и справа от парадного входа. Наверное, из-за них больницу и прозвали Циркулярным Корпусом.

Мы ткнулись в одно крыло. Узнав, что я слуга, привратник отправил нас в другое.

Там было людно. Толпа народа осаждала вход: большинство в каком-то рванье или накрытые тулупами, несмотря на жару. Кто-то валялся прямо на земле, кто-то искал убежища под возами, кто-то плакал, кто-то стонал в забытье.

— Мест нет! Не принимают! — раздавались крики.

На крыльцо вышел хмурый чиновник. Он скучным тоном, видимо, в сотый или тысячный раз объявил:

— Согласно указаниям городского приказа общественного презрения, бесплатное медицинское обслуживание предоставляется исключительно служащим по военному или гражданскому ведомствам или состоящим на воинской службе. Всем прочим лицам, включая мещан и купеческое сословие, надлежит оплачивать месячное пребывание в больнице, невзирая на действительный срок нахождения на лечении. Подобная платная услуга оказывается исключительно при наличии свободных коек. Их подсчет будет осуществлен с утра. Время уже позднее. Прием давно окончен. Расходитесь по домам. Оставаться на территории больницы запрещено!

Его слова поддержали два солдата, вооруженные ружьями с примкнутыми штыками. Они сурово смотрели на толпу. Всем было понятно: будут выгонять без церемоний.

— Возвращаемся в первое крыло! — распорядился Спенсер. — Проблема в том, Коста, что у меня все выгребли из карманов до последнего пенса. А тут, как мне перевели, нужно платить за месяц вперед.

— Проблема не в этом. Она — в том, мистер Эдмонд, что ваш потрепанный вид, вряд ли, внушит доверие местным церберам. Боюсь, будете ссылаться на знакомство с Нарышкиными, вам просто не поверят. Впрочем, выбора у нас все равно нет. А деньги вытащите из моего кармана. Не знаю, хватит ли их.

— Тут неподалёку частный врач проживает, — вмешался один из контрабандистов, что помогал меня транспортировать. — Пьяница редкостный. Его за это дело и вышибли из морского лазарета. Но сам он хирург, резал-штопал матросиков, когда под Варной флот болтало.

— Вас, действительно, нужно будет зашивать. Давайте рискнем.

Врач нашелся, хотя и внушал сомнения в своем профессионализме и трясущимися руками, и полопавшимися капиллярами в глазах, и знатным перегарным духом. Прием он давно закончил, но звон монет побудил его передумать.

— Кидайте раненного на стол, — заявил, пряча в карман серебряный рубль. — Водка есть?

— Как же ты будешь пациента зашивать, если напьешься? — закричал обычно спокойный Эдмонд: слово «водка» он понимал уже без переводчика.

— Не мне нужно, болван! Пациенту!

— От боли, что ли? — заинтересовались греки, помогая стаскивать с меня промокшие в крови одежды. Не долго пожил мой новый сюртучок!

— Увидишь, — туманно ответил врач.

Принесли водку.

Я лежал на столе посередине комнаты, освещенной свечами. Грудь уже была обнажена. Дергало ее изрядно.

Врач осмотрел рану, низко наклоняясь к самой груди. Почмокал губами.

— Хорошо мышцы рассекло. Чистая работа! Завтра утром зашью.

— Почему завтра? — нашел я силы поинтересоваться.

Доктор не ответил. Принял открытую бутылку из рук Спенсера и быстро сделал небольшой глоток.

Все на него сердито закричали. Но он, нимало не смущенный, после приема «лекарства» внутрь, щедро поделился им и со мной:просто обильно полил водкой прямо на разрез.

Я потерял сознание.