"Фантастика 2025-58". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Ника молча кивнула.
— Не надо. Не стоит, — Анна покачала головой. — Ни к чему туда ходить.
На узкое лицо Анны набежала мрачная тень. Боль, которая всегда жила в глубине её глаз, вдруг выплеснулась наружу вместе с какими-то своими страшными воспоминаниями, разлилась по лицу, и красивое лицо это помертвело и заострилось. И Ника всё поняла без слов.
Маленькая Лиля. Чужая Лиля. Лиля, которую Ника видела лишь однажды. Тоненькие ручки. Мягкие каштановые волосы. Глаза в пол-лица. Эта девочка не шла у неё из головы.
Ника сидела в палате у Иосифа Давыдовыча, слушала его рассказы. Вернее, она слышала только голос, удивительно сильный и спокойный, так не вязавшийся
— Вот я старый дурак! Дошло до меня наконец-то, кого вы мне так напоминаете, — старый учитель громко ударил себя по коленям, выводя девушку из задумчивости. — На Пашу Савельева вы похожи. Глаза у вас — Пашины.
Ника вздрогнула, словно её ударили, а старик уже пустился в воспоминания. Он говорил про её отца, и это было странно и так невовремя. Так не к месту. Не к этому месту.
В груди Ники зашевелилось что-то больное. Большое и страшное.
Ведь это же всё из-за него, из-за её отца, Лиля… и остальные. Да и Иосиф Давыдовыч, в памяти которого по-прежнему живёт другой Паша Савельев, он тоже вынужден скрываться сейчас здесь, потому что по мнению отца Иосиф Давыдовыч — балласт. И Софья Андреевна, и Виктория Львовна, и сотни других. Все они балласт. И Лиля… Впрочем, Лиля уже не балласт, она… Ника встала и, не в силах поднять глаза на Иосифа Давыдовича, тихо выдавила из себя:
— Мне надо идти. Простите…
Лицо старика странно дёрнулось, он словно спрашивал её: «Что такое, девочка? Я тебя чем-то обидел?», но Ника ничего не могла ответить ему, хотя и видела его немой вопрос. Она боялась расплакаться прямо здесь, перед этим добрым старым человеком.
А потом она рыдала в какой-то пустой палате, рыдала громко и отчаянно, совершенно не заботясь о том, что её могут услышать. Она плакала даже не по Лиле, хотя и по ней тоже, ей просто нужно было исторгнуть из себя эту боль, это гнетущее чувство огромной несправедливости, за которой стоял отец.
Она уже и не помнила, как в палате появился тот парень, большой, неуклюжий, со смешным, чуть вытянутым вперёд лицом. Просто вырос с ней рядом, так неожиданно, что она даже не успела испугаться. От парня пахло потом и чем-то ещё — звериным, мужским и непривычным. Его комбинезон, в грязных разводах и пятнах, был расстёгнут, и Ника, как ни пыталась, не могла отвести взгляда от мускулистой рельефной груди.
Кажется, он спросил, почему она плачет. Ника скорее догадалась, о чём он спрашивает, чем услышала его слова. Вокруг был туман, невидимый и одновременно густой, ватный, почти осязаемый, во всяком случае Ника чувствовала его тяжесть и его холод. И этот простой вопрос, прорвавшийся сквозь многослойную вату тумана, помог ей. И она, открываясь и отдаваясь во власть спокойного голоса, несущего утешение и понимание, принялась рассказывать о Лиле, и Никина боль, Никино горе по поводу смерти незнакомой девочки нашли отражение в чужих зелёных раскосых глазах. Парень услышал её, понял, взял себе часть её боли, и Нике стало легче.
И вот сейчас он снова возник перед ней. Загородил проход своим большим неповоротливым телом, выглядя в узком коридоре ещё больше, ещё массивней.
— Эй, привет!
Из-за спины парня выступил ещё один, встал рядом. Чуть ниже ростом, но всё равно высокий — намного выше Ники, стройный, по-кошачьи грациозный. Мягкая чёлка тёмной непослушной волной падала на высокий лоб, на лице, чуть остром и нервном промелькнула и почти тут же погасла усмешка, а любопытство в тёплых карих глазах, которое успела поймать Ника, сменили удивление и робкая радость.
Ника не понимала, откуда она могла его знать, потому что она точно не могла знать этого парня. Он был старше. Он был из другого мира. Но она откуда-то его знала.
Глава 13
Глава 13. Ника и Кир
— Вот, я вам принесла, — Ника аккуратно поставила на прикроватную тумбочку поднос с пластиковыми лотками.
— Ого, хавчик! Живём! Кир, налетай.
Вовка (Ника уже узнала, что этого большого парня зовут Вовкой, а второго — Киром) радостно схватил лоток, торопясь, снял крышку. По палате поплыл тягучий и жирный запах куриного супа.
— Осторожно, он горячий, — предупредила Ника.
— Вадно, сво лет сув не ев, — пробубнил Вовка с набитым ртом. Он уже успел подчерпнуть полную ложку супа и отправить её в рот.
— Прожуй сначала, — Кирилл тоже взял себе лоток. На Нику он не глядел. Он вообще больше хмурился и молчал.
Когда они появились прямо перед ней в коридоре, буквально ниоткуда, Ника слегка испугалась. Одного из них она уже видела — именно он утешал её утром, когда она плакала, закрывшись ото всех в этой самой пустой палате. А второй… Ника бросила украдкой взгляд на Кирилла, тот сидел на больничной койке, чуть наклонив голову и опустив длинные пушистые ресницы, нет, второй ей был не знаком. Хотя тогда, когда он возник перед ней, выйдя из-за широкой спины друга, и так удивленно распахнул глаза, словно видел её одновременно и в первый, и в сто первый раз в жизни, у Ники возникло такое чувство, что и она откуда-то его знает. Но это была не настоящая, а какая-то фантомная память, которая идёт из сердца и глубины души, то самое пресловутое deja vu, которому нет никакого логического объяснения.
— Слушай, привет ещё раз, — парень в полурасстёгнутом комбинезоне, смущённо улыбаясь, шагнул ей навстречу, обдав крепким запахом пота. — Помоги, а?
Ника слегка попятилась. Парень схватил её за руку.
— Не бойся, мы тебе ничего не сделаем. Слушай, нам бы надо на дно залечь, на чуть-чуть. Есть здесь какое-нибудь место укромное, ну, чтоб никто туда особо не шастал?
Ника растерянно заморгала. Утром, в палате, она особо не задумывалась, откуда взялся этот парень — мало ли посторонних людей появляется время от времени в больнице, приходят на приём или навестить своих близких — словом, Ника не удивилась, но сейчас… Сейчас было что-то такое в торопливых словах этого парня, что её насторожило и оттолкнуло. И даже не сама просьба, а скорее тон, с которым она была произнесена, поспешный и заговорщический, заставил Нику напрячься.
— Я… — она растерянно переводила взгляд с одного парня на другого. — Я не знаю… Вы кто такие вообще?
— Вот чудачка, — большой парень улыбнулся и оглянулся на приятеля. — Обыкновенные люди, вот кто мы такие.
— Тогда и идите к себе… откуда вы там пришли, — выдавила она из себя.
— Да мы не можем, — он наклонился к ней, и его лицо оказалось так близко, что Ника смогла рассмотреть россыпь мелких красных прыщей на носу и подбородке, мокрую от пота прядку чёрных волос, прилипшую ко лбу. Непонятно как, нарочно или случайно, но она оказалась прижатой к стенке, и этот рослый парень крепко держал её за руку, а второй стоял рядом, не сводя пристального, чуть удивлённого взгляда. — Не можем. Нас это… ищут нас. Понимаешь?
Ника отрицательно помотала головой. Нет, она не понимала. Вернее… Искать этих двоих могли разве что в том случае, если они что-то нарушили. Никогда ещё за всю свою короткую жизнь Ника не сталкивалась с преступниками. Преступления, как им рассказывали в школе, вообще было явлением редким в Башне, может быть оттого, что наказания были достаточно суровыми. И теперь перед ней стояли двое парней, взрослых, сильных, и весь их вид — грязный, потасканный — говорил сам за себя. Ника уже забыла, что не так давно один из них утешал её, слушал и вовсе не казался страшным и опасным.