"Фантастика 2025-67". Компиляция. Книги 1-26

— Любезный, а что это за дом? — громко спросил Рич у возницы.

— Так судари, Городское собрание, — тут же откликнулся тот, чуть повернув голову. — Здесь вам и суды проводят, и заседания общин, гражданские споры разрешают, а по праздникам балы дают для всех сословий.

— Что, и крестьян запускают? — не поверил дон Ардио.

— Всегда пожалуйста, только для каждого сословия выделяют день, чтобы своим видом благородных не оскорбляли, — оскалился мужик и подстегнул лошадок.

Ехали мы долго. Жемчужная улица находилась чуть ли не в самом конце Фариса. Для этого пришлось вилять по узким старым улочкам, и здесь я в полной мере оценил возможности фаэтона. Повозка была очень манёвренной, что позволяло ей проскакивать в тех местах, где обычная карета не проедет.

Сразу бросилось в глаза, что на Жемчужной улице жили весьма зажиточные люди. Здесь преимущественно стояли двухэтажные виллы с открытыми террасами, окружённые густыми вечнозелёными садами. Просторные дворы, фонтаны, освежающий бриз с моря — если и существовал рай, то именно здесь.

— Приехали, — возница остановил лошадей возле симпатичной виллы из ракушечника с ажурными портиками, узкими, но высокими окнами, между которыми вилась виноградная лоза. Она облепила весь фасад, превратив жилище в сказочный домик. Односкатная крыша из красной черепицы украшена флюгером-парусником, который неспешно вращался в одну сторону под дуновением бриза. Листья деревьев издавали приятный и ненавязчивый шум, играя с ветром.

Я заплатил двадцать либров и отпустил повозку. Надеюсь, нас сразу не выгонят за вести о пропавшем сыне. Рассказать правду матери необходимо, но как она воспримет её?

Широкие кованые ворота были закрыты, но неподалёку в клумбах копался садовник в белой рубахе, прикрываясь от солнца широкой соломенной шляпой. Заметив нас, он выпрямился, держа в руках маленькую лопатку, и подошёл поближе, как будто опасался, что мы сейчас ворвёмся внутрь, а у него даже нет оружия, чтобы защититься.

— Сеньоры, вы к кому? — спросил он, приподняв полы шляпы. На нас взглянул пожилой мужчина с поседевшими усами.

— Донна Асунта Ригольди здесь проживает? — разговор повёл я, мои спутники стояли позади и молчали.

— Здесь, — он оценил мой наряд и арсенал.

— Могу ли я со своими друзьями войти и почтить вниманием достопочтимую хозяйку?

— Извините, сеньоры, но донна никого не принимает без личного приглашения, — буркнул садовник, или кем он здесь работал. — Давно не принимает.

— Скажи ей, что с ней хочет встретиться эрл Сирота-Толессо из Скайдры по одному важному поводу.

Я не хотел сразу раскрывать карты перед донной Асунтой. Какая мать, особенно благородных кровей, захочет услышать, что её сын — пират, грабитель, душегуб?

— Приятель, пошевелись, — недовольно рыкнул Рич. — Не с пастухами разговариваешь.

Садовник шустро потопал по дорожке, посыпанной речным песком и слегка смоченной водой из лейки. Откуда-то прибежал большой лохматый пёс и нахально прилёг возле ворот, давая нам понять, что будет защищать свою территорию.

— Ну и чудище, — хмыкнул Рич, присаживаясь на корточки, чтобы глядеть в глаза собаке. — Тебе не жарко в этой шубе?

Пёс тихо зарычал, приподняв верхнюю губу. Ещё молодой, клыки белоснежные, не стёрты.

— Не дразни, а то вцепится в твои шарики, — хохотнул дон Ардио, но сам на всякий случай положил руку на рукоять пистолета. — Видишь, как он на них смотрит… Ага, кажется, к нам вестник бежит.

Вестником оказался вихрастый мальчишка в простой одёжке. Загребая босыми ногами песок, он подскочил к воротам и распахнул калитку.

— Донна Асунта изволит вас принять, судари! — звонко произнёс он, бесстрашно обхватывая пса за шею. Тот не сопротивлялся, но холка у него встопорщилась.

— А собака нас не сожрёт? — поинтересовался Рич. — Может, его на цепь посадить?

— Дарвиш никогда на цепи не сидел, — ответил паренёк. — Идите, он вас не тронет, пока я держу его.

— Сомнительно, — покачал головой дон Ардио, но Рич уже первым вошёл во двор, и не отрывая взгляда от раздувающего ноздри Дарвиша, остановился, закрывая нас своим телом. На случай, если всё же лохматый сторож вздумает прыгнуть. Дождавшись, когда я с Леоном оказались за его спиной, подмигнул мальчишке и заспешил за нами.

Нас ожидали. Пройдя по аркой, обвитой виноградной лозой, мы оказались перед широкой лестницей, ведущей на террасу первого этажа. На самом верху стояла стройная пожилая женщина в светло-лиловом платье с открытыми плечами. Её чёрные волосы, разбавленные серебристыми прядями, были собраны в аккуратную причёску. Чуть заострённый подбородок нисколько не портил мягких черт лица донны Асунты, а тёмно-зеленые глаза, в которых навечно поселилась грусть о тяжёлых потерях, не потеряли своего блеска. Хозяйка виллы излучала спокойствие и надменность, которая, я сразу заметил, была присуща многим фарисцам.

— Сеньоры… — она обвела нас взглядом, словно пыталась угадать, кто здесь высокородный. — Чем могу быть полезна? По какому поводу ко мне приехали люди из самой Скайдры? Не ближний путь, я понимаю.

— Донна Асунта, — я выступил вперёд и приподнял треуголку в знак приветствия. — Я — эрл Игнат Сирота-Толессо. У меня есть сведения о вашем сыне Ригольди, с которым мне довелось встретиться на архипелаге Керми в весьма необычных условиях…

— Мой сын умер, — глухо произнесла женщина. — Уже пятнадцать лет я скорблю о нём и зажигаю свечи поминовения в день его рождения. А с бандитами мне не о чём разговаривать. Покиньте мой дом.

— Э-аа, — я даже растерялся, не зная, как продолжать разговор. Значит, она прекрасно знала, что фрайман Эскобето подался в пираты. — Позвольте немного развеять ваши заблуждения, сеньора. Вот эти господа, которые стоят рядом, три года назад вместе со мной попали в плен к пиратам. Чтобы сохранить свою жизнь, нам пришлось сделать жестокий выбор: стать морскими разбойниками или кормом для акул. Может быть, чтобы остаться благородными в своих убеждениях, следовало умереть, не знаю. Мы же стали пиратами. Ригольди Эскобето, на чьём корабле нам пришлось служить, командовал флотилией на Инсильваде….

— Подождите, — взмахнула рукой донна Асунта. — Не понимаю истинной цели вашего приезда, но лучше продолжите свой рассказ в доме. Разжалобить меня не получится, учтите это.

Мы вместе с хозяйкой вошли внутрь виллы, миновали арочный коридор и вдруг оказались во внутреннем квадратном дворике с уютным небольшим фонтанчиком и зелёными деревцами, под которыми стояли мягкие диваны и кресла. Этакий уголок для приватных бесед. По дороге донна Асунта что-то сказала служанкам, и через несколько минут, когда мы расселись вокруг столика из красного мрамора, они принесли фрукты, лимонад и обычную воду в стеклянном кувшине.

— Вина не предлагаю, — сразу предупредила женщина, аккуратно разгладив платье на коленях. — В доме нет мужчин, а гостей я принимаю редко. Вас я не ждала. Угощайтесь и расскажите всё, что хотели.

Я обстоятельно, но упуская некоторые детали, которые могли потянуть за собой опасные вопросы, рассказал о знакомстве с Ригольди Эскобето, о том, как он доверил мне подготовку неопытных рекрутов, то бишь пленников, согласившихся вступить в Вольное Братство, как мы вместе с ним взяли власть в свои руки, уничтожив старых фрайманов, как расстались друзьями. Всё это время донна Асунта слушала меня очень внимательно, покручивая в руке изящный стакан, наполненный лимонной водой. По её лицу нельзя было догадаться, как она воспринимает сына через призму чужого взгляда. Оживилась хозяйка только после рассказа, как мы сбежали с Керми. Романтическая история спасения богатой наследницы рода Толессо растопила её сердце куда быстрее, чем упоминание о пропавшем Ригольди.