"Фантастика 2025-86". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
— Спасибо, — прошептала Линетта, положив ладонь на его рукав и чуть сжав замерзшие пальцы.
Он улыбнулся.
— Без проблем.
ГЛАВА 17
Бордовое платье с длинными узкими рукавами, плотным лифом и куда более откровенным вырезом, чем она обычно носила, красиво облегало фигуру сверху, а пышная юбка в пол с фигурной вышивкой по подолу подчеркивала талию и делала акцент на длинных ногах.
Красивое платье. Объективно красивое, а также сидящее на ней так, будто было для нее и сшито (хотя, конечно же,
Теперь же, стоя перед зеркалом в своей комнате и разглядывая в нем свое отражение, Лина думала о том, что с удовольствием не доставала бы это платье из шкафа, а сама осталась бы вечером дома, в халате.
Она и раньше не была большой любительницей шумных праздников, но сейчас, после всего того, что произошло в последние дни, желание праздновать отсутствовало абсолютно.
А еще Ферд.
С ним нужно было расстаться — тянуть дальше нельзя. По отношению к нему, прежде всего.
Поэтому сегодня так сегодня. Жаль, что ей придется испортить Андеру праздник, но, по крайней мере, это будет честно и правильно. Для них обоих — правильно, она больше не сомневалась.
Взяв в руки расческу, Линетта так и стояла перед зеркалом, задумчиво водя деревянными зубцами по волосам. Надо же, она и не заметила, как они отросли. Когда Лина только приехала в Прибрежье, длина ее волос была лишь немногим ниже плеч, теперь же достигала лопаток. В довесок к этому из-за более влажного климата они начали виться, особенно на концах, и выгорели на солнце, отчего к обычному шоколадному цвету добавился рыжий оттенок.
Отложив расческу, Лина опустила руки вдоль тела и внимательно всмотрелась в свое отражение.
Она и правда изменилась за прожитый в Прибрежье год. И речь не о выгоревших волосах или чуть более заострившихся скулах. Что-то изменилось внутри, особенно за последнее время, и этой, нынешней Лине, шкура прежней Линетты Деверо вдруг оказалась невозможно, невыносимо мала.
Когда она в последний раз вот так смотрела на себя и пыталась понять, кто она такая? Когда вспоминала о Центральном госпитале, которым какие-то пару месяцев назад буквально бредила?
Лина потянулась к шпилькам, чтобы привычно заколоть волосы на макушке, и вдруг отдернула руку, будто обжегшись. Мама всегда говорила, что приличная девушка должна собирать волосы в аккуратную прическу, чтобы не выглядеть распутной…
Надоело. До рези в глазах — надоело.
Линетта отошла от зеркала и решительно прошла к шкафу, рывком распахнула дверцы и присела на корточки, чтобы достать с нижней полки большую дорожную сумку, с которой приехала в Прибрежье.
Она и сама не знала, зачем взяла из дома шкатулку, подаренную когда-то бабушкой вместе с ее содержимым: заколками, брошками и прочими женскими мелочами, которые никогда не одобряли родители. Просто бросила в сумку, собираясь в путь, а потом так и не достала — не было надобности.
Сейчас же, буквально задыхаясь от рвущегося наружу внутреннего протеста, она извлекла из шкатулки маленькие металлические зажимы с красноватыми камешками, так подходящими к цвету ее платья. Прошла к зеркалу
и заколола волосы у висков, чтобы не лезли в глаза, а остальные оставила распущенными.Мама схватилась бы за голову, увидев дочь в таком откровенном, на ее взгляд, наряде и с такой возмутительно вольной прической. Отец… Отец и вовсе заставил бы ее переодеться, прежде чем выйти из дома.
Глубоко вздохнув и с вызовом посмотрев на свое отражение в последний раз, Линетта развернулась на каблуках и направилась к выходу.
Дверь соседней комнаты распахнулась одновременно с ее, и Лина помедлила на пороге, так и не захлопнув свою. В первое мгновение контрастное сочетание светлых волос и темной одежды ослепило.
— О, ты вовремя. — Айрторн приветственно приподнял руку и улыбнулся.
Сегодня он облачился во все черное — в брюки и рубашку, и то и другое — идеально сидящее на поджарой фигуре и наверняка сшитое на заказ.
— Отлично выглядишь, — не сдержавшись, выпалила Линетта.
Зря он предпочитал светлое, черный ему невероятно шел.
Линден как раз повернул голову, чтобы отбросить собранные в хвост волосы с плеча за спину, и замер на середине движения. Поднял на нее глаза.
— М-да, — протянул, задумчиво почесав переносицу. — Обычно это мужчины делают женщинам комплименты, а не наоборот.
У него был настолько озадаченный вид, что Лина рассмеялась. Сам приучил ее говорить то, что думает, вот пусть теперь и расхлебывает.
— Ну, так делай, — смилостивилась она и, наконец отпустив ручку своей двери, покрутилась на месте, демонстрируя платье, которое он уже прекрасно рассмотрел, пока убирал с него следы от слизи злыдня.
На самом деле, Лина рассчитывала, что напарник тоже что-нибудь съязвит, и они вместе посмеются.
Однако Айрторн удивил ее в очередной раз.
— Ты очень красивая, — произнес он совершенно серьезно, и Линетта замерла как вкопанная. — Ферду с тобой повезло.
Лина пораженно моргнула. Это он так шутит, да?
Она так и не поняла, потому как Линден уже встряхнулся, привычно улыбнулся и подхватил ее под руку, увлекая к выходу.
— Пойдем, а то пропустим начало, — заторопил голосом, полным энтузиазма. — Никогда не видел, как жгут соломенное чучело.
И Линетта, решив, что чего-то сама себе напридумывала, поспешила за ним.
Несмотря на то что начало праздника было назначено на восемь часов вечера, без четверти восемь на центральной площади Прибрежья уже было полно народу.
Над городом сгущались сумерки, но здесь было светло, будто днем. Яркие флажки на натянутых над площадью веревках весело развевались на ветру, а маленькие фонарики между ними отбрасывали вниз разноцветные блики. Они скользили по лицам то и дело задирающих головы кверху горожан, плясали на их одежде, прыгали под ногами по камням мостовой.
Музыканты, для которых отстроили специальный деревянный помост на краю площади, у здания магистрата, готовились к выступлению, и время от времени звуки музыки смешивались с гомоном толпы и вновь затихали, а люди, предвкушая предстоящее веселье, шумели все больше.