"Фантастика 2025-51". Компиляция. Книги 1-28

— Выполняю слияние! Батя, когда робота-транспортира купим? — в очередной раз проревел я, пытаясь подманить синего, но тот всё время уворачивался.

— Вот когда электронные бомбы взад переизобретут, чтобы их не было — тогда и будем! Сейчас эти по нам пульнут, и не то — что транспортиру твоему, Ильичу придётся опять мозги перепрошивать! А он когда на кремень записывался последний раз?

— Три недели назад, — прогундосил робот.

— Ну вот!

— Главное, чтобы противотуннельные ракеты не пустили… — сумничал я.

— Синий опять чудит! — рявкнул Арсен. — Цвет меняет!

— У меня тоже! — отозвался я. — Не хочет!

— Поговори с ним! Успокой! Вай, красивый какой, хороший гипототемчик!

Зараза, давно синих менять надо, они самые старые. Но подумал об этом вскользь, прямо заявлять, тем более вслух, тем более перед самым погружением — опасно. они всё слышат. Напротив, напрягся, попытался дотянуться разумом до космической коняги, представил, что он ростом с меня, похожий на обычную, земную лошадь, а я глажу его по морде и даю кусочек сахара.

Это сработало — конёк послушно примагнитился к стрелке транспортира и попёр в сторону к центральному. Пылающий плазменный хвост стал больше, корабль на миг повело, но умный волчок быстро выровнял ситуацию. Хвост потихоньку высовывался, корабль вело в сторону. Центральный гипототем, он же коренник, не является отдельной сущностью — он образуется сам в тройных упряжках. По сути, он и разумом отдельным не обладает, просто слушает команды, как особый интерфейс для управления.

— Получилось! Тупит только. Что они? Близко?

— Девяносто километров, б…! — сругался батя. — Они уже ракеты пустили! Через минуту будет двадцать! Вы скоро там?!

— Скоро! — сказал Арсен.

— Минуты три ещё. Что там по координатам?

— Ильич, скинь на браслеты, — пробормотал Батя, возясь на пульте. — Сейчас я им устрою напоследок!

Что-то прямо над головой, за потолком треснуло, ухнуло и зашипело об обшивку. Я уже догадался, что это — какая-нибудь очередная хитрая противоторпеда, незаметно прикрученная в ближайшем порту.

Браслет пискнул.

Получены координаты, вывести?

Голограмма распахнулась перед лицом, наложившись на вид в просмотровое окно. Совместил перекрестие с центральным гипототемом, и вектор прочертился в сторону от моего плеча. Красный гипототем, несмотря на пылкий нрав, вполне покорно подплыл к кореннику и соединил хвосты.

— Жёлтый остался! Арсен, чё-кого?

— Да, давай! На счёт раз… два… три!

Жёлтый слился с центральным, тройка закрутилась в вихре турбулентности, пылающий хвост вылез по каналу туннелизатора, охватив сиянием подпространственного пузыря весь корабль. Тряхнуло, моргнул свет, пискнул перезагрузившийся браслет и засвистели где-то за углом кулеры «Завета Ильича», чей квантовый мозг тоже перезагрузился.

Нырнули. Можно на время отойти от туннелизатора, пока лошадки набирают глубину.

Получена премия: 50,5 трудочасов (Экстренное погружение во время к-бандного поручения).

Накоплено трудочасов: 190,85

Режим табуированной лексики (по ГОСТ 2698–988ГЯ) отключен.

Партия слушает нас всегда — через браслеты. Иногда хвалит и премирует, иногда — ругает и штрафует. Внутри каждого браслета — абсолютно автономный искусственный интеллект, который принимает решения и собирает о нас все данные, а потом по возвращению домой — передаёт Куратору. Была бы возможность отправлять их через подпространство непрерывно — партия наверняка сделала бы и это. Я быстро привык к браслету и понял, что лишним контроль никогда не бывает, к тому же, приятные бонусы вроде кошелька, системы социалистического соревнования, личного фотоальбома и радиосвязи никогда не могут быть лишними.

У каждого челябинца есть свой Куратор, примерно один на пару-тройку тысяч человек. Кто именно наш Куратор в профсоюзе контрабандистов — не знал тогда, наверное, даже батя. Хотя мы догадывались, что он — достаточно высокопоставленный безопасник, который следит за соблюдением всех законов и положений в таком непростом подразделении, как наше.

— Каков план? Где выныривать будем? — наконец, спросил я отца, который отбежал от пультов и спешно накидывал в рот оставшуюся в сквородке на печке и уже изрядно подостывшую картошку.

— Погоди выныривать, — пробурчал он с набитым ртом. — Нам до родных рубежей ещё два погружения, нейтралка. Догнать могут. Эти капиталистические товарищи не дураки, прекрасно знают, куда мы направились.

Как вы уже поняли, мы мчались из волжского кластера Империи Суздаль в родные просторы Челябинска. Края здесь были безлюдные, с красными и бурыми карликами. Все планеты были совершенно непригодны для обитания и отданы в аренду разным строительным и космофаумным корпорациям, а также разным безумным сектантам, вроде любителей объявлять себя «микрогосударством», владея одной крохотной орбиталкой и одним катерком. Последние, кстати, очень часто бывали прямыми конкурентами нашего профсоюза и методов работы придерживались отнюдь не коммунистических. «Большак» — основной коридор подпространственных погружений, ведущей от планеты-океана Кама — проходил правее, в трёх-четырёх звёздах от этих мест. Из постоянных поселений — пара купольников разных религиозных малых народов, отшельников и Ордена Правопорядка Инспекции Протокола, которые, впрочем, редко высовывались дальше зоны обитаемости звезд.

Инспекция — это штука надгосударственная, по факту, все державы Сектора находятся под её крылом. Даже суздальский флот, флот самой крупнейшей державы сектора не может потягаться с инспекторским флотом. Но чем дальше от пяти Древних Планет, которые принадлежат орденам Инспекции — тем меньше её влияние и тем реже натыканы их постовые базы. А на Дальнем Востоке и во Внешней Монголии оно и вовсе ничтожно, растворяясь оставляя простор для действий только отъявленным романтикам и негодяям.

Челябинск расположен ровно на стыке границ, на полпути от Древних планет до Дальнего Востока.

Впереди была демилитаризованная зона, упирающаяся в бок двум спорным территориям, которые контролировались исключительно флотом Инспекции. Тянуть контрабанду через эти края одновременно казалось и самоубийством, и достаточно прагматичным ходом. Вероятность, что можно напороться на имперский гвардейский флота примерно равна вероятности, что тобой заинтересуется инспекторский орден Правопорядка. Первые редко суются в места, где много доблестных рыцарей Инспекции, а вторые — редко интересуются контрабандой камушков.

Частный флот корпоратов — игрок, с которым встречаешься не слишком часто. Батя говорил, что, как правило, это бывшие пиратские команды из северных рубежей, отсидевшие пару лет на каторгах и ушедшие в условно-легальный бизнес. Ожидать от них можно чего угодно, когда особенно непонятно, кто их «крышует».

Следующая звезда была двойная. Тусклый свет двух тонких усечённых конусов уже можно было различить в преломлениях прямо по курсу нашего пузыря.

— Может, вынырнем поближе к Озёрску-сем? — Предложил Арсен. — Он у второй звезды отсюда. К базе Инспекции? Там база большая, седьмой размерности, почти посёлок. Эти-то, которые там — точно не сунутся!