"Фантастика 2025-67". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
— А если Аммар поступит иначе? — Аротега не притронулся к вину, зато пристально вглядывался в безмятежное лицо хозяина особняка, силясь понять, какие мысли скрываются в его голове. — Если он подошлёт наёмных убийц? Идут слухи, что в Дарсии появились так называемые низариты. Что мешает Аммару заплатить за твою голову, сын мой?
— Смерть когда-то настигнет каждого, — пожал плечами Тенгроуз. — К чему эти разговоры? Я пока не вижу причин для беспокойства. Люди готовы, ждут сигнала к началу выступления. Пока королевские войска гоняются за дураками-баронами, так вовремя поднявшими мятеж, мы уже наточили ножи.
— А как нам поступить с гарнизоном Фариса и береговой крепостью? — Аротега всё-таки отхлебнул из бокала.
—
— Надеюсь, в Тауре, Андоре и Палисоре дела обстоят не хуже? — продолжал допытываться жрец.
— Нисколько, — здесь герцог был немногословен. Одно дело, когда все события проходят перед глазами, и есть возможность анализировать и сопоставлять факты, и другое, когда ситуацию в других городах нельзя оценить без шпионов. — Поверьте, отче, всё готово. Я жду ответа короля.
— Надеюсь, что ваша уверенность, милорд, не показная, — вздохнул священник. — Иначе юг навсегда лишится возможности жить так, как жил издревле, даже невзирая на законы, которые Аммар пытается навязать свободным провинциям.
— Поэтому он и взял курс на уничтожение двояких толкований в гражданских законах, заодно решив полностью выбросить на свалку Феодальное Право, — заметил Петрик Тенгроуз.
— Да, тяжёлые времена грядут, — вздохнул Аротега. — Война высасывает все силы из народа. На южные провинции наложено вдвое больше налогов, отчего люди ропщут.
— Это ошибка Аммара, — усмехнулся герцог. — Надо было равномерно распределять налоговое бремя. Не зря речные бароны возмутились. Дело-то не в сохранении вольностей, а в увеличении податей. И мятеж — это только начало. Король зря думает, что погасив его пламя, можно и дальше продолжать административно-правовые реформы, нужные ему.
— Но ведь они назрели, — хитро прищурившись, произнёс священнослужитель, который был больше функционером, чем целителем душ.
— Назрели, я не спорю. Но теперь всё неважно. Филактерий в моих руках, а значит, пора начинать дело, к которому мы готовились несколько лет.
Герцог внезапно замолчал и поднял голову, словно прислушиваясь к чему-то. Сейчас он стал похож на охотничьего пса, унюхавшего след. Даже носом поводил из стороны в сторону, а потом широким шагом пересёк огромную гостиную и резко распахнул двери.
— Что происходит на улице? — резко спросил он у одного из замерших охранников. Те молчали, хорошо зная характер хозяина. Если не знаешь ответа, лучше ничего не говорить. — Кто там орёт, словно ему яйца отрезают? Ты! Сходи и узнай, потом доложишь.
Охранник, которому герцог только что задал вопрос, кивнул и бросился по коридору, придерживая рукой болтающиеся ножны палаша. А Тенгроуз вернулся к своему гостю, и на немой вопрос пожал плечами.
— Разберёмся, — только и бросил он.
Посланный на улицу стражник вернулся очень быстро. Приведя дыхание в норму, доложил:
— Какой-то сеньор рвётся к вам, ваша милость. Говорит, нужно очень срочно встретиться с милордом герцогом. Сам весь грязный, хотя одежда как у благородного.
— Назвал свое имя? — Петрик свёл брови к переносице.
— Катарил, что ли…
— Рэйдж Котрил! — торжествующе воскликнул Тенгроуз. — Выжил-таки, хитрец! А я уже думал, Аммар ему голову снёс! Значит, готов к переговорам! Зови сюда этого сеньора, да поживее.
Котрила словно голодные волки драли, пока он пробирался из Рувилии в Фарис. Порванный в нескольких местах
кафтан нёс на себе следы долгого и, вероятно, пешего путешествия. Шляпа в двух местах оказалась простреленной. Удивительно, что ни одна из пуль не разнесла крепкий лоб этого авантюриста. На сером от пыли лице виднелись потёки пота, но сам Котрил был оживлён и доволен.— Милорд! — он скинул шляпу, прижал её левой рукой к груди и энергично кивнул, потом повернулся в сторону Аротеги. — Отче!
— Проходи, мальчик мой, присаживайся, — герцог самолично наполнил вином бокал и поднёс Котрилу. — Выпей, утоли жажду, и рассказывай. Потом приведёшь себя в порядок.
— Милорд, прежде всего дозвольте передать вам послание от короля, — мужчина на мгновение взглянул на Тенгроуза разноцветными глазами, но тут же опустил их, понимая, как тяжело переносят его взгляд люди. Энергично расстегнул пуговицы кафтана, после чего рука нырнула под шерстяной жилет. — Вот, письмо. Прошу прощения, что оно помялось в дороге.
— Вижу, пришлось несладко? — Петрик, скрывая брезгливость, взял чуть влажный желтовато-серый конверт двумя пальцами за краешек, вернулся к столику и перочинным ножиком вскрыл его. Достал лист бумаги, развернул его и хмыкнул. — Король немногословен. И что же он хочет?
Заметив, что Котрил до сих пор стоит, как будто стесняясь замарать шёлковую обивку дивана, герцог показал жестом, чтобы тот не маячил перед глазами, и вслух прочитал:
— «Милорд! Я получил ваше послание, больше похожее на ультиматум. Впрочем, оно таковым и является, судя по содержанию. Вы утверждаете, что в ваших руках сейчас находится филактерий с кровью Истинных Королей, как и потомок, который уже прошёл проверку магическим артефактом. Я никогда не доверяю ни слухам, ни даже заверениям из уст людей, облечённых огромной властью, ни честному дворянскому слову, если нет зримого подтверждения сих „фактов“. Но я знаю, насколько легко ввести в заблуждение тёмную и безграмотную массу, а также большую часть дворянства, искренне верящих в некоего мессию из рода Норанов. Поэтому предлагаю встретиться на нейтральной территории, скажем, в Грёзах, и вы предъявите мне „неоспоримые доказательства“ явления истинного Норана, как и сам филактерий. Если вы уверены в своих притязаниях на трон (а я более чем убеждён, что вся эта история затеяна лично вами, как и то, что именно вы хотите занять престол Дарсии), докажите их перед лицом священной комиссии. И тогда я клятвенно пообещаю снять с себя все королевские регалии, передать их Норану».
— Я клятвам короля верю меньше, чем слову фарисского рыбака, — фыркнул Аротега, мерно постукивая пальцами по бокалу. — Оно так же изменчиво, как и погода в море.
— Мы все клянёмся в угоду личным амбициям и политического момента, — пожал плечами герцог. — Не удивлён предложением Аммара.
— Нельзя ехать, — категорически произнёс Аротега. — Это же ловушка, причём, настолько откровенная, что я поражаюсь, как можно бездарно её подготовить.
— Не считайте, отче, нашего правителя наивным простаком, — хохотнул Тенгроуз. — Он только делает вид, что увлечён своими фаворитками и не заинтересован ничем иным. Ты поглаживаешь мягкую шёрстку ласкового зверька, но стоит только зазеваться — он откусит тебе палец.
— Сеньор Котрил, как прошло путешествие в Рувилию? — полюбопытствовал Аротега. — Меня очень удивило ваше возвращение. Честно говоря, мы вас уже в мертвецы записали.
— Мне повезло дважды, — усмехнулся Котрил, опустошив бокал, и увидев благосклонный жест хозяина, наполнил его до краёв. — Сначала в Осхоре, где я столкнулся лицом к лицу со своим давним недругом — командором Сиротой. Увы, он оказался весьма изворотлив и коварен. Стоило мне зазеваться, и я уже оказался в его руках. Он привёз меня в столицу в надежде, что король казнит меня за письмо, которое в любом случае должно было оказаться у него.