"Фантастика 2025-7". Компиляция. Книги 1-25

Сел за стол и заказал половому самый скромный ужин, боясь, что и впрямь не хватит денег. Скоро принесли еду, и Александр, с трудом скрывая чувство голода, стал есть щи с кулебякой, ожидая, что вот-вот принесут жаленую курицу и он с жадностью набросится и на нее. Но второе блюдо почему-то задерживалось, и Александр поневоле, от нечего делать, стал приглядываться к сидевшим за соседними столами посетителям. Были здесь и военные, ужасно громко спорившие, клявшиеся и божившиеся, бившие себя в грудь, но не перестававшие звонко чокаться бокалами, были люди и поприличней, поспокойней. Два таких господина привлекли внимание Александра — оба в дорогах, хорошего сукна фраках, даже модных, в галстуках, подпиравших чисто выбритые подбородки, напомаженные, с перстнями на руках. Но даже не в этом заключалась причина заинтересованности Александра этими молодыми, слишком молодыми людьми. Они с такой приветливостью разговаривали друг с другом, обменивались улыбками и изящными жестами, что выглядели глубоко воспитанными и хорошего общества людьми. Кроме того, они что-то чиркали карандашиками на листках бумаги и показывали друг другу свои записи, и были, по всему видно, очень довольны друг другом. Между тем беседа и чирканье на листках не мешали им есть, тоже очень изящно, и ели они, заметил Александр, какие-то дорогие, изысканные кушанья и пили с большой осторожностью какое-то дорогое вино из бутылки весьма затейливого вида.

«Вот есть же приятные люди! — чуть ли не с завистью подумал Александр, вспомнив, каких мерзавцев довелось повстречать ему на своем пути. Наверное, где-то служат. Возможно, архитекторы или механики. Да, есть ещё приятные люди в России!»

Однако взгляды Александра, бросаемые им то и дело, привлекли внимание молодых людей. Вначале один, а потом и другой улыбнулись ему, а потом и приветливо кивнули головами. Затем они коротко переговорили о чем-то, и оба друга разом поднялись и направились к столу Александра, подойдя, поклонились и один из них с робостью в голосе сказал:

— Боясь нарушить ваш покой, осмелились тем не менее отдать вам, сударь, поклон почтительного внимания, ибо в нашем древнем городе людей благородного воспитания совсем уж не осталось, а может быть, и не водилось никогда. Представиться позвольте: Суржиков, счетовод здешней палаты государственных имуществ, а мой приятель…

— Коржиков, — отдал поклон другой мужчина, — той же палаты секретарь.

Александра вначале немного смутило то обстоятельство, что оба господина имели столь похожие фамилии, но их приветливые лица мигом успокоили его, и Александр, сам стараясь выглядеть как можно более любезным, спросил:

— Да отчего же вы решили, господа, что я человек благородного воспитания? На мне что же, написано сие?

— Именно так-с! — кивнул Суржиков, а Коржиков добавил:

— Ваша физиономия хранит на себе отпечаток старинной русской добропорядочности и глубокого ума. Но с кем же мы имеем честь беседовать, просим покорнейше простить? Впрочем, что же этро мы? Эдак-то, стоя! Не пожалуете ли за наш стол отведать с нами то, что Бог послал!

— Просим, просим! — уже взял Александра под локоток счетовод.

Александр, хоть и опасавшийся немного, что это предложение может повлечь за собой новые неприятности, как это и случалось прежде, просто не в силах был отказать приятным молодым людям. Подхватив под мышку пистолетный ящик, он в сопровождении благоухающих помадами и духами господ пошел к их столу, где тотчас представился, и новые знакомые Александра дружно заахали:

— Ах, так вы в отпуске! — говорил Суржиков.

— Ах, так это замечательно, просто великолепно! У вас, стало быть, есть досуг! — вторил ему Коржиков. — А это что у вас за ящичек, господин Норов? Неужели пистолеты?

— Да, пистолеты, — признался Александр, — не решился оставить их в коляске.

— Ах, покажите, пожалуйста! — всплеснул руками Суржиков. — Я так привечаю доброе оружие. Будете у меня в гостях, увидите мое собрание. Ах, покажите!

— Но здесь, боюсь, это будет неуместно, — несколько смутился Александр, взглянув по сторонам.

— Ну что вы! — скорчил кислую мину счетовод. — Приличным посетителям в «Олимпе» все уместно.

Александр откинул крышку, и сразу же возглас восхищения сорвался с уст чиновников.

— Неужели «Лепаж»?

— Настоящий «Лепаж»?!

— Верно, «Лепаж»… — был вконец сконфужен Александр, видевший, что офицеры за соседним столом притихли и настороженно смотрят в их сторону, будучи недовольными, наверно, что какие-то штатские во фраках знают толк в оружии. А Суриков, сказав: «Позвольте-ка!», извлек один из пистолетов, с шутовской бравадой прицелился в люстру и сказал: «Ба-бах!», а потом с огорченным видом положил пистолет на место:

— Жаль, что в Новгороде нет порядочных оружейных лавок. Я бы непременно купил себе «Лепажа».

Александру до того приятен был этот молодой человек, что он, улыбнувшись, негромко сказал, боясь, что услышат офицеры:

— Право, я бы только польщен был, если бы вы приняли в подарок эти пистолеты, но… но, признаюсь, я в дороге несколько поиздержался и уступлю их вам за умеренную цену. Сто рублей за пару не дорого будет?

Суржикову, казалось, невозможно было сдержать восторга, готового выплеснуться наружу. Он вначале постоял молча с отворенным ртом и выпученными от счастья глазами, потом схватился руками на ящик, вперившись взором в пистолеты, зачем-то схватил Александра за плечи и потряс его, потом полез за бумажником и извлек из него две полусотенные, новенькие, точно выглаженные утюгом.

— Василий Сергеич, обожаемый! Как вы осчастливили меня! Прямо восторг сердца! Да хотите я вам за них ещё пятьдесят наброшу? Хотите?

— Нет уж, и того довольно… — был счастлив Александр при виде осчастливленного им чиновника. Пистолеты ему были не нужны, а вот сто рублей казались совсем нелишними. Суржиков между тем, насмотревшись на покупку, закрыл ящик и уже с очень серьезным видом обратился к Александру:

— Я не имею права вторгаться в дела человека благородного, к тому же до меня касательства не имеющие, но вы, господин капитан, меня несколько огорчили, да-с.

— Но чем же? — удивился Александр.

Суржиков поцокал языком, покрутил сокрушенно головой и сказал:

— Да вот тем, что сказали, будто поиздержались несколько… И вот, знаете ли, какая мысль посетила мою сирую на мысли голову. Думаю, что и господин Коржиков со мною согласится…

— Да-да, — кивнул Коржиков, даже не узнав содержания «мысли».

— Вот что, почтеннейший Василий Сергеевич. Пустует, знаете, в нашей палате местечко одно тепленькое, столоначальника. Ищем, ищем подходящего человека, аккуратного и честного, да все найти не можем.

— Да, да! — снова поддакнул Коржиков.

— Так вот, не окажете ли нам Божескую милость, не возьметесь ли на месяцок-другой на ниве государственных имуществ потрудиться. Вы в отпуску сейчас, а?

— Помилуйцте! — развел руками Александр. — Я же на военной службе — не положено!

— Да и что ж, что не положено-с! На сюртук штатский вам председатель денег отпустит, примет как своего человека, а вы покопаетесь в бумагах, деньжат подкопите да и отправитесь дальше по своей надобности. Оклады, правда, у нас невеликие, зато наградные отменные, весьма изрядные. У вас как с арифметикой?