"Фантастика 2025-58". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
— А, тогда понятно.
Не знаю как дальше сложится, но сейчас армия Израиля, хоть и не большая, но прекрасно вымуштрованная вполне сопоставима по уровню боевой подготовки с теми же французами, охраняющими Суэц. И кого-кого, а спесивых итальянцев евреи расколошматят не хуже «Лиса пустыни» моей реальности — фельдмаршала Роммеля. А здесь, значит, полковника Гиркина кличут «Лисом пустыни». Очень уж хорошо полковник банды бедуинов «выщёлкивает».
Последние года три еврейское государство активно наращивает мобилизационные запасы, планируя в полтора-два раза увеличить вооружённые силы. Мне то известно, что жаждут потомки Авраама «прирасти» Сирией, подвинуть турок, которые из империи превратились в далеко не самую сильную региональную державу и с трудом отбиваются от армян. По правде говоря, России такие проблемы многовекового оппонента только на руку. Все турецкие владение в Чёрном море отошли к нам официально. Султан как только услышал намёк про армянский флот, согласился отдать прибрежную полосу Российской
Евреи же молодцы, развернулись ого как. Ни о какой «палестинской автономии» и речи не идёт, арабов продуманно выдавливают с Земли Обетованной. Есть стойкое подозрение, подкреплённое донесениями агентуры, что банды бедуинов вырезают мирных мусульман за денежки «иерусалимских мудрецов», а потом эти шайки уничтожаются еврейскими батальонами рейнджеров. И всё шито-крыто, нет свидетелей, нет проблем и земля свободна для переселенцев из Европы.
Интересно, что среди богатых евреев пошла мода жить «на два дома». Строится особнячок в Израиле, непременно сад разбивается и работники там всё обихаживают, ждут хозяев, которые 2–3 раза в год приезжают из Парижа, Берлина, Мадрида (да со всей Европы) на историческую Родину, молятся, в общем «припадают к истокам». Заодно и договариваются о новых направлениях в бизнесе, сделки заключают, не просто кейфуют.
Также европейские богатеи, не обязательно иудейского рода-племени, но и немцы, итальянцы, французы, англичане, даже шведы с датчанами захотели поставить дома-резиденции в Константинополе-Царьграде. Но уж тут — дудки! «Элитные» квартиры в наисовременнейших домах-семиэтажках со всеми удобствами пускай покупают, без вопросов. Но отдельно усадьбы — ни за что! Территория Константинополя-Босфорского и так с трудом превеликим зачищена от турок и армян. Причём с момента взятия города армянские дружины столь рьяно взялись за «патрулирование», что оставшиеся в Константинополе османы предпочли бежать вслед за Абдул Хамидом. Ну а потом настал черёд и представителей великого армянского народа. Там, на Востоке ваши браться создают Великую Армению, давайте-ка к ним на помощь! Как раз и Пароходная линия Константинополь-Трабзон заработала. А от Трабзона, контролируемого Черноморским флотом до территории, дашнаками удерживаемой, рукой подать. Езжайте, езжайте, стройте Великую Армению! Вон, российские армяне добровольцами идут, аки Минин с Пажарским ополчение созывают, продают дома и не миллион роз алых покупают, а винтовки. Что, не хотите воевать за независимость исторической Родины? А не тайные ли вы турецкие шпионы? Пока армяне достаточно успешно противостояли курдам и туркам но война в горах шла уже без малого десять лет, за это время все офицеры с толикой армянской крови из российской армии рванули на Кавказ, даже пришлось указ выпустить — не брать армян в военные училища и на государственную службу, ибо они аки евреи, спят и видят как из вскормившей их России сбежать. Так какой резон тратиться на их обучение?
За такой прагматичный подход ещё с той поры, когда великим князем, не наследником престола вернулся из Калифорнии, меня и не любили народы малые, привыкшие на великороссах выезжать, «под сенью дружеских штыков» отсиживаться и потом гадить, отыгрываться на потомках спасителей и освободителей. Примеров хватало и из двадцатого века и из двадцать первого. А прозвищем «Царь-Маклер» даже гордился, да-с.
Лет за пять, постепенно, «по кусочку», почистили Царьград от нежелательных этнических группировок, заодно нищих и уголовников определили на угольные шахты. И древний Константинополь начал преображаться. Архитекторы из Томска и Петербурга получив территорию под застройку соревновались меж собой, стремясь превратить город с тысячелетней историей в сверхсовременную столицу.
Поговаривали даже, что «русоамериканцы», проживающие в Константинополе-Тихоокеанском, начали ревновать императора к Константинополю-Босфорскому-Царьграду. Ну да ладно, младший из сыновей, Николай, парень толковый и на посту наместника Русской Америки успокоит «общественность».
— Андрей Львович, — контр-адмирал Веремеев дёрнулся к суверену, — погода благоприятствует, пускай летуны лишний раз учения проведут — стартуют с «Ильи Муромца» а приземлятся на аэродроме на Мармаре. А когда минуем Дарданеллы, уже с наземного аэродрома взлетают и на «Илью» садятся.
— Понял, ваше величество! Всех выпускать?
— А пожалуй, что и всех. Считай, уже дома, вон дивизион подводных лодок навстречу вышел, да и просвещённые мореплаватели отсиделись на Мальте, не
дерзнули высунуться.— Три крейсера всё же сопровождали эскадру, ваше величество.
— Так то разведчики, им положено.
Радио «изобретённое» в 1885 году в закрытом «Бюро № 17» (на самом деле первые цифры значения не имели, то так, чисто по приколу и для введение в заблуждения врага) за семь лет изрядно «усовершенствовали» и принимать радиотелеграммы от станции в Дарданеллах флагман Средиземноморского флота начал за 200 миль до Проливов. Потому очередное появление на мостике дежурного «радиомичмана» с листком расшифрованного текста никого не удивляло. Хотя, нет красной полосы на бланке, значит то не шифровка.
— Что нового, мичман?
— Ваше императорское величество! По телеграфу пришло сообщение из Парижа, станция «Проливы Д» ретранслировала на флагман. «Печальный инцидент с лейтенантом Экзюпери французское правительство считает полностью исчерпанным и просит принять во внимание молодость и неопытность лейтенанта, по недостатку практики взявшего курс на корабль с его императорским величеством на борту. То исключительно ошибка неопытного пилота».
— Как, как фамилия? Экзюпери?!
— Что случилось, ваше величество? — Капитан первого ранга Свиридов, командир «Ильи Муромца» не на шутку встревожился, — вы знали этого французского лётчика?
— Нет, Виктор Николаевич, другого знавал Экзюпери. Поэта…
Глава 23
— Эй, дярёвня, подъём! Сёмка, хватит бока налёживать, вахта! Капитан заждался верного юнгу! Ха-ха-ха!
Семён Головастый, семнадцатилетний уроженец славного села Головастьево, что недалече от не менее славного города Костромы, к флотским порядкам привыкал трудно. И это ещё не на военный флот попал — экипаж вспомогательного парохода Второй Средиземноморской эскадры «Руслан» комплектовался, как правило, из бестолковых, пусть и старательных добровольцев, срезавшихся на экзаменах в мореходку и жаждущих службой годичной заполучить стаж, засчитываемый как дополнительный балл, а то и два, если отличиться удалось. Тогда даже с неба звёзд не хватающие троечники могли в перспективе «выслужиться по флотской части».
Но Семёну сие не грозило, он из села родного не за океанской романтикой, не за муссонами и бризами рванул, а за приятелем, Пашкой Коровиным увязался, чтоб не уходить с бригадами на строительство дорог и мостов, связующих, сшивающих (как его величество в газете пропечатал) «коренную Россию».
Неурожай двухлетней давности не вылился в великий голод исключительно оттого, что государь как будто чуял недоброе — ещё в зиму 1891 года двинул в губернии, каковые потом более прочих пострадали от недорода, воинские команды и молодых врачей и фельдшеров, только-только покончавших Училища и Университеты. Старики говорили, что при отце Константина Николаевича, Николае Павловиче народ мёр от голодухи, словно мухи осенние. А нынешний царь — голова! С молодых лет имел понимание к деревне и нелёгкому труду крестьянскому. Ну и потом множество семей переехало за океан, в Калифорнию-Аляску и по чугунке в Сибирь ехали да на Амур, оставшимся перешли их наделы, всё проще с голодухой справиться.
И пришла помощь из самой Америки — наместник, младший сын государя, великий князь Николай Константинович послал пароходы с мукой, консервами и маслом в глубинку российскую. Семён два года назад ходил, получал красочные бумажные, но прочные мешки с нарисованной на них белкой, грызущей золотые орехи и складывающей скорлупки в уже ровнёхонькие столбики золотых червонцев. Известное дело — русские американцы на золоте поднялись, сами монету чеканят, богачи!
С такой поддержкой, понятно, голодовки не случилось, да и американская помощь по правде говоря и не понадобилась бы, а пошла исключительно оттого, что его величество решил показать стране и миру, не зря в Америку народ перебирался, — поддержал в трудное время «коренную Россию», как и положено отделившемуся от семьи работящему сыну. Да ещё картину художник по просьбе царя нарисовал — «Русская Америка помогает матери России», там разгрузка мешков с парохода и развоз провизии на тройках по деревням запечатлены. Чиновник по особым поручениям при губернаторе, Артамонов Илья Ильич в Головастьево приезжал, много рассказывал интересного, например как только неурожайные годы закончатся, крестьянские единоличные хозяйства, не соблюдающие указания агрономов, как и что сеять да сажать, какую породу скота держать, обложат полуторным налогом, чтоб не портили худобой четвероногой и сорной рожью планы уездных сельскохозяйственных управлений. Илья Ильич зазывал мужиков и молодняк на строительство шоссейных дорог, выплачивал семьям, остающимся на полгода без кормильцев, солидный аванс. Но Семёна взбаламутил приятель Пашка, зазвавший друга детства в Одессу и далее — на золотые прииски Трансвааля.
— Дурак ты, Сёмка, кувалдой махать, дробить каменюки на щебёнку, да на кой чёрт такое счастье. А у меня верный адрес, помнишь Марфу Захарову, её брат младший, Макар, сейчас на Мадагаскаре служит в порту. Оттуда прямая дорога на прииски, а у Макара товаром закупимся, повезём в золотые артели табак, водку да прочие нужные в хозяйстве вещи. Обернёмся так раза три-четыре и считай как полгода или поболее с кувалдой отстоял.
Семён сомневался, выгорит ли дело, даст ли в долг бывшим землякам давно уехавший с родной деревни Макар, но Пашка убедил.