"Фантастика 2025-54". Компиляция. Книги 1-23

– Наш Потрошитель опять сменил орудие убийства, – сказал Сенкевич. – Горло будто перервали, а не разрезали. Рана неровная, кожа разодрана клочьями. Похоже, что действовали даже не ножом, а углом какого-то металлического предмета.

– Вот он. – К ним подошел пожилой констебль, протянул покрытый кровью, небольшой инструмент с деревянной рукоятью. – В проулке нашли.

Сенкевич достал платок, осторожно принял улику. Призрачная девица в ужасе прижала ладошку ко рту.

– Это похоже на…

– Шпатель, – опередил Дан. – Маленький шпатель, им художники или реставраторы соскребают краску с холста.

Прямоугольный, похожий на лопатку инструмент был остро наточен, но сразу становилось понятно, что в качестве орудия убийства он неудобен. Особенно если учесть, что женщина была высока ростом, а убийца резал ей горло, стоя сзади. Дан прикинул: в любом случае Потрошителю пришлось орудовать углом шпателя, при этом он приложил немалую силу.

– Сюда! Сюда! – раздался громкий голос.

По Бернер-стрит, грохоча башмаками, бежал дежурный констебль с фонарем. Оказавшись рядом с Лестрейдом, с трудом выдохнул:

– Там, на Бейкерс-роу, в самом конце, у причала, мертвая женщина. Выпотрошена…

– В карету, – коротко скомандовал Лестрейд.

Он оставил двух полицейских, чтобы отвезли труп в морг, остальные загрузились в коляску и отправились к новому месту преступления. Следом загрохотали колесами еще две кареты с прибывшим из дивизиона подкреплением.

На причале дул холодный сырой ветер. Длинные, рассыпавшиеся по земле волосы женщины, лежавшей в конце Бейкерс-роу, шевелились от его прикосновений. Привидение первым подлетело к убитой, опустилось на колени, замерло в позе плакальщицы над гробом.

Сенкевич выскочил из кеба, подошел к телу:

– На этот раз убийца превзошел себя.

Перерезанное горло – отличительный знак Потрошителя, исполосованное до неузнаваемости лицо. Выпотрошенная брюшина. Внутренности аккуратной горкой уложены на правом плече.

– Он отрезал оба уха, – сказал Сенкевич.

Один из констеблей отвернулся и громко рыгнул, борясь с тошнотой.

– Тело еще теплое.

– Выходит, пока мы осматривали первую убитую, он добрался до причала и разделал вторую! – Лестрейд сжал правую руку в кулак, бессильно потряс им и ударил по левой ладони. – Он где-то здесь! Не мог далеко уйти! Ищите!

Кэтрин вышла из трактира «Сковорода», огляделась. Ночка выдалась холодная. Она поежилась, плотнее завернулась в шаль, повязанную поверх пальто, потопала ногами, чтобы разогнать кровь, и зашагала вверх по улице, заглядывая в лица редких прохожих и предлагая развлечься.

Пару раз мужчины проявляли интерес, но узнав, сколько она просит, отворачивались. Кэт провожала их сердитой руганью: она не какая-нибудь завалящая, ей всего-то сорок один, а выглядит и того моложе. И пальто у нее новое, и шаль вон какая красивая. Да что там шаль! Она чистоплотная, каждую неделю моет волосы и ноги. И пьет мало, так только, чтобы согреться. И по ночлежкам не отирается, живет у старшей сестры. Правда, гостей туда не приведешь, приходится, как всем, выискивать темные местечки. Благо, их в Ист-Энде много. Но ничего, скоро она скопит денег и снимет свою комнату. Вот тогда можно будет находить гостей побогаче, из тех, кто не станет мараться в подворотнях, а хочет неторопливой любви в теплой постели.

Надо только немного подождать. Потерпеть. Денежки хранятся в надежном месте, у сестры в доме, и осталось добавить совсем немного…

Кэт как бы случайно задела боком тощего мужчину, игриво извинилась, собралась было произнести привычную фразу про развлечения, но тот отшатнулся и злобно выругался. Пришлось идти дальше.

– Думаю, теперь он работал охотничьим ножом, – заключил Сенкевич. – Острым и довольно большим. Ухо отсечено одним ударом.

Констебли рассыпались по Ист-Энду, методично осматривая подворотню за подворотней, проулок за проулком. Бесполезно, почему-то подумалось Дану. Скоро они переворошат весь район и ничего не найдут. Потрошитель неуловим…

Единственная зацепка – шпатель. Убийца может быть художником. Словно подтверждая его мысли, заговорил Лестрейд:

– Есть тут один гений. – Слово «гений» он произнес саркастически, будто выплюнул. – Уолтер Сиккерт. Задерживали из-за драки в трактире. Рисует проституток и покойников. Живет в благополучном районе, небедный, но часто наезжает в Ист-Энд.

– Так может быть, навестим мистера Сиккерта прямо сейчас? – предложил Дан.

Вскоре кеб подъехал к солидному дому на одной из центральных улиц города. Несмотря на глубокую ночь, из окон первого этажа лился яркий электрический свет. Лестрейд решительно нажал на кнопку звонка. Дверь открыл пожилой человек в строгом костюме – дворецкий. Безукоризненно вежливым голосом, в котором, однако, слышались нотки недовольства, осведомился:

– Что вам угодно?

Лестрейд молча оттеснил его, бросил констеблям:

– За мной!

– Может быть, не стоит рубить сплеча? – Сенкевич попытался проявить осторожность.

Но Лестрейд, одержимый азартом, словно гончая, взявшая след, отмахнулся:

– Под мою ответственность!

Художник обнаружился в мастерской – просторной комнате без мебели, заставленной мольбертами, на которых стояли занавешенные тряпками холсты. В углу стоял подиум для натурщиков, на нем лежало большое скомканное одеяло.

Уолтер Сиккерт, красивый светловолосый мужчина лет тридцати, был абсолютно голым, если не считать бинта на левой руке. В ней он держал шпатель – точно такой же, какой был найден на месте убийства. Правая сжимала бутылку джина, из которой художник время от времени прихлебывал. Вне всяких сомнений, Сиккерт был пьян до умопомрачения.

– Обыщите тут все, – приказал констеблям Лестрейд.

– Вы к кому, джентльмены? – криво улыбнулся взъерошенный художник. – Я сегодня пьян, потому не принимаю.

– Вы подозреваетесь в убийстве, – мрачно ответил Лестрейд. – Оденьтесь, вам придется поехать в Скотленд-Ярд.

– Хм… Неужели я настолько напился, что наконец кого-то убил? – обрадовался Сиккерт. – И кого же?

– Проститутку в Ист-Энде.

– Нет, вы ошибаетесь. – Художник погрозил бутылкой. – Она совершенно точно жива! Джинни, малышка, покажись! Ну же, Джинни, детка!

Ответа не последовало, и Сиккерт озадаченно встрепал без того лохматые волосы:

– Не может быть! Еще полчаса назад она была весьма… убедительно жива и даже резво двигалась. Джинни, не пугай папочку!

Одеяло на подиуме зашевелилось, и из него показалась сначала широковатая ступня, потом пухлая икра. Вскоре взорам полиции предстала заспанная русоволосая девушка. Позевывая, она откинула одеяло, ничуть не стесняясь наготы. Продемонстрировала большую, слегка обвисшую грудь и складки на животе. Потом растянула в улыбке толстые губы:

– Что, еще клиенты?..

– Вот видите! – торжествующе воскликнул Уолтер. – Говорил же, я ее не убивал. Мы только немного порезвились.

Лестрейд молча наблюдал за спектаклем. Дан смотрел на призрачную девушку, которая изо всех сил сигналила, указывая на стопу холстов, прислоненных к стене.