" Фантастика 2025-62". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
— Чегой-то? — взглянув на мою ладонь, спросил Егор.
— Навигатор.
— Чего?
— Прибор, который укажет нам путь к замку Кощея.
Тут я немного покривил душой. Компас должен был указать путь к Катерине Матвеевне, а держит её Кощей у себя в замке или в другом месте, понятия не имел. Но, по логике — где живёт, там и держит. Небось, удобства инфраструктуры даже в потустороннем мире никто не отменял. Ну и если Катерина Матвеевна не в Кощеевом замке, не беда. Кощей по любому должен охранять добычу, а значит, на горизонте появится, никуда не денется. И на замок, а соответственно, на яйцо, наведёт.
Егор солидно
— Прибор — это хорошо. А то ведь на версту вокруг ничего не видать. Кабы не эта штука, знать бы не знали, куда идти. Неужто замок Кощеев так далеко?
Я пожал плечами. О расстояниях Баба Яга ничего не говорила. Возможно, потому, что сама не знала, возможно — потому, что расстояния для потусторонних тварей серьёзным препятствием не являлись в принципе. Для нас, охотников в каком-то смысле тоже, но у нас это работало с ограничениями. Для того, чтобы перенестись куда-то Знаком, нужен якорь. Ну или, в случае с троекуровским амулетом, нужно хотя бы представлять, куда именно собираешься перенестись. Сейчас у меня под рукой не было ни якоря, ни знания местности. А значит, топаем пешком, других вариантов нет.
— А это что? — вдруг обалдело спросил Егор. И уставился на мост.
Я посмотрел туда же и обалдел не меньше. На всякий случай протёр глаза. Ничего не изменилось. Только к визуальному ряду добавился ещё и звуковой. По мосту загрохотали колёса.
— Ну, знаешь, Никита… До сих пор я полагал, что самый отбитый персонаж в Российской Империи — я. Как ты ухитрился протащить в потусторонний мир пушки?!
— Так же, как любой другой предмет, — сошедший с моста Разумовский пожал плечами. — Отобрал наиболее выносливых охотников, дополнительно увеличил их силы амулетами. Испытания показали, что два охотника способны везти за собой пушку так же легко, как это делает лошадь. У меня были некоторые сомнения относительно прохода сквозь Врата, но твой опыт показал, что в потусторонний мир можно переместить сколь угодно большой материальный предмет. Я понадеялся, что это сработает в отношении пушек, и не ошибся. Охотники свободно прошли сквозь Врата вместе с орудиями.
— А я-то почему их не видел?
— Да помилуй. Здесь тысяча человек народу! В такой толпе физически невозможно контролировать каждый шаг. То есть, нас, охотников, ты контролировать, конечно, можешь — когда объединяешь, но пушек-то это не касается. Неживые объекты в тысячу не входят.
— Ну, допустим. Переходим к самой интересной части: на хрена ты их сюда притащил?
— Я обучался искусству ведения войны у лучших военачальников Российской Империи. — Разумовский не хвастался, просто сообщил мне не известный доселе факт. — Штурм крепости подразумевает наличие осадных орудий. И ничего лучше пушек для этого пока не придумали.
— Я в курсе, да. Но существует один крохотный нюанс: мы в потустороннем мире! С чего ты взял, что пушки тут вообще будут стрелять?
— Такой уверенности у меня, опять же, не было. Но я наблюдал работу твоих паукообразных конструктов. Если стреляют карабины, почему бы не стрелять пушкам?
— Просто стрелять и наносить разрушения — разные вещи. Конструкты изготавливают пули непосредственно из своих тел, их выстрелы способны поражать тварей.
— Ядра для пушек отлиты из того же металла, что и твои конструкты. По крайней мере, заказ Ползунов получил именно такой
Я только
головой покачал.— Сговорились, значит? За моей спиной…
— Прости, Владимир, — Разумовский прижал руки к груди. — С Ползунова я взял клятву ничего тебе не говорить.
— Почему?
— Н-ну… — Разумовский потупился. — У меня не было уверенности, что ты поддержишь мою идею и позволишь Ползунову тратить силы на отливку ядер.
— Хм-м. Повтори-ка, плохо расслышал. Я, простой охотник, могу что-то позволять или не позволять — тебе?.. Ты в курсе, что при дворе тебя называют правой рукой государыни? Говорят, что больше власти, чем у тебя, только у неё самой.
— Наслышан, да, — Разумовский пренебрежительно дёрнул плечом. — Однако придворная власть — это придворная власть, а ты — это ты. Если бы ты мне что-то запретил, я не посмел бы ослушаться… Не гневайся, Владимир, прошу. Я искренне желаю помочь!
— Да я не гневаюсь, я офигеваю. Шесть пушек проморгать — это надо, блин! Вот что значит — сосредоточенность на задаче. — Я следил за тем, как на мост, гремя колёсами, вкатилась последняя пушка. — А ядра-то где?
— Остались возле Врат. Я планировал вернуться за ними Знаком после того, как мы одолеем мост.
— Да ты, смотрю, всё рассчитал… Ну, и что стоишь тогда? Погнали за ядрами! Чего время терять.
За ядрами мы сгоняли втроём с Егором. Они оказались на берегу раньше, чем с моста сползли пушки.
Разумовский стоял гордый, как лев. Поняв, что злиться на него я не собираюсь, заметно приободрился. Я, глядя на его довольную физиономию, понял вдруг, что мне и самому уже не терпится влепить залп по замку Кощея. Скомандовал:
— Вперёд!
Моя армия двинулась туда, куда показывал «компас».
Мы шли. Пейзаж вокруг, если и менялся, то как-то совершенно не заметно. Замок Кощея на горизонте появляться не спешил. Сколько уже идём, оценить было невозможно, времени здесь не существовало.
Мы шли и шли, но вокруг по-прежнему не было ничего, кроме мёртвой пустыни. Хотя компас по-прежнему, как приколоченный, указывал на север.
— Выдыхаются мужики, — негромко сказал мне на ухо Егор. — Давно уж идём-то…
— Да вижу… Всё, привал!
Охотники остановились и с удовольствием принялись усаживаться прямо на землю. Достали фляги с водой.
Я садиться не стал. Прошёл немного вперёд. Жарко всё-таки, блин! И чувствую себя так, будто с самого рождения по пустыне шагаю.
— Не помешаю? — рядом со мной остановился Разумовский.
— Да стой, чё. Земля тут общая.
Мне показалось, что голос Разумовского прозвучал как-то странно. Обернулся, посмотрел на него.
— Блин! Что с тобой?
— Я в порядке, не беспокойся. — Разумовский приподнял треуголку, вытер платком пот с лица. Он заметно побледнел, губы подрагивали. — Просто устал немного.
— Немного? — Я бросился к охотникам, нашёл среди них Захара.
Тот сидел на земле, жадно пил из фляжки воду. Выглядел не лучше Разумовского. К Захару прислонился обессиленный Неофит.
— Та-ак. Какого хрена вы не говорите, что устали?!
Захар поднял на меня измученное лицо.
— Ну, мы ж охотники. Знали, что не в кабак идём. Чего жалиться-то?
— Того, что это ненормально — так быстро выдохнуться! Блин, раньше мне надо было сообразить. Но я-то — Тысячник, сил до хрена. Вот и не чувствую… Ладно.