"Фантастика 2025-80". Компиляция. Книги 1-28

Она ничего не сказала, просто кивнула, коротко и решительно. Следователь подумал что желтая роба сакко бенито — одежда осужденных инквизицией, оставшаяся почти неизменной с незапамятных времен, ей очень идет. А вот бальное платье и косметика ее бы только испортили; Мари Кросс было сложно представить в качестве эдакой расфуфыренной дамочки, похожей на обвешанную хрустальными подвесками люстру.

Фигаро достал свои блокнотик и ручку.

— Мари, где Вы были в ту ночь, когда умер Марко Сплит?

— У себя в комнате, в Летнем Доме.

— Это резиденция Матика?

— Да.

— Чем Вы занимались?

Она немного помедлила.

— Вычислениями. Расчетами для силовых узлов заклятия «Вита Виторис».

Следователь изумленно поднял брови.

— Но это ведь высшая квазиматематика! Формула Левит второго порядка!

Мари внимательно посмотрела на Фигаро. Теперь в ее взгляде появилось нечто, похожее на уважение.

— Да, совершенно верно, Фигаро. Скажите, Вы были отличником на кафедре?

— Хм… Ну… Не то, чтобы… А, простите, с какой целью Вы производили такие, мягко говоря, головоломные вычисления?

Мари опустила глаза и вздохнула. Было видно, что этот вопрос ей задают уже не в первый раз.

— Видите ли, я изучаю историю колдовства. Его развития, начиная от эмпирических попыток применить Другую Силу, до развития математического аппарата, позволившего упорядочить те немногие знания, которые нам сегодня доступны. Должно было произойти что-то важное, чтобы мы начали углубленно изучать то, что многие столетия было покрыто завесой тайны и являлось предметом самых разных табу, Вы не находите?

Следователь улыбнулся.

— «Величие и упадок магии» Алистара Метлби. Почти дословная цитата.

— Вы и эту книгу читали? Фигаро, Вы меня поражаете. Никогда бы не подумала, что следователи ДДД настолько эрудированны! — теперь Мари широко улыбалась. Следователь почувствовал, как краска заливает уже не только щеки, но и шею с ушами.

— Это… Э-э-э… В рамках… индивидуального чтения. Но причем тут расчеты узловых нагрузок?

— Понимаете, те документы, которые дошли до нас со времен Века Упадка, обрывочны, разрознены, а иногда и откровенно неправдивы. Их аутентичность сложно оценить. Когда церковь была практически уничтожена и окончательно отделена от государства, это вызвало временный, но очень резкий культурный упадок. Горели библиотеки, разрушались храмы, а вместе с ними и ценнейшие архивы; практически не писались и не переписывались книги. Это было страшное социальное потрясение: старые догмы рухнули, и человек остался без бога, голым и босым перед лицом Вселенной. Потом начался Первый Ренессанс, но эта сотня лет между крестовыми походами и культурным возрождением — очень интересное время. Время бурного развития колдовства, о котором, к сожалению, у нас не осталось никаких воспоминаний…

Она оживилась. Она была увлечена, она уже забыла, где находится. Фигаро подумал, что сейчас ее фамильное сходство с Матиком еще более заметно. Только Матик вел себя так, когда вышагивал у себя в кабинете вокруг стола, продумывая очередную махинацию, обещавшую в итоге хорошие деньги. И примерно с таким же выражением лица.

— …Другое дело — старые формулы, которые мы называем «заклятиями». Они могут быть полезными, могут быть абсолютно никчемными, но они работают. В этом их уникальность. Нет необходимости в оценке их «исторической правдивости». Если соотнести скрытую в них информацию с методологией того времени, о которой, нам, к сожалению, известно не так уж много, можно многое узнать о людях, которые их составляли. Об инструментах, которыми они пользовались, о том, чем они руководствовались, какие цели преследовали. Это уникальная в своем роде наука…

— Если не ошибаюсь, то впервые этот метод предложил именно Метлби. Я так понимаю, он был Вашим учителем?

— Совершенно верно. Причем с самого детства.

«Ученица дипломированного колдуна», — подумал Фигаро. — «Магистра. Да, это проблема, это плохо. Инквизиция имела все резоны задержать ее. Удивительно только, как на нее не надели сдерживающие вериги» Затем он вспомнил, что Матик, в свое время, пожертвовал Оливковой Ветви кое-что из недвижимости в городской черте и вообще слыл меценатом далеко не местного значения. В таком случае многое становилось понятным. Оставался невыясненным только один пунктик, но его следователь решил оставить на потом.

— То есть Вы хотите сказать, что не имеете к смерти Марко Сплита никакого отношения?

Он ожидал немедленного отказа, резкого возгласа «ну, конечно же, нет!» или, на худой конец, убийственного взгляда из-под пушистых ресниц, но Мари внезапно замолчала и, потупившись, опустила голову.

— Мари? Леди Кросс?

— Я не знаю, — выдавила она наконец.

— Мари… — начал, было, Гастон, но Фигаро остановил его жестом.

— Вы думаете, что могли причинить ему вред… нечаянно?

Она подняла глаза. Большие, умные, цвета темного зимнего неба. В глазах Мари Кросс стояли слезы.

— Я… Я не знаю. Я никогда не желала ему зла по-настоящему, я никогда не выбирала его целью своих заклятий, но… — она прикусила губу, сжала кулачки и помотала головой, пытаясь остановить истерику. — Но существует такая вещь как проклятие.

После этих слов в комнате стало тихо. Мари сидела, опустив лицо и спрятав ладони между коленями. Гастон внимательно изучал ногти на руках и вообще имел такой вид, будто больше всего на свете желал бы заделаться невидимым.

Фигаро, скривившись, покачал головой.

— Ну что за вздор! Вы же ворожея! Вы прекрасно знаете, что проклятие это стабильное заклинание, наложенное на Вас и использующее для подпитки Ваши силы. Его очень легко обнаружить и еще легче заблокировать. Снять, конечно, бывает сложнее, но это, право, не такая уж и проблема для колдуна с опытом и знаниями!

Мари кивнула.

— Да, Вы правы. Но Вы не учитываете еще одну возможность.

— Родовое проклятие? В смысле, врожденное?

Она подняла голову и посмотрела следователю прямо в глаза.

— Именно.

— Нет, Мари! — Фигаро решительно хлопнул себя ладонями по коленям. — Нет, нет и еще раз нет! Родовое проклятие, выпрыгнувшее именно в вашем поколении и не оставившее никаких следов в прошлом? Ерунда!

— Такое случается.

— Ну что Вам сказать? Да, такие случаи бывали. Но так вот, спонтанно… Нет, Мари. Я в это не верю.

— Не верите или объективно не допускаете такую возможность?

— Мари… — Фигаро достал из кармана платок и вытер лоб, — Мари, иногда с неба падают камни. Это научный факт. Такой камень вполне может убить человека. Но шанс на то, что это случится, очень мал. Исчезающе мал. К тому же проклятие, способное направить на человека «Колокола Ночи» на расстоянии, без визуального контакта… Нет, Мари. Марко Сплита убил человек.

— Тогда кто?

— А вот это я и собираюсь выяснить.

Следователь поднялся со стула, сунул руку в карман и достал коробок спичек. Открыл его, вынул спичку и зажал ее краем коробка так, чтобы серная головка торчала вертикально вверх. Положив эту конструкцию на стол, Фигаро повернулся к девушке и сказал:

— Мари! Я хочу, чтобы Вы кое-что сделали. Поверьте, это очень важно! Перед Вами спичка. Зажгите ее. Колдовством. Прямо сейчас.

Она не задала ни одного вопроса. Просто кивнула и встала, слегка прошелестев желтой робой. Остановилась в двух шагах от стола и вытянула вперед руку ладонью вверх. Зажмурилась, аккуратно сплела средний и указательный пальцы крестом и тихо прошептала что-то неразборчивое.