"Фантастика 2025-52". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Вот этими силами сейчас и располагал контр-адмирал Матусевич, чтобы постараться разгромить тут японский 5-й боевой отряд, весьма многочисленный — навстречу уже стали выскакивать вражеские миноносцы, решительно устремившиеся в атаку. Вот только одно дело нападать ночью, в темноте, и совсем другое с остервенелой яростью кидаться рано утром, когда уже достаточно светло — врага встретил шквал снарядов. Причем «Цесаревич» и «Диана» открыли огонь по противнику как оставшимися сегментными снарядами, которые нужно было «утилизировать», так и чугунными бомбами, начиненными порохом. Такие фугасы оказались очень эффективными по борьбе с небронированными корабликами. И действительно — нападение было пресечено в зародыше, японские миноноски разваливались от попадания нескольких фугасом весом в два с половиной пуда каждый, что для кораблика водоизмещением от пятидесяти до ста тонн очень много.
— Ваше превосходительство — это ведь «Чин-Йен»,
— Открыть огонь по броненосцу — дистанция слишком мала, и даже короткоствольные двенадцатидюймовые пушки могут быть для нас опасны, — Матусевич посмотрел на капитана 1-го ранга Иванова — тот давно уже от нетерпения чуть ли не приплясывал на месте. К этому случаю как раз все было готово — бой пойдет на «пистолетной дистанции» в пятнадцать кабельтовых для русских 305 мм стволов, что могут в пять раз быстрее стрелять, если не больше. Орудия были давно заряжены, и после отдачи команды через четверть минуты разом загрохотали.
— Есть, попали! И три недолета, один близкий, возможное накрытие с подводной пробоиной!
Доклад последовал мгновенно, но Матусевич в бинокль прекрасно все видел — даже заметавшихся на палубе броненосца японцев, их искаженные лица и дерганные движения. И взрыв, что не удивительно, стреляли ведь фугасом, на надстройке. И близкое попадание отметил, двадцатипудовый снаряд вошел в воду у самого носа, всплеснул — показалось, или нет, но старый китайский броненосец, доставшийся японцам трофеем в прошлой войне, заметно дрогнул. «Цесаревич» уже сделал новый залп — и снова чугунными фугасами, на этот раз четыре всплеска, и все очень близкие, можно считать за накрытие. К тому же по броненосцу прошлись самым настоящем «ливнем» шестидюймовые башенные орудия — для старого корабля это много, слишком много. «Чин-Йен» был не готов к бою, слишком ранним оказался утренний «визит» русских кораблей. «Цесаревич» уже выдал третий залп, и на этот раз попало два снаряда, причем один в круглую башню, которую еще не провернули, чтобы направить куцые обрубки стволов на русский броненосец. А затем влетел очередной залп из четырех орудий, и снова два снаряда поразило цель. И вот этого оказалось для небольшого броненосца чересчур много. Прямо на глазах «Чин-Йен» стал погружаться носом, башню со 152 мм пушкой захлестнуло, но погружение на время прекратилось, скорее всего, потому, что корабль уткнулся носом в грунт. Еще пара минут, и теперь броненосец окончательно «улегся» на дно — из воды торчали массивные орудийные башни и две трубы. Но палубные орудия на вражеском корабле так и не открыли огонь — осыпанные шрапнелью комендоры просто не успели это сделать. И сейчас было видно, что команда спасается, кто, как может — перспектив никаких нет, это поняли даже самые упрямые самураи.
— Ваше превосходительство, смотрите — обе «симы» стоят, на флагмане пары развели, с якоря снимаются!
Матусевич посмотрел за рукой сигнальщика, и увидел «Ицукусиму», на той дымили трубы, и начала двигаться в сторону «Цесаревича» огромная пушка в носовом барбете. А за ней углядел «Мацусиму», что стояла к городу кормой — именно на него торчало огромное 320 мм орудие. И коротко приказал, понимая, что 120 мм орудия вражеского крейсера, если он сумеет дать ход, могут натворить разных нехороших дел, и особенно крепко достанется русским миноносцам, чуть меньше канонерским лодкам. А их и так мало, потеря кого-либо, непозволительна. Слишком дорогое будет удовольствие, и потому отрывисто бросил приказ, прекрасно зная, что «Цесаревич» многократно сильнее двух этих кораблей вместе взятых. Да что там — весь 5-й отряд не сравнится с ним в огневой мощи.
— По «симам» стрелять двумя калибрами, беглый огонь по способности. Но чтобы достать вторую «симу», что прячется за пароходом, надо оный потопить, чтобы не мешался. И никаких минных атак на эти крейсера — мне дороги наши дестройеры. Николай Михайлович, надеюсь, что стрелять ваши комендоры будут также точно.
Это был не вопрос, а утверждение — команда «Цесаревича», пройдя бой в Желтом море, уже была сплаванной, и что немаловажно — боевитой. А стрелять с двенадцати кабельтовых по неподвижному крейсеру почти как в тире для двенадцатидюймовых пушек — дистанция прямого выстрела. «Цесаревич» открыл огонь одновременно с противником, вот только по броненосцу стреляли лишь две 120 мм пушки, остальные стали осыпать снарядами выдвинувшийся вперед «Отважный». Японский адмирал сообразил, что хорошо забронированному русскому флагману нанести потери он не в состоянии, а вот канонерская лодка вполне достойная для орудий цель. Вот только сделать японцы успели несколько залпов, потому что на их корабль
обрушились убийственные в буквальном смысле снаряды, от которых небольшой корабль водоизмещением чуть больше четырех тысяч тонн, содрогнулся. Наверное, библейское «избиение младенцев» было на происходившие очень похожим зрелищем, но сейчас стоя на мостике Матусевич, услышав взрыв за второй трубой вражеского снаряда, испытал облегчение. Ведь если бы спрятался за толстыми плитами броневой рубки, чтобы исключить всякий для себя риск, то почувствовал бы себя хладнокровным палачом…Этот доставшийся японцам китайский трофей был отнюдь не слабейшим кораблем, но прошлой эпохи, примерно соответствующий русским «императорам». Это как обычный классический броненосец сошелся в схватке с «Дредноутом». Японцы пытались хоть как-то привести его состояние к «текущему моменту» — поставили новые 152 мм скорострельные орудия. Было предложено даже заменить артиллерию главного калибра на 5-м броненосном отряде — вместо старых пушек поставить новые британские 234 мм или 203 мм орудия, вот только казна страны Восходящего Солнца была пуста — все деньги ушли на покупку новых кораблей…
Глава 32
— Петр Алексеевич, похоже, идет «Пересвет», за ним «Победа», а может и «Ретвизан», у него три трубы тоже. Потом двухтрубный корабль — выглядит как «Цесаревич», а возможно и «Полтава». Ничего не понимаю — или телеграмма от наместника ошибочной была, либо Матусевич прорвался с боем и решил следовать во Владивосток…
Командующий Тихоокеанским флотом вице-адмирал Скрыдлов недоуменно покачал головой, и, оторвав бинокль от глаз, посмотрел на Безобразова — тот застыл с кривой улыбкой на лице, разглядывая еле видимые вдали корабли, за которыми на самом горизонте тоже виднелись дымы, но разглядеть, кто там плывет, было невозможно.
— Ничего подобного, Николай Илларионович, посмотри на четвертого мателота и все встанет на свои места. Хотя далековато, сотня кабельтовых, и еще дымка не растаяла окончательно, но разглядеть все-таки возможно.
Скрыдлов напряг глаза, хотя снова смотрел в бинокль, но сделал это непроизвольно — корабль «приблизился», его контуры «увеличились», и он разглядел две башни и пару труб, нет, прах подери, за ними на небольшом отдалении высилась еще одна труба. И все сразу стало на свои места, и вице-адмирал поежился — утро ему перестало нравиться, прохладное что ли. И негромко произнес, глянув на каменное выражение, что застыло на лице Безобразова — Петра Алексеевича донимали боли.
— Да, вы правы — корабль французской постройки у японцев один — это «Адзума». Перед нами 2-й броненосный отряд вице-адмирала Камимуры, который преграждает путь к норду — курсу на Владивосток. Что ж — встреча не состоялась, хотя до расчетного срока еще полчаса. Прорываемся обратно, связав боем броненосные крейсера Камимуры, или идем навстречу дымам? Их две группы — какую следует выбрать?
— Здесь где-то крейсера контр-адмирала Уриу крутятся, но думаю от них дымы пожиже будут, так что идти придется южнее. Скорее всего, это и есть отряд князя Ухтомского, который мы тут поджидаем. У него миноносцы, а на наших крейсерах по четыре трубы — у японцев таких нет. Так что ждем прибытия «вестника», думаю, его сообразят отправить навстречу.
— А если это японцы? Тогда мы лишимся шансов вернуться обратно, ведь мы окажемся между молотом и наковальней.
— Если это отряд князя, тогда мы оставим его на погибель, и оба предстанем перед судом. Мне как-то не хочется на старости лет такого позора на свою седую голову. Да и вам я думаю сие крайне нежелательно.
Оба адмирала переглянулись с натянутыми улыбками, выбора у них не было и оба это прекрасно понимали. И Скрыдлов заговорил первым:
— Что, правда, то правда — идем навстречу дымам. Тогда или встретим Ухтомского, или не встретим, то боя с Камимурой в любом случае не избежать. Но, по крайней мере, ясность определенная будет.
— В самом скверном случае прорвемся на запад, в Желтое море. У нас угля хватит, у неприятеля дальность плавания меньше. И волна нам на пользу будет — вряд ли догонят, если к Порт-Артуру пойдем. Вот будет там у всех удивление, когда увидят наши крейсера.
Адмиралы снова переглянулись, уже с улыбкой, пусть не слишком веселой — понятное дело, что придется возвращаться сбоем, прорываться в желтое море они не собирались. Беспокоило другое — где корабли Ухтомского, а потому оба принялись рассматривать далекие дымы на горизонте, не обращая внимания на крейсера Камимуры, что перекрывали путь к Владивостоку. Боя ведь в любом случае не избежать, так пусть хоть позже начнется, а за это время обстановка может и прояснится.